Телохранительница поспешила выполнить это пожелание и быстро избавила его от одежды. Став похожим на иланийца, Лем Вайл обратил свой взгляд влево. Я также повернулся в этом направлении.

Предметом его внимания оказалась Абрина – она снимала с себя остатки одежды. Раздевшись до пояса, она стягивала с ног мокрые брюки и сапоги. Лишь когда до меня дошло, что увиденное заставило меня на целую минуту забыть о необходимости дышать, я сделал глубокий вдох и посмотрел на Лема Вайла. Тот повернулся ко мне, и я заметил, что зрачки его расширены, а брови вопросительно подняты.

– Ну, что, Корвас?

– Ну, что, Лем Вайл?

– Именно это я подумал.

– Именно это и я подумал.

Лем Вайл протянул руку и указал на Абрину:

– Подобное зрелище заслуживает по меньшей мере продолжительных аплодисментов, верно?

К моему удивлению, от этих слов покраснела не Абрина, а Тах. Прекрасная великанша ограничилась улыбкой и принялась деловито ворошить рукой свои короткие волосы, желая таким образом просушить их. Румянец отлил от щек Тах так же быстро, как и окрасил их. Ее губы растянулись в лукавой усмешке, тогда как глаза оставались холодно-равнодушными.

До меня дошла одна очень важная вещь. Тах влюблена в Лема Вайла, но тщательно скрывает от него свою любовь, хотя, принимая во внимание его удивительные способности, это – явно бессмысленное дело. Бессмысленное, верно, только если, конечно, Лем Вайл не обманывает самого себя. Забавный недостаток для зиусу.

Вайл на какое-то время задумался. Затем снова обратил на меня свой взгляд.

– Где же вы были все это время, Корвас?

– Царица взяла меня с собой на поиски одного человека, на коже которого была татуировка – текст пророчества о Мече и Разрушителе. Я убил какую-то рыбу, после чего эта рыба убила меня. – Я приподнял висевшее у меня на шее ожерелье из рыбьих зубов.

– Так что же с тем человеком, которого вы хотели отыскать?

– Мы опоздали. Какая-то рыбина – один из сородичей моей добычи – откусила от этого парня изрядный кусок.

– Печально. Жаль. – Лем Вайл посмотрел на Тах, потом перевел взгляд на меня. – Но ведь вы знаете текст пророчества, вы же пересказывали его мне.

Я кивнул:

– Мне известно пророчество, но все, что с ним связано, – мне неведомо.

– Возможно, Корвас, это всего лишь миф.

– А вам не кажется, что мы все будем довольно глупо выглядеть, когда действительно наступит конец света, в случае если это все-таки не миф? Мне бы не хотелось обороняться от созданий, которые не оставят от меня ни кусочка, а я успею лишь сказать: «Какой я глупец! Я снова ошибся!»

– В этот самый последний день нашего с вами мира я вряд ли потрачу последние бесценные секунды жизни на беспокойство о том, как я буду выглядеть при этом в чужих глазах. – Он посмотрел на дверь нашей комнаты, сплетенной из морской травы. – Почему нас охраняет вооруженная стража? – Лем Вайл указал на вход. – Корвас, попросите кого-нибудь из стражников подойти к нам.

Не успел я шагнуть за порог, как дорогу мне перегородили вооруженные саблями стражники. За их спинами стояли еще восемь таких же, как они.

Стражник справа от меня поднял вверх саблю и произнес:

– Покидать комнату запрещено!

– Но почему?

– Так велела царица!

Я обернулся к Лему Вайлу:

– Ничего не понимаю. Совсем недавно все они хорошо меня знали, я был чуть ли не героем. Должно быть, вы тут что-то натворили в мое отсутствие.

– Попросите стражника войти, Корвас!

Я мотнул головой, приглашая стражника войти, и тот шагнул за порог. Второй стражник остался стоять прямо в дверном проеме. Лем Вайл поднял руку приглашающим жестом:

– Входите, дружище! Как вас зовут?

– Рал Ивак.

– Скажите мне, Рал Ивак, почему вы держите нас в плену?

– Я не могу.

Лем Вайл понимающе кивнул.

– Ясно. Нас собираются казнить?

– Я не...

– Почему нас хотят казнить? За что? Имеет эта причина какое-нибудь отношение к пророчеству?

– Я...

– Нет? Но нас ведь точно пощадили бы, если бы царица нашла того парня, на котором татуировка с текстом пророчества?

Стражник молчал, не сводя глаз с Лема Вайла.

Вайл кивнул:

– Понятно. Это разъясняет все дело. – Затем он повернулся ко мне. – Все предельно просто. Нас казнят во имя того, чтобы сохранить в тайне существование Илании.

Выражение лица Абрины не изменилось, тогда как Тах посмотрела на саблю стражника с каким-то пугающим интересом.

– Это безумие, – ответил я. – А как же пророчество?

Стражник посмотрел на меня, затем одарил сердитым взглядом Лема Вайла и скрестил на груди руки.

– Вайл, – обратился я к моему товарищу по несчастью, – вовсе не обязательно быть зиусу для того, чтобы понять, что единственная причина, по которой нас оставили в живых, – пророчество может оказаться правдой.

Лем Вайл утвердительно кивнул.

– Поскольку теперь это никак нельзя доказать, с нами могут расправиться в любую минуту. – Он удивленно поднял брови, обращаясь к стражнику. – Но каким способом? – Выражение лица стражника не изменилось. – Понимаю. Поскольку мы не преступники, то бросать на съедение крабам нас не станут. Вместо этого нам отрубят головы одним из таких жутких клинков.

Стражник медленно попятился назад к двери. В следующее мгновение Тах одним рывком преодолела расстояние, отделявшее ее от стражника, мощным ударом своей изящной пяточки сбила его с ног и вооружилась его саблей. Стоявший в дверях стражник бросился к телохранительнице Лема Вайла, и в тот же миг чья-то незримая рука подтолкнула меня, заставив подскочить с места и встать между Тах и стражником.

– Нет!

– Корвас! – рявкнула Тах. – Убирайся с дороги!

– Нет! Стой, Тах! – Я быстро взглянул на ее новоявленного противника, который был готов в любую секунду опустить свою саблю на мою голову. Я быстро прижал руки к глазам. – Нет!

Я на мгновение напряг каждый мускул, ожидая того, что мой череп сейчас расколется, как перезрелый арбуз. Слегка растопырив пальцы, я украдкой посмотрел на стражника-иланийца. Тот все еще держал в поднятой руке саблю, но уже начал медленно, сантиметр за сантиметром, опускать ее.

– Почему ты вмешиваешься? – требовательно спросил он.

– Не знаю. – Я отнял руки от лица. – Я не знаю, зачем делаю это. Я вообще едва понимаю, что делаю. Может, кто-нибудь другой понимает?

Я захохотал как безумный, и стражник снова стал поднимать вверх свою острую саблю. Стражник по имени Ивак рывком поднялся с устилавших пол циновок из морской травы. Я немного успокоился и заметил, что сабля иланийца снова медленно опускается.