По этому знаку обе ее подруги должны были бросить все свои насиженные в двух других клубах местечки и мчаться к дому Славика, адрес которого у них был.

На дороге Славик, выкаблучиваясь перед своей новой знакомой, выделывал такие чудеса и закладывал такие виражи, что Кира только визжала и, закрыв глаза, молилась, как бы им доехать ладно уж, не обязательно совсем здоровыми, но хотя бы живыми!

К немалому удивлению девушки, Славик доставил ее до места почти неповрежденной. Несколько квадратных сантиметров Кириной нервной системы, отправившихся в утиль, в счет, разумеется, не шли.

Жил Славик на станции метро «Чернышевская», в центре города, в старом фонде. Но в отличие от многих тихо ветшающих зданий в центре города, дом Славика был еще крепким. Фасад недавно отреставрировали по общегородской программе губернатора, а внутренний двор и в прежние времена никогда не был чисто вылизан.

Так что можно было сказать, что дом находился в том же виде, в каком и лет двести назад, когда его построили. Чистый и привлекательный снаружи и с грязным унылым двором-колодцем внутри.

— Вот мы и дома! — заявил Славик, когда новенький лифт поднял их на пятый, последний, этаж. — Заходи!

И с этими словами он распахнул перед изумленной Кирой двери. Изумлена она была потому, что первая дверь была самой простой, невзрачной, обитой старой, покрытой лаком вагонкой. Зато вторая, внутренняя, если Кира не ошибалась, была сделана из настоящего красного дерева. И украшена латунными накладками, гвоздиками, складывающимися в причудливый восточный узор, и с такой же, в восточном стиле, ручкой.

Сама квартира заставила Киру и вовсе ахнуть. Это был дворец! Даже не дворец, а нечто из чертогов небожителей. Причем небожителей стран Востока. Тут было все! Цветастые ковры, шелковые занавеси, вышитые золотом и бисером подушки на гладком полу, пальмы и мандариновые деревья, свисающие с потолка люстры и витые золотые светильники. Стены покрывали арабески и причудливая восточная роспись с птицами, животными и цветами.

— Господи! Какая красота! — ахала Кира, бродя по одной-единственной, но зато огромной комнате.

Внезапно раздалось мяуканье. Кира глянула себе под ноги и ахнула еще громче. Перед ней на алой подушке сидело очаровательное оранжевого цвета существо. С тонкой мордочкой, огромными выразительными глазами и почти прозрачными, светящимися розовым цветом ушами.

— Это кто? — прошептала Кира.

— Оранж-джус, — равнодушно ответил Славик. — Он — кот.

— Лысый? — замирая, прошептала Кира.

— Сфинкс.

Кира протянула руку и взяла несопротивляющегося сфинкса. Тот расслабленно свесил лапы и голову. Кожа у него была бархатистая и очень, очень горячая. Тонкие, лишенные всякой шерсти лапки беспомощно качались в воздухе. И весь котик выглядел до того ручным и доверчивым, что у Киры даже сердце защемило. Что с ним будет, если Славика убьют?

— Это твой кот? — на всякий случай спросила она.

— Ясное дело. Уже три года, как он мой. Мой единственный друг.

Теперь участь Славика была решена. Ни в коем случае нельзя было позволить, чтобы «союзники» осиротили такого славного котика. Куда он пойдет? Голый?

Тем временем Славик собрал в кучу несколько мягких подушек и плюхнулся среди них. У него, как и у Киры, были свои планы на остаток ночи. Жаль только, что эти планы не совпадали.

— Шампанское в холодильнике! — заявил он Кире. — Икра и конфеты там же.

Кира послушно отправилась на кухню, так как, по всей видимости, Славик именно этого от нее и ждал. Там она взглянула на свой телефон. Подругам уже давно пора было бы позвонить. Но они что-то медлили. Вздохнув, Кира сделала единственное, что ей пришло в голову в такой ситуации. Прокралась в прихожую и отодвинула задвижку на входной двери. Когда ее подруги приедут, у них не должно возникнуть проблем с проникновением в квартиру.

Шампанское и икра нашлись там, где им и полагалось быть. Открывать вино Кира не стала, решив, что, каким бы избалованным ни был Славик, он все же захочет выполнить свою мужскую часть работы по благоустройству их свидания. Оказалось, ничуть не бывало.

— Могла бы и сама открыть! — недовольно пробурчал Славик.

Но все же потянулся к бутылке шампанского. И принялся неуклюже сдирать фольгу и возиться с проволокой. Наблюдая за его мучениями, Кира пришла к одному-единственному выводу: похоже, ему давненько не приходилось этого делать самому.

В это время в прихожей раздался какой-то шум. Кира насторожилась. Ей показалось, что открылась входная дверь. Славик, увлеченно выковыривающий пробку из бутылки, ничего не слышал.

— Не лезет! — пропыхтел он. — А что если…

— А вот и мы!

И в комнату вошли Леся с Галочкой и изумленно уставились на замершую среди подушек парочку. В свою очередь Славик таращился на незваных гостий с недоумением. Еще больше он изумился, когда умница Леся открыла свой прелестный ротик и громко произнесла:

— Кира, а почему он до сих пор не в наручниках?!

Рука Славика дернулась. Пробка от шампанского под давлением выскочила из бутылки. И так как бутылку неопытный Славик держал под углом к себе, то пробка со всей дури врезалась ему в глаз.

— У-у-уй! — взвыл Славик, валясь на подушки и смешно дрыгая ногами в воздухе. — Уй! У-у-й! Как больно!

Разумеется, пропустить такой удобный случай подруги не могли. Галочка с Лесей навалились сверху на поверженного Славика. Он держался за глаз и вопил дурным голосом, чтобы эти две дуры слезли с него.

— Кира, чего ты ждешь?! — закричала Леся. — Он же сейчас освободится!

— А что делать-то?

— Наручники!

Кира сорвалась с места и заметалась по квартире. Шкафчик из черного дерева с перламутром! Где же он? Ага! Вот этот шкафчик, притаился в углу. Распахнув дверцы, Кира невольно замерла. Чего тут только не было! Правильней сказать, чего не было. В шкафчике на стеклянных полках был расположен ассортимент целого небольшого секс-шопа. У Киры даже глаза разбежались. Невольно, но все же разбежались.

Как было бы славно примерить на себя вот ту сплетенную из ремней одежку. Интересно, а где у нее перед, где зад? А вот та юбочка из перышек в духе папуасов тоже прелесть. И эта чудесная расшитая звездами мантия. Интересно, эта корона тоже прилагается к ней?

— Кира! — донесся до нее стон подруг.

Девушка пришла в себя. И схватив первые же попавшиеся наручники, а их в шкафчике было не меньше пяти пар, метнулась к подругам. Славик продолжал страдать, держась за глаз. Но подруги довольно быстро овладели одной его рукой. И пристегнули Славика к батарее. Сначала он даже не понял, что произошло. А когда понял, то здорово разозлился.

— А ну, сучки! — взревел он, дергаясь так сильно, что подруги поспешно отступили и начали опасаться, что батарея может и не выдержать. — Отпустите меня!