Тут Руни остановился. Он не представлял себе, как сильно на него самого подействует этот подробный, обстоятельный рассказ о событиях той страшной ночи. Тогда он чувствовал себя маленьким и испуганным, беспомощным. Сейчас осталось только ощущение своей собственной ничтожности.

– Потом Наоми наклонилась и на минуту исчезла из моего поля зрения, а Бредли почему-то поднял руки. Сначала я не понял почему. Он продолжал улыбаться, но его улыбка больше не была дружелюбной. И тут я увидел Наоми и револьвер в ее руке.

Я очень испугался и начал снимать как сумасшедший. Я продолжал снимать даже после того, как она застрелила его, даже когда там уже не на что было смотреть.

– Это была самооборона, – сказала Келси, впиваясь пальцами в руку Гейба. – Как она и говорила все это время.

Руни с трудом проглотил комок в горле и кивнул головой.

– Да, чистейшая самооборона. Возможно, с револьвером в руке Наоми и сумела бы заставить его в конце концов покинуть дом, но она была чересчур напугана происходящим. Бредли загнал ее в угол, вынудил прибегнуть к крайнему средству. И если бы эти факты всплыли, ее никогда бы не обвинили в умышленном убийстве. Скорее всего никакого приговора не было бы вообще.

– Но факты так и не всплыли.

– – Нет. Я сразу поехал к Милисент Байден. Я ни о чем не думал – просто явился к ней домой посреди ночи и вытащил ее из постели. Она своей рукой налила мне бренди и велела сесть. Когда я выпил, она выслушала всю историю. От начала и до конца. И решила, что все обернулось как нельзя лучше для нас. По ее настоянию я выжидал два дня, прежде чем пойти в полицию со своим заявлением.

– Она знала… – прошептала Келси. – Значит, она все знала…

– Она все это и организовала. Если бы Наоми не арестовали, я должен был отнести в полицию пленку и дать показания. Милисент хотела, чтобы я рассказал копам все, что я видел, – но не больше. Ни слова о том, б чем я догадывался или подозревал. А потом она очень подробно рассказала мне, что же я видел. Молодая женщина, одетая в высшей степени легкомысленно, встречает своего любовника в дверях пустого дома. Они пьют, они обнимаются, потом начинают ссориться. Женщина взревновала – после сцены в клубе это не должно было вызвать ни малейших сомнений – и убежала наверх. Любовник последовал за ней, чтобы принести извинения, объясниться и, возможно, попробовать соблазнить ее. Но женщина, не помня себя от ревности, схватила револьвер и убила его. После этого Милисент вручила мне еще пять тысяч наличными и пообещала рекомендовать меня своим высокопоставленным знакомым.

Келси с побледневшим лицом выскользнула из кабинки и, прижимая руки к животу, ринулась к дамским комнатам.

Гейб проводил ее взглядом, потом поймал себя на том, что сжимает и разжимает под столом кулаки.

– Вы – отвратительный человечишка, Руни. Вы были свидетелем попытки изнасилования, а потом помогли упрятать жертву за решетку, и все это – за несколько тысяч долларов и десяток высокопоставленных клиентов. Не много же вам надо…

– Я еще не все сказал, – хладнокровно ответил Руни. – Но мы подождем, пока мисс Байден вернется.

– Скажите мне вот что – что заставило "вас признаться во всей этой мерзости именно сейчас? Всего несколько часов назад вам было нечего сообщить нам.

– Ситуация осложнилась. Я не люблю, когда на меня начинают давить с двух сторон сразу. – Руни пожал плечами. – Когда эта история выплывет, – а я решил, что она должна стать известной, – моей репутации конец. Похоже, мне следовало уйти в отставку еще несколько лет назад, тогда бы я остался чист.

– Вот уж не знаю, – спокойно начал Слейтер, казалось бы, с искренним участием, – вывести тебя отсюда и измолотить до полусмерти или просто оставить тебя жить с этим.

Руни поднес к губам бокал и медленно выцедил воду, скопившуюся на дне от подтаявшего льда.

– Каждый человек делает свой собственный выбор, Слейтер. Ты – игрок. Если ты знаешь, что игорный дом пометил все колоды, – станешь ты биться за то, чтобы сорвать банк?

– В некоторые игры просто не стоит играть. – Гейб увидел возвращающуюся Келси и поднялся.

– Со мной все в порядке, прошу прощения. На лице Келси все еще были заметны бледные пятна, но рука, которую она вновь протянула Гейбу, уже не дрожала.

– Потерпи еще немного, – сказала она и вновь повернулась к Руни. – Давайте выслушаем остальное.

– Не уверен, что вам это понравится. Миссис Милисент Байден наняла меня не только для того, чтобы собрать досье на мистера Слейтера. Об этой услуге она попросила меня совсем недавно. Свой первый аванс я получил несколько месяцев назад, сразу после того, как Келси связалась с Наоми Чедвик.

Келси сжала зубы, молясь о том, чтобы ее желудок снова ее не подвел.

– Я.., не понимаю, – неуверенно проговорила она, хотя многое было ей ясно уже сейчас. Келси просто боялась того, что ей предстояло услышать.

– Сейчас поймете, – сказал Руни. – Проще говоря, она очень не хотела, чтобы вы жили на ферме. Она боялась, что вы сумеете найти с Наоми общий язык.

– И как она намеревалась предотвратить это?

– Поскольку с тех пор, как мисс Чедвик освободили из тюрьмы, она не совершила ничего такого, что можно было бы поставить ей в вину, Милисент снова взялась за ее прошлое. После того как Алек Бредли был застрелен, Милисент забрала у меня все мои досье. Все, что я сумел собрать. Там было полным-полно всякой информации, и не только о Наоми. Я, видите ли, работаю очень тщательно, поэтому у меня было достаточно документов и свидетельств, касающихся Бредли и его приятеля с ипподрома. Я собрал материалы о том, как они «посолили» ту скачку, когда погиб Солнечный, и суммировал свои подозрения о причастности ко всему этому Канингема. Когда Милисент дернула за поводок, а вы, мисс Байден, не прибежали к ней на задних лапках, она пустила эту информацию в дело.

– Как? – Келси обхватила себя за плечи. – Лучше скажите мне сейчас, Руни.

– Она поручила мне найти старого приятеля Бредли и сделать так, чтобы он вернулся в Виргинию. Собственно говоря, я должен был обещать ему работу от ее имени. Она не сказала мне, что это за работа, однако догадаться было нетрудно – старая история должна была повториться. Скандал с наркотиками и смерть лошади должны были породить слухи и подозрения вокруг Наоми и вокруг вас, мистер Слейтер. – Руни ткнул пальцем в сторону Гейба. – Вас, кстати, Милисент не собиралась подпускать к своей внучке и на пушечный выстрел. Короче, Келси должна была своими глазами увидеть, как жесток мир скачек, сколько в нем всякой грязи, – и сбежать от всего этого обратно домой.

– Но я не сбежала. – Келси почувствовала, как у нее защипало глаза, но давать волю слезам она не собиралась. Во всяком случае, не сейчас. – Вы хотите сказать, что за всем этим стояла Милисент? Что это она организовала убийство Горди? Боже!.. Получается, что это из-за нее погиб Мик!

– Даже такая женщина, как Милисент, не может удовлетворительно манипулировать человеком, который не имеет никаких представлений об этике и морали. Ее наемник практически моментально вышел из-под контроля и стал действовать самостоятельно. После убийства конюха Милисент была вне себя от ярости. Она прочитала мне такую нотацию, словно я лично всадил в беднягу нож… – Руни покачал головой, припоминая. – Добраться до лошади – вот чего она хотела. А через это – через повторение старого преступления – она хотела преподать своей внучке наглядный урок.