того чтобы предъявлять какие-либо обвинения, то на этом и закончим. Идите в суд, или к журналистам, или куда-нибудь еще. А мне не интересно.

Пытаюсь уйти, но запястье перехватывают стальные пальцы.

- Ты, дрянь, посмела в семью лезть, - шипит, выкручивая кисть до синяков. – Не стыдно?! Моя дочь беременна!

Ох, знал бы Оболенский, от кого! От этой мысли становится вдруг весело. Смеюсь, наслаждаясь искренним удивлением Оболенского.

- Я сейчас охрану позову и побои зафиксирую, - дергаю рукой, и Оболенский отпускает. – Еще раз – все претензии оформляйте через суд. Только учтите – мне тоже есть, что рассказать о чрезвычайно бурном прошлом вашей дочери, - и ухожу.

Да уж, коротенькая встреча получилась, даже меню открыть не успела.

- С*ка, - летит в спину.

Не оборачиваюсь. Меня конкретно потряхивает, но я рада, что не потащила на встречу Демьяна. Он бы с Оболенским миндальничать не стал.

За все то время, что мы провели вместе, я успела убедиться – Демьяна и Юлию ничего не связывает.

Только Оболенский, похоже, этого не замечает. Ему важно, чтобы все как у всех, а еще дочка в надежных руках. Понимаю... Демьян, если разобраться, был бы прекрасным отцом и, как следствие, мужем.

Из размышлений опять выводит мобильный. Да что ж за день сегодня такой, суматошный?

Поднимаю.

- Аленка, ты где?!

Голос Демьяна звучит так взволнованно, что я даже улыбаюсь. Нервное напряжение немного отпускает.

- В ресторане.

Кажется, Демьян удивлен.

- У тебя встреча? Не важно… Оболенский в Питере, только что приехал.

- Знаю, именно с ним я и встречалась.

В трубке повисает звенящая тишина. Но ненадолго.

- Адрес! А, все, у меня уже.

Охрана слила, не иначе. Арс и за мной приглядывает. Быстро отработал – я ведь никому не говорила, для чего в ресторан еду. Может, пообедать. Но встреча заняла не более десяти минут.

- Демьян, все в порядке, - успокаиваю взявшего разгон Ястребовского. – Просто Оболенский решил предъявить мне за наше прошлое. Семью вашу защищает, - хмыкнула, но получилось не весело.

Демьян зашипел ругательства.

- Да, семью. Ему просто не хочется искать для Юлии очередную партию, заодно бесплатного работника. Агатов это сделал, спорить готов.

Я тоже так думаю. Этот урод будет душить до последнего. И я не удивлюсь, если начнет срывать сделки.

Время игр закончилось. Вот только передо мной такой противник, что не всякому хищнику по зубам. И от этого делается дурно.

- Дём, приезжай на чай, - прошу и сама пугаюсь.

Назвала Демьяна старым прозвищем! Зарекалась ведь произносить!

- Приеду, - торопливо вздыхает трубка. – Прямо сейчас приеду.

И отключается. А я иду к машине. И больше мозгового штурма мне нужен Ястребовский рядом.

Глава 34

Демьян

В аэропорту шумно. Люди снуют, как муравьи, и Юлия опасливо прикрывает живот – бережет ребенка, как самое ценное. Так оно и есть

- Начинается посадка на рейс…

Диспетчер проговаривает заученный мною наизусть набор цифр. Юлия вздрагивает, но это могу заметить только я, как и лихорадочно-тревожный блеск глаз.

- До встречи, милый! – кидается мне на шею.

Осторожно обнимаю.

Псы Тимура Юсупова бродят рядом, а может, и он сам. Не знаю, что двигает этим мужчиной, да и знать не хочу. Юлию он просрал, и, возможно, это чувствует. Оболенский не станет выносить сор из избы, трепаться о том, что дочь на развод намекает. Так что для окружающих мы - парочка влюбленных, которая нежно прощается.

- Через месяц жди носок, - шепчет мне. – Я сегодня заявку на развод подала.

Шутить пытается. Оказалось, моя будущая бывшая жена с ума сходит по сказкам типа Гарри Поттера. Там был персонаж домовой, Добби, который носок получил, как символ своего освобождения от рабства.

- Боюсь, этот носок твой отец не оценит, - хмыкаю.

- Это его проблемы. Денег у меня на счету хватит и без его поддержки прожить год-полтора, а потом на работу выйду.

Да, Юлия оказалась той еще штучкой. Оболенский знатно удивится, когда узнает, что дочь может прожить и без его содержания.

Но сдается мне, ради внука он клыки спрячет.

К тому же успел обточить их об меня. Вчера вечером состоялся неприятный разговор. Неприятный для Оболенского, разумеется. Я занял позицию Алены – если что-то не нравится, пусть идет в суд. А больше сказать мне нечего.

- Фото малого пришли, - отступаю на шаг.

- Ага, обязательно, - поправляет балахонистую одежду. - Сразу после того, как свадебными поделишься.

Кашляю, от неожиданности и прячу руки в карманы джинс.

- Буду стараться.

Юлия кивает. А выражение лица самое серьезное. Тоже чувствует, что если мы и увидимся, то очень нескоро. Развод можно через адвокатов оформить, с отцовством тоже разберемся.

И пусть я к Юлии не испытываю больше ни симпатии, ни привязанности, все равно в груди слегка давит.

Это не тоска перед расставанием. Просто сейчас заканчивается то, что нас когда-либо связывало.

- Пока, Демьян, - шлет мне воздушный поцелуй и, развернувшись, идет к стойке регистрации.

Грива темных волос забрана в высокий хвост, в руках легкий рюкзачок. Со спины выглядит совсем юной девушкой. Почти подростком. И не скажешь, что беременна.

Хмыкаю и направляюсь в противоположную сторону.

Оболенский не хотел отпускать Юлию. Но она – совершеннолетняя, а трепать нервы беременной дочери он опасался. Все же, как отец, Оболенский был неплох.

Только очень упрям.

Нельзя сохранить то, чего никогда не существовало.

А между нами было что угодно, кроме любви. Жаль, что я понял это слишком поздно.

Сажусь за руль и еще некоторое время задумчиво провожаю взглядом взлетающие самолеты.

А мысли уже вьются совсем в другой плоскости.

Юлия права – Оболенский просто так с меня не слезет. И, при содействии почти-бывшей, он мог бы оттянуть момент развода, но сейчас нет.

И все же крови попьет. Боюсь за Алену… Очень скоро она станет мамой, и нервничать ей никак нельзя.

А у меня, как на зло, затык по всем фронтам. На Агатова нарыть ничего не получается. Даже Март бессилен. Тащит всякую мелочь типа любовниц, сплетен и прочего… А в это время ублюдок потихоньку жмет «Орион» к стенке. Уже и на планерках звучит, а не лучше ли под его крылышко перейти.

Аленка сопротивляется изо всех сил. Упорная.

У нее есть своя группа поддержки, но их мало. Пока размышляю, на телефон приходит сообщение.

Фото румяных