Она встретила взгляд матери.

— Спасибо, что спасла его от Амо, Маттео и папы.

— Я думаю, твоя мать хотела поджарить только меня самого, никакого спасения, — сказал я, подмигнув.

Ария в свою очередь тайно улыбнулась мне, а Марселла закатила глаза.

— Не ты тоже, мам. Я больше не маленький ребенок. Я выжила в плену у орды диких байкеров. Я переживу и замужество с одним из них.

— Эй, — возмущенно сказал я, обхватывая ее за талию и притягивая к себе для поцелуя. — Я не такой дикий, и если кто-то и рискует не пережить этот брак, то это я.

— Я проверю, закончила ли Лора с ужином, — сказала Ария и скользнула прочь в той элегантной манере, которую Марселла, несомненно, унаследовала от нее.

— Она хочет оставить нас наедине, — сказала Марселла с озорной улыбкой, встав на цыпочки и захватив мою нижнюю губу между зубами.

Я подавил ухмылку.

— Не подавай мне никаких идей, Белоснежка. Мне трудно не думать обо всех местах в этом дворце, где я мог бы с тобой пошалить.

— Я осмелюсь предложить тебе опробовать их все, — сказала она, ее глаза сверкнули вызовом.

— Тебе легко говорить. Твои отец и брат не кастрируют тебя, если застанут нас за этим занятием.

— Они знают, что у нас уже был секс.

— Поверь мне, знать и видеть две разные вещи. Твой отец определенно притворяется, что ты все еще его невинная дочь, не тронутая моими грязными лапами.

Она закатила глаза.

— Только не говори, что ты боишься.

Я поднял ее с пола за задницу и поцеловал в ложбинку между грудей.

— Черт, нет. Если ради кого и стоит стать евнухом, так это ради тебя. Я умру счастливым человеком, зная, что мои последние минуты были с тобой, и твой отец никогда не сможет не увидеть, как мы занимаемся мерзостью.

Марселла выглядела слегка успокоенной моими словами. Раздались шаги, определенно более тяжелые, чем мягкие шаги Арии.

Я чувствовал, как Марселла готовится к тому, чтобы ее посадили на место. Она действительно думала, что я не собираюсь выполнять свои слова? Я всю жизнь готовился к разборкам с ее отцом, конечно, не в том смысле, который произойдет сейчас, но досаждать ему по мелочам было лучше, чем ничего.

Я захватил ее рот для обжигающего поцелуя, и после мгновения удивленной скованности Марселла расслабилась, прижавшись ко мне, ее руки крепко обвились вокруг моей шеи. Целоваться с ней никогда не надоедало. Я сбился со счета, сколько поцелуев мы разделили до сих пор, но каждый поцелуй все еще ощущался как первый.

Мужчина прочистил горло. Только по низкому предупреждающему гулу я не мог сказать, кто это был — Лука или Амо, а стоя спиной к двери, я не мог видеть, кто это был. Я попытался опустить Марселлу, но ее хватка на моей шее усилилась. Я поцеловал ее еще раз, а затем осторожно отстранился. Она одарила меня жеманной улыбкой и направилась обратно к обеденному столу, оставив меня на произвол судьбы. Я повернулся и увидел в дверях Маттео и Амо.

— Тебе повезло, что это только мы, — пробормотал Амо.

Но вид у него был такой, словно он не прочь испытать на мне остроту своего ножа.

— Я думаю, ему может повезти позже, благодаря этому акту храбрости, — сказал Маттео, подмигнув.

Я лукаво улыбнулся ему. Когда Марселла упомянула, что ее дядя был расслабленным и веселым в самом начале, я не поверил, поскольку знал только его угрожающую, жестокую сторону. Но за последние шесть месяцев он был тем Витиелло, с которым было легче всего найти общий язык, не считая Валерио.

— Трудно устоять перед Марселлой, — сказал я просто, не подтверждая и не опровергая его слова.

Я очень надеялся, что мне повезет позже.

Я подошел к Марселле и коснулся ее талии, наслаждаясь тем, как счастливо она выглядит, что я осмелился открыто продемонстрировать свою привязанность к ней. После того, что произошло с ее бывшим, это неудивительно. Конечно, я был чертовски рад, что этот идиот оказался киской. Таким образом, Марселла была полностью моей.

Вошли Лука и Ария, за ними Лора с тележкой. Глаза Луки метнулись к моей руке на талии Марселлы, и выражение его лица тут же напряглось.

Если это уже вывело его из себя, то мой следующий шаг мог привести его в ярость. Я отодвинул для Марселлы стул — даже у дикого байкера могут быть манеры — но прежде чем она опустилась, я поцеловал ее в губы. Это было целомудренно, и уж точно не шло ни в какое сравнение с тем зрелищем, свидетелями которого стали Маттео и Амо.

Когда я отстранился, глаза Марселлы горели удивлением и любовью, а затем она опустилась на стул. Я рискнул взглянуть на Луку. Ария держала его за руку, хотя я не был уверен, для того ли, чтобы удержать его, или потому, что она была поражена нашей любовью. Выражение лица Луки было напряженным, но он не пытался забить меня до смерти своими медвежьими кулаками, что я тоже воспринял как хороший знак. Прогресс на всех фронтах. Кто бы мог подумать, что меня примут — или, в случае с Лукой, будут терпеть — в семье Витиелло?

Лора нагрузила стол всевозможными итальянскими деликатесами. С тех пор как я побывал у Марселлы, я открыл для себя совершенно новый мир итальянской кухни. В прошлом мой опыт знакомства с итальянскими блюдами ограничивался рестораном «Olive Garden», а это, как я выяснил, было далеко от традиционной итальянской кухни. Я до сих пор помню потрясенное выражение лица Лоры, когда я спросил, почему в ее спагетти карбонара нет сливок. Ее лекция о традиционном рецепте с одними яйцами и пармезаном была незабываемой.

Марселла наклонилась ко мне.

— Мне нравится, что ты даже не колеблясь рискуешь жизнью ради меня, — сказала она, коснувшись губами раковины моего уха, от чего по спине пробежала приятная дрожь. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что она имела в виду поцелуй на глазах у отца. Она еще больше понизила голос. — Это невероятно сексуально.

Она коснулась моего бедра под столом и сильно сжала его, что могло означать только то, что мне действительно повезет позже. К сожалению, это также дало члену небольшой толчок, который я не мог использовать за столом с кланом Витиелло.

Марселла

Я продолжала трогать бедро Мэддокса под столом, дразнящими прикосновениями сводя его с ума. Мы с Мэддоксом никогда не спали вместе в нашем доме. Ему даже не разрешалось присоединяться ко мне в моей комнате. Но я весь день жаждала его прикосновений и хотела, чтобы он возбудился так же, как и я.

Когда я коснулась его промежности, то получила доказательство того, что он действительно так же жаждет побыть наедине с собой, как и я. Мне пришлось подавить улыбку, а Мэддокс послал мне вызывающую ухмылку, которая заставила меня немного забеспокоиться.

Он потянулся к моей ноге под столом, его пальцы сжали мое бедро, близко к киске.