— Лучше, чем любой торт, — прорычал он на мою пульсирующую плоть.

Я хотела, чтобы он продолжал, но в то же время боялась, что кто-нибудь зайдет. Я никогда больше не смогу встретиться со своей семьей, если кто-нибудь из них застанет нас за этим занятием. Усилием воли я оттолкнула его, но он успел еще раз лизнуть меня, от чего я чуть не разрыдалась. Когда он вновь появился из-под одеяла, его волосы были взъерошены, а лицо раскраснелось. Хуже всего был блеск его губ.

К тому времени я была так возбуждена, что почти затолкала его обратно под одеяло, чтобы закончить начатое. Я могу жить с последствиями.

Мэддокс наклонился, приблизив наши лица друг к другу.

— Позволь голодному человеку съесть его любимое лакомство, Белоснежка.

Я встала и быстро разгладила халат, радуясь, что он прикрывает мою атласную пижаму, которая, вероятно, тоже уже промокла.

— Пойдем, — пробормотала я.

Мэддокс поднялся на ноги, подняв брови. Я схватила его за руку, а он схватил ванильный торт, прежде чем я потащила его из гостиной в гостевую ванную. Я закрыла ее. Улыбка Мэддокса стала волчьей. Он распахнул мой халат и усадил меня на массивный мраморный стол для умывания, а затем обмакнул палец в ванильную глазурь и намазал ею половые губы моей киски.

— Ты наводишь беспорядок, — запротестовала я, но потом закрыла глаза и просто наслаждалась умелым языком Мэддокса, слизывающим ванильный крем с киски.

— Это мое любимое, — простонал он, прижимаясь к моей плоти.

Я крепче вцепилась в его волосы, а он воспользовался подсказкой и снова погрузил свой язык внутрь. Мэддокс действительно не торопился, доводя меня до грани, только чтобы отстраниться и поцеловать внутреннюю сторону бедер. Возможно, он хотел, чтобы нас поймали, но я была уже не в том состоянии, когда меня это могло волновать. Я сильнее вцепилась в его волосы.

— Мэддокс, — шипела я.

Мэддокс усмехнулся.

— Чего ты хочешь?

— Я хочу кончить.

Мэддокс легонько поцеловал меня.

— Ты хочешь кончить в мой грязный байкерский рот.

Я кивнула.

— Скажи это, Белоснежка.

Я оскалилась.

— Я хочу кончить в твой грязный байкерский рот.

Он сомкнул губы вокруг моего клитора и стал сосать. Я взорвалась через секунды, отчаянно раскачивая бедрами.

Когда Мэддокс выпрямился, он выглядел самодовольным. Я спрыгнула со стойки.

Окинув его тяжелым взглядом, я расстегнула молнию и освободила его эрекцию. Затем взяла оставшийся ванильный крем и распределила по его кончику. Не теряя времени на раздумья, я встала на колени и слизала крем с его члена.

— Святое дерьмо, — простонал он, запутавшись пальцами в моих волосах.

Я провела языком по его кончику, пока он не стал чистым, затем выпрямилась.

— Нам нужно определиться со вкусом, на это нет времени.

— Белоснежка, не будь жестокой.

Я улыбнулась.

— Это у меня в крови. — я отперла дверь. — Никакого секса до брачной ночи.

— Блядь, — простонал он, когда я вышла.

***

Тетя Джианна организовала девичник, гарантируя, что он не будет скучным, как это обычно бывает в нашем кругу. В конце концов, женщины не должны веселиться до свадьбы или без мужа.

Помимо многих женщин из моей расширенной семьи, были приглашены две мои подруги из колледжа, которых я видела всего несколько раз после похищения. Поскольку их отцы были бизнесменами, работавшими в том же кругу, что и мы, они не представляли угрозы для безопасности.

После маникюра и педикюра мы напились в лимузине на Таймс-сквер, а затем припарковались в переулке за одним из папиных клубов. Это был один из стриптиз-клубов, где она одном уровне были танцовщицы-женщины, а на другом — танцоры-мужчины. Двое из мужчин-танцоров подошли к нашей машине и исполнили потрясающий стриптиз на крыше и капоте. Я догадалась, что Джианна еще не закончила злить отца, и у меня тоже был талант к этому.

Некоторые из моих гостей даже закрывали глаза, когда танцоры задирали штаны до крошечных стрингов, вероятно, беспокоясь о реакции своих мужей.

Когда на следующее утро я рассказала об этом Мэддоксу по телефону, он только рассмеялся. Правильный мужчина для меня.

Мэддокс

— Ты можешь пригласить своего брата. В конце концов, это твой день, — сказала Марселла, когда мы в последний раз просмотрели список гостей.

Я покачал головой. Я существовал в двух мирах. Один был укоренен в прошлом, в воспоминаниях. Другой был моим настоящим и будущим. Если бы Марселла заставила меня выбирать, я бы выбрал ее, мое будущее, но она этого не сделала.

Тем не менее, если позволить этим двум мирам пересечься, это неизбежно закончится трагедией, а трагедий у меня достаточно, чтобы хватило на всю жизнь.

— А твоя мама, ее тоже не будет?

Я сказал маме, что она приглашена, но она отказалась, что, в общем-то, не было сюрпризом. Мама уже встречалась с другим байкером из Тартара и переехала обратно в Техас, где клуб все еще был самым сильным. У меня было ощущение, что Грей поехал с ней, чтобы восстановить Тартар в прежний вид и, надеюсь, держаться подальше от дел какой-нибудь итальянской мафиозной семьи.

— Может, мы могли бы навестить ее. Я никогда с ней не встречалась.

Я соединил наши пальцы.

— Послушай, Марселла, моя мама живет байкерским образом жизни. Она никогда не захочет иметь ничего общего с этим миром. И я точно не повезу тебя на вражескую территорию.

— Каморра нам не враг. Мир все еще держится.

Я покачал головой.

— В конце концов, он лопнет, но я имею в виду Тартар. Возможно, сейчас они не сильны и официально не заинтересованы в тебе или твоей семье, но большинство членов, в отличие от меня, не заключили мир с твоим отцом. Я не стану искушать их еще раз попробовать отомстить. Ты знаешь, что я бы убил их, защищая тебя, но боюсь, что Грей находится в новом главном отделении в Техасе.

Она искала мои глаза.

— Разве не будет тяжело, если на свадьбе не будет никого из твоей семьи?

Мама пропустила много важных моментов в моей жизни. А Грей? Было бы эгоистично с моей стороны, если бы он присутствовал, учитывая опасность, которая может его подстерегать. Его присутствие в помещении с сотнями солдат Фамильи и Каморры могло закончиться только катастрофой. А я точно не хотел кровавой свадьбы.

— Единственный человек, который мне нужен на моей свадьбе это ты. Поверь мне, — твердо сказал я.

— Хорошо, — медленно произнесла она. — Но что насчет мальчишника? Маттео предложил организовать его. Уверен, что не пожалеешь, если не устроишь грандиозный мальчишник?