— Даже я один могу почувствовать опасность и внимание людей, идущих за нами по следу, — ответил Угрх. — Уверяю тебя, человек, в данный момент всё спокойно. Ущхам, он намного чувствительнее меня. Задумай еврей против нас плохое — точно бы почувствовали. Нет, плохого он нам точно не желает. В душе у него нет ничего, кроме безразличия.

— Именно! — резко сказал Адриан. — Безразличие меня и беспокоит. Шлейфману не обязательно замышлять плохое. Устроить ловушку он мог и заранее, ещё до нашего приезда. А то, что вы ничего не чувствуете, легко объяснимо. Мы для еврея всего лишь товар, который он продал. Какие могут быть чувства к товару, за который ты уже получил вознаграждение, кроме безразличия? Я бы, при желании, тоже смог вести себя, как еврей. Находиться среди медведей, знать, что их убьют совсем скоро, но никак не показывать этого эмоциями. Давно мне известно, Угрх, что ваша раса почти поголовно эмпаты.

— Еврей может жалеть, что продешевил, — решил подсказать я. Лейн снова удивляет. Беспокойство, блин. Ни разу не слышал от него, чтобы его что-то беспокоило.

— Значит, не продешевил, — буркнул Адриан.

— Твои слова могут быть правдой, — сказал Угрх и закрыл глаза. — Возможно, ловушка есть, но в данный момент мы в безопасности. Враг ещё далеко. Так далеко, что ни один из нас, медведей, его не чувствует. Почувствуем — сообщим. Первыми врага почувствуют берсерки. Их способности превосходят способности обычных медведей…

На этом разговор был закончен. Получив травку, которая отпугивает мелких насекомых, я отправился в посёлок в компании федерала Попова. Свободные, помогавшие перегнать технику, уже ушили и их нам точно не догнать. Придётся терпеть общество хмурого летёхи.

Половину дороги прошли молча, тщательно огибая грязь по лесу и опасаясь змей, которых тут навалом. Радует, что размером они не крупнее Земной гадюки и по степени опасности вряд ли её превосходят. Аналоги, блин.

На оставшейся половине пути Попов решился заговорить. Точнее, спросить прямо в лоб:

— Никита, говорят, что ты знаешь, как попасть обратно на Землю. Ты знаешь?

Я усмехнулся:

— И кто такое говорит?

— Да все говорят, — уклончиво ответил Попов. — Мне вот не раз говорили. Врут?

Я кивнул:

— Врут они, Лёха. Знал бы — рассказал бы. Не знаю.

— Просто у меня сын и дочка там, на Земле, — решил объясниться летёха. — Угораздило, блин, в такой заднице оказаться.

— А жена? — поинтересовался я.

— Развелись три года назад. Загуляла, дура. Хотя, я её не виню. Работа у меня была такая, что грех не загулять. Да и после десяти лет брака как-то всё поугасло. Страсти не осталось, только бытовуха. Развелись, в общем, а затем нашла она себе богатенького. Старше он её лет на десять, но зато детей моих принял, и они ни в чём не нуждаются. Да и ко мне хорошо относится он. Хотя, ко мне по-плохому нельзя было. Понимал он это. Одним словом — хороший мужик бывшей попался. Умный… А мне вот так никто и не подвернулся. Один жил. Дом, работа, детишек брал иногда на выходные. Теперь задница. Зато интересно!

— Скучаешь по детям? — спросил я.

— Очень! — Попов остановился и пристально посмотрел на меня слегка влажными глазами. — Появятся у тебя свои, поймёшь меня. Но, сука такая, жизнь. Сейчас бы детей каждую свободную минутку брал, да всё, нет возможности. А тогда не понимал…

Попов на глазах сник. Кажется, вот-вот разревётся. Я подошёл, похлопал по плечу и успокоил:

— Не загоняйся, Лёха. Если способ вернуться есть — вернёшься. Если не получится, то смиришься, найдёшь здесь новую бабу, и ещё детей нарожаете с ней. Будешь жить не тужить.

— Умеешь ты успокаивать, Ермак, — буркнул федерал. — Пошли уже, а то нас там заждались, наверное…

Я пожал плечами и пошёл следом. А что, собственно, летёха хотел от меня услышать? Что домой точно вернётся? Нет, такого не могу ответить. Мы в статусе беглецов находимся и всегда одной ногой на том свете пребываем. Догонит нас Саид и порешит в один миг. Тогда всем плевать будет, есть ли способ вернуться на Землю, или нет его…

Харрор вышел из-за дерева, и я вздрогнул. Ожидаешь, что берсерк может появиться в любую секунду, но всё равно пугаешься. Боков, сидящий рядом, завозмущался:

— Чего пугаешь, дурень бронированный? Хоть бы звук для приличия какой подал, а уже затем появился. Нервы, знаешь ли, ни к чёрту!

— Едут, — прорычал Харрор и уселся на ствол поваленного дерева. — Никакой агрессии не чувствую. Есть небольшое беспокойство, но усталость от долгого пути гасит его. Они много дней не отдыхали.

— Это хорошо, — пробормотал я. — Уставший враг с большей вероятностью сдастся. Больше ничего не чувствуешь, Харрор?

Берсерк покачал головой, бесшумно встал и пропал в темноте ночного леса. Андрюха облегчённо выдохнул и сказал:

— Хотел бы я научиться быть таким же незаметным, как берсерки. Никак не привыкну к их огромным размерам и несвойственной этим размерам бесшумности. Хорошие у нас союзники. Только жуткие.

— Ага, — кивнул я. — Жуткие — не то слово. Выходит из темноты Харрор и кажется, что сама смерть пришла за тобой. Такой ужас на мгновение берёт, что исчезнуть хочется. У тебя так же?

— Так же. Днём почти не страшно. В сумерках терпимо. Ночью — совсем беда. Я сейчас, как он появился, думал на дерево лезть или закапываться, пока понял, что это не враг.

Мы засмеялись. Смех оборвала заговорившая рация. Бодров и Мусин, отправившиеся в разведку, выходят на связь в одном случае — враг едет. Они, не смотря на драку, успели замириться.

— Вижу цель, — доложил Мусин. — Судя по количеству фар — машин восемь. В середине колонны едет что-то крупное. Грузовик, надо полагать.

— Подтверждаю сказанное, — подключился к переговорам Сорокин, который тоже решил сходить в разведку с одним из своих бойцов. — Машин восемь. Небольшие броневики и большой грузовик. Снимаюсь с позиции.

— Снимайся, — разрешил Максим Ефименко. Он в нашей движухе сегодня главный. Помогает ему Адриан Лейн. Для переговоров у них свои рации и канал.

Прошла минута и снова проснулась рация. На этот раз говорит Саня Бодров:

— Цель прибудет на точку через семь-восемь минут. Численность — семь Хамви и один КАМАЗ Тайфун. Вооружение имеется на каждой машине. Начиная от пулемётов и заканчивая мелкокалиберными пушками. Снимаемся с позиции и движемся обратно. Минут тридцать и будем. Как принято?

— Хорошо принято, — ответил Максим. — Работайте. Остальным — готовиться.

Обговорили мы два возможных варианта развития событий. Первый — всё спокойно, наш псевдоеврей и псевдорабочие принимают Тревора и его парней с радостью и предоставляют им всё, что пожелают. Второй вариант — Тревор и его парни начинают нервничать, о чём нас уведомляют берсерки, и о мирном захвате врага в спящем состоянии можно забыть. Надеемся на первый вариант, но ждём второго.