Шубин посмотрел на Женю, потом на Николая Петровича:

– А чем он занимается, не знаете?

– Вроде бизнесмен… На дорогой машине ездит…

– Николай Петрович, а картины вы нам его не покажете? А то все говорят: Олег Гамов да Олег Гамов, а мы ни одной его картины не видели…

Хитрость Шубина была шита белыми нитками, Жене стало даже неловко за него. Николай Петрович тоже замялся в нерешительности, не зная, как ему поступить. С одной стороны, ему хотелось помочь людям, которые показались ему симпатичными, а с другой – он не имел права впускать туда посторонних.

– Да я бы с удовольствием… Но… Вы должны меня понять…

– Тогда давайте договоримся по-другому. Вы сами идете в квартиру Гамовых и пытаетесь найти там хотя бы какой-нибудь документ или фотографии, имеющие отношение к Валерию. Нам просто необходимо встретиться с ним и поговорить об Олеге. Если он, как вы говорите, живет в Москве, то мы, зная его фамилию, по своим каналам сможем узнать адрес, где он проживает, и телефон. И тогда уже не вы, а он сам покажет нам картины своего покойного брата и, быть может, расскажет что-нибудь о нем…

– Вот это другой разговор! – воскликнул обрадованный таким предложением Николай Петрович и кинулся за ключом. Но вернулся очень скоро, лицо его было растерянным. – Я должен перед вами извиниться, молодые люди… Я же совсем забыл – он забрал ключи, сказал, что свои потерял, что сделает дубликат… Я просто забыл.

– Значит, с весны вы в квартире не были?

– Нет, не был. Но там вроде бы все в порядке, нигде ничего не протекло, не затопило, все тихо-спокойно. Да… Память уже не та…

Шубин, оставив свою визитку и попросив его позвонить, когда Валерий все же объявится, попрощался со стариком, и они с Женей вышли на улицу.

– Столько километров проехать, побывать на лестничной площадке Гамовых и не попасть в квартиру… Обидно, ничего не скажешь, – сказала Женя, не представляя себе, что еще можно сделать, чтобы выяснить, тот ли это художник, с которым встречалась Марина Рожкова. Николай Петрович был в годах, да и с памятью у него было неважно, поэтому верить ему, что на фотографии он увидел девушку Олега, не приходилось.

– Да, может, это вовсе и не этот художник, – словно прочтя ее мысли, отозвался Шубин. – Мало ли на Арбате обитает художников. Давай сядем и поразмышляем. Итак, что мы имеем на сегодняшний день? Квартира, которая пустует. Для Москвы это неслыханная роскошь. Спрашивается, почему брат Гамова не сдает эту квартиру?

– Так ведь старик же сказал: она забита картинами покойного Олега, которого этот Валерий очень любил.

– Но картины можно развесить у себя в квартире, а сюда впустить квартирантов.

– Игорь, ты явно что-то не то говоришь. Почему ты решил, что эту квартиру непременно должны сдавать? А может, у этого брата и без того много денег… По какой еще причине люди не сдают пустующие квартиры?

– Возможно, ему неприятно, что в квартире родителей будут жить посторонние люди или же квартира находится в таком состоянии, что ее просто невозможно сдавать…

– Надо было спросить обо всем этом у соседа…

– И еще. Дед сказал, что этого Валерия нет с весны и что он забрал у него ключи. Почему?

– Во-первых, то, что Николай Петрович не видел Валерия с весны, еще не доказывает, что того действительно не было. Возможно, что хозяин этой квартиры приходил, да только сосед его не видел. А то, что он забрал свои же ключи, можно объяснить многими причинами. Валерий – мужчина, он может использовать эту квартиру так, как считает нужным. К примеру, приводит сюда любовниц.

– Тоже правильно. Поэтому и забрал, чтобы старик не смог войти туда, когда хозяин запрется там с какой-нибудь девицей. Жизнь есть жизнь.

– И все равно было бы интересно встретиться с этим Валерием, показать ему фотографию Марины и выяснить, действительно ли с Гамовым на Арбате жила она или речь шла о совершенно другом художнике.

Женя побоялась спросить Игоря, почему его вообще заинтересовал какой-то художник, с которым Марина жила в Москве, как будто ее убийство должно быть непременно с ним связано. И все же она не выдержала:

– Почему мы не прорабатывали версию Ольги Астровой? Что, если Марину убили по ошибке вместо ее одноклассницы? Ведь у нее муж – не простой человек и может быть связан с криминальным миром…

– Если бы надо было убить настоящую Астрову, то ее искали бы в Питере, но никак не в Саратове. Да и с Сайгановыми Ольга не была знакома. Спрашивается, зачем было ехать в Саратов, где Астрова давно не живет, чтобы убить ее? К тому же если это заказное убийство, то у киллера была бы фотография настоящей Астровой. Если же убийство совершил человек, связанный какими-то отношениями с Астровой, тогда тем более он знал бы, кого убивать. Так что я уже думал об этом. Астрова здесь ни при чем…

– Но тогда получается, что мы никогда не найдем убийцу Марины? И что наша поездка в Москву – лишь неудачная попытка определить круг ее общения в столице?

– Выходит, что так, хотя я бы на твоем месте не спешил с такими пессимистическими выводами.

– Я знаю, ты хочешь поговорить с участковым.

– Правильно мыслишь… Пойдем?

Они довольно быстро нашли местное отделение милиции, где им подсказали фамилию участкового. Немногословный крепкий мужчина лет сорока пяти, Коржов Виталий Владимирович, внимательно выслушал Шубина, после чего, порывшись в своих бумагах, достал измятый листок в пятнах засохшей крови.

– Смотрите, что было в его руке, когда он, уже мертвый, лежал на асфальте… Такой талантливый парень, не наркоман, заметьте, не пьяница… Я долго ломал над этим голову, но потом решил, что это просто случайность…

С этими словами он протянул листок, и Шубин, к своему удивлению, прочел строчки объявления, которые можно встретить в любой газете или на интернетовской бирже деловых предложений: «Поставим узбекскую черешню в Тюмень», «Мы заинтересованы в поставках свежих овощей и фруктов на Урал, а точнее, в города Екатеринбург и Челябинск. Интересуют авокадо, имбирь, манго, артишоки и т. д. Каким образом Вы организуете поставку? Какой транспорт будет использован? Нас интересуют регулярные поставки в небольших контейнерах. С уважением, Елена», «Куплю апельсины, концентрированный апельсиновый сок…», «Купим лук репчатый из Египта», «Брусника»…

– Да, это, конечно, случайность… – кивнул головой Шубин. – Значит, это было все-таки самоубийство?

– Вне всяких сомнений. Я предположил бы убийство, если бы нашел в его руках посмертное письмо, в котором он обвинял бы кого-то в своей смерти, а тут… египетский лук, имбирь… Согласитесь, довольно странное посмертное послание…

– Да уж… – Шубин не выпускал из рук этот листок. – Вам он нужен?

Женя видела, как он пытается говорить с участковым безразличным тоном, но ему это плохо удавалось. Этот залитый кровью листок говорил о многом, в частности, о том, что они не зря приехали с Игорем в Москву, как она думала всего час тому назад. Услышав текст объявлений, они оба, даже не глядя друг на друга, одновременно поняли всю ценность этого смятого листка. Хорошо было бы забрать его у Коржова, во всяком случае, попытаться сделать это.