Страх заставлял бояться всего, даже собственной тени. Ник чувствовал себя на пределе. Понимал, что сможет продержаться еще совсем немного, что уже нет сил постоянно находиться в разъездах, озираться, вздрагивать при малейшем шорохе, молчать. Подобно Форресту Гампу, Ник бежал, не думая, куда это его приведет.

За последние полгода он сменил в Сети около десятка обличий, что, конечно же, сказывалось на заказах. Мало кто соглашался сотрудничать с человеком, репутация которого равна нулю. Поэтому та работа, которую ему предлагали, была не только низкооплачиваемой, но и нудной, примитивной и неинтересной.

Если бы не новороссийский червонец — впору помирать с голодухи. Впрочем, и эти деньги подходили к концу.

В конце сентября Ник переместился из Нижнего поближе к Москве. Завис в Обломово, небольшой деревушке неподалеку от Новорижского шоссе. Снял недорогой домик, благо осенью, в не сезон, цена на съем домов падала втрое, если не вчетверо.

Закупил провизию в местном ларьке и решил, что хватит с него путешествовать, пора бы и отдохнуть. Соблюдая, конечно, необходимые меры безопасности.

Хозяин дома жил по соседству. В первое время он по нескольку раз в день наведывался на участок, якобы по каким-то делам, но на самом деле присматривался к таинственному арендатору, который явно от кого-то скрывался.

Впрочем, убедившись, что новый жилец не убийца и не насильник и главное — платежеспособен, хозяин успокоился и даже презентовал Нику бутыль домашнего вина, невероятно кислого, которое невозможно было пить.

Первые дни Ник чувствовал себя как на иголках, но потом постепенно стал успокаиваться.

Это была не совсем деревня, скорее перестроенный коттеджный поселок, в котором жители хоть и знали друг друга, но общались между собой мало, предпочитая не лезть в чужие дела и рассчитывая, что соседи отплатят тем же.

Дом, в котором поселился Ник, стоял на отшибе, сразу за ним простирался большой лес. На всякий случай у черного хода наготове стоял рюкзак с продуктами и теплыми вещами. Не столько необходимое, сколько успокаивающее средство.

Шли осенние дожди, дорога в деревню чуть ли не каждый день превращалась в кашу и становилась не только непригодной для езды, но и непроходимой. Это обстоятельство создавало эдакую иллюзию безопасности и полной изоляции от внешнего мира.

Есть продукты, есть ноутбук, есть usb-модем — что еще нужно для счастливой жизни? Ник планировал переждать зиму, заработав немного денег на удаленном доступе, а как потеплеет, заняться документами и подумать о новом убежище. Надеялся, что со временем страсти вокруг его поисков утихнут и дашнаки если не отстанут, то хотя бы будут искать его менее активно.

Но этим планам не суждено было сбыться.

В конце ноября, когда выпал первый снег, Ник сидел перед огромным, во всю стену, окном и любовался красивым видом, лениво щелкая мышкой по ссылкам и переходя с одной странички на другую. Он только что проснулся, умылся и пребывал не то что в хорошем, скорее в благодушном настроении.

Вчера он почти весь вечер вел переговоры с заказчиком, хозяином небольшого интернет-магазина, которому был нужен бот, способный уведомлять по аське о поступивших заказах. Заказ был, по сути, простым и копеечным, но хозяин, исключительно дотошный тип, задал сто миллионов пятьсот тысяч вопросов, пытаясь выяснить квалификацию Ника и убедиться в том, что тот сможет правильно выполнить работу.

В общем-то, ничего необычного — без репутации и хорошего портфолио сейчас не прожить… но уж слишком много было вопросов.

В конце концов, им удалось прийти к общему знаменателю, и сегодня с утра заказчик должен был перевести аванс.

В ожидании денег Ник шарился по сайтам. Внимание его привлекла статья на одном из хакерских форумов, с броским заголовком — «Анонимности больше нет».

Заинтересовавшись, он щелкнул по заголовку, открывая статью.

То, что он прочитал, изменило многое, в том числе и его настроение.

Автор статьи утверждал, что сейчас можно вычислить любого анонимуса, на основе какой-то чудо-программы, написанной то ли саудитами, то ли по заказу саудитов. Программа сия, многократно доработанная различными умельцами, могла собирать и хранить информацию обо всех, кто ей был интересен и кого требовалось найти.

«Представьте себе, например, следующее…» — писал автор статьи. — «Вы никогда не указывали в сети никакие личные данные.

В сети нет вашего телефона, почтового и реального адресов, ваших фото, ничего. И все же информация о вас есть. Это ваши привычки, ваш слэнг, ваши, черт подери, смайлики. Каждое утро вы начинаете, открыв три-четыре основных сайта, с которых в первую очередь черпаете информацию — это, кстати, тоже ваши привычки. Вы оставляете комментарии в интересующих вас темах, и хотя вы залогинены под разными именами, программа отслеживает ваши интересы и создает некий образ, которому дает имя, скажем 1001100011011011. Теперь вы можете менять IP, переезжая с место на место или пользуясь анонимными прокси, вы можете тереть кукисы или вообще сменить компьютер, но вы уже в базе. И даже если со временем ваши привычки станут меняться и ваше утро будет начинаться не с Ленты.ру, а с Порно.ком, программа зафиксирует изменения и будет знать, где вы находитесь и на кого, извиняюсь, дрочите. А вместе с программой это будет знать тот, кто ей управляет — саудиты, Синдикат, федералы из управления «К»… да кто угодно. Так что, дамы и господа, анонимности больше нет. Она сдохла примерно полгода назад, или около того, когда неизвестный программист (кстати, ходят слухи, что он русский) выполнил заказ спецслужб из Эр-Рияда…»

В статье было еще много всего. Приводились примеры из жизни, шли отсылки к сборщикам информации из Синдиката Д и ему подобных ассоциаций инфотрейдеров.

Автора, естественно, затроллили — или, если сказать мягко, к его статье отнеслись скептически. Почти все читатели восприняли статью, как чушь, не имеющую под собой никаких оснований.

Кроме Ника. Он-то как раз понимал, что существование такой программы вполне реально. Можно написать все что угодно, любую программу — все зависит только от ресурсов, которые есть в распоряжении, ну и еще от желания.

Он перечитал статью дважды, чувствуя, как снова возвращается осознание того, что контракт оплачен, и убийцы все еще идут по следу, несмотря на внешнюю безопасность.

Вернулся страх.

Сколько он уже здесь? Два месяца? Даже почти три. Каждый день начинается с просмотра одних и тех же порталов — форумы, новостные ленты. Потом беседы в приватных чатах, в свежезарегистрированных аськах и скайпах с вероятными заказчиками.

Отследить все это по большому счету элементарно.

Вспомнился вчерашний разговор с заказчиком. Больше похожий на допрос или на составление анкеты. Писал ли на делфе когда-нибудь, был ли в Атриуме в Москве, читал ли Гибсона — все эти вопросы задавались не в лоб, а в процессе беседы.