кармана охранника его сотовый, ударил его по затылку рукоятью пистолета и захлопнул багажник.

Еще минута ушла на то, чтобы развязать ноги, затем проверить телефон «Ленни». Заблокировано. Требуется пароль или идентификация лица владельца. Смит открыл багажник, поднес телефон к лицу отключенного «Ленни», подождал, пока телефон разблокируется, затем снова захлопнул багажник.

Вот оно, последнее сообщение – адрес, который Торговец отправил на телефон охранника. Смит сунул телефон в карман и пошел в сторону площади.

86

Добравшись, наконец, до Овер-сюр-Уаза, я отыскал центр города. Я узнал «Отель де Вилль» и знаменитый ресторан, хотя сейчас мне было не до них, и я не стал задерживаться. Мне нужно было найти Аликс. Но как?

Я осмотрел площадь и магазины по ее периметру. На противоположной стороне был бар. Я зашел в него и попытался выяснить у парня за стойкой, не видел ли он Аликс. Но тот или не умел, или не хотел говорить по-английски.

Перейдя на другую сторону улицы, я направился к ресторану. Тот был закрыт, но табличка рядом с ним указывала стрелками на вход в музей. Я прошел мимо низкой каменной стены, затем по короткой дорожке, ведущей к билетной кассе, где молодая женщина читала книгу. На сей раз, расспрашивая про Аликс, я достал свой сотовый телефон и показал ей фотографию.

– Уи, – произнесла она, а затем объяснила, к счастью, по-английски, что Аликс была здесь и осматривала дом и комнату Ван Гога. Она была с мужчиной, очевидно, с этим своим куратором. Но куда они после этого пошли, женщина не знала.

Я развернулся обратно и успел пройти половину дорожки, когда она догнала меня.

– Вспомнила, я потом видела их еще раз. На площади, с месье Туссеном, местным жителем. Он живет неподалеку. – Женщина проводила меня до дороги и объяснила, как добраться до его дома, с подробностями и ориентирами.

Я поблагодарил ее, перешел улицу и вышел на площадь. Ветер усиливался, французские флаги на крыше гостиницы развевались, как хищные птицы, солнце начинало садиться.

«За площадью сразу направо», – говорила она. Последовав этим указаниям, я вышел на провинциальную улочку и через несколько минут добрался до железнодорожных путей, перед которыми висел знак с надписью по-французски: «Перед тем, как перейти пути, посмотрите в обе стороны». Надпись я понял благодаря сходству этих слов с английскими. Остановившись, я посмотрел не только в обе, а во все стороны. Поездов не было. Машин тоже. Да и людей не было видно. Тишину нарушало только завывание ветра и громкое жужжание насекомых.

На улице быстро темнело. Пройдя по дороге, обсаженной корявыми деревьями, похожими на сжатые кулаки, я увидел три небольших дома, о которых упоминала смотрительница музея. Один – с резной деревянной отделкой и два маленьких каменных дома с металлическими воротами, оба чуть в стороне от дороги.

Пытаясь понять, какой из них мне нужен, я подошел чуть ближе. В этот момент я заметил, что сбоку от меня в траве что-то движется. В какой-то момент мне даже показалось, что это моя собственная тень от закатного солнца.

Обернувшись, я увидел, что это какой-то мужчина.

87

Он тоже увидел меня, мы оба застыли на мгновение, потом он бросился на меня и повалил на землю, зажав мне рот рукой.

– Тихо! – Он медленно убрал руку, и мы хором прошептали: – Что ты здесь делаешь?

Смит в двух словах описал, что с ним произошло, от поездки на машине до полета на самолете с перекупщиками краденых картин. Я мало что понял, но нам обоим было не до расспросов.

– Надеюсь, что они еще отслеживают мое местонахождение, – закончил Смит и спросил, как я тут оказался.

– Ищу Аликс, – объяснил я, и он тоже не стал ничего спрашивать.

– Мой объект, очевидно, в том доме. – Смит указал на тот самый дом, который я искал.

– Аликс тоже может быть там, – сказал я, и он кивнул, словно его это совсем не удивило. Потом мы перебежали лужайку и спрятались в тени соседнего дома с окнами, закрытыми ставнями. От дороги нас отделял каменный забор, увитый старой виноградной лозой. Через минуту Смит подал мне сигнал, и мы крадучись обошли дом и оказались на большом неухоженном заднем дворе. Солнце опустилось за горизонт, и в нескольких окнах зажегся свет. Цикады в темноте звенели, как мои нервы.

Смит молча махнул рукой, и мы проскользнули через задний двор и остановились, добравшись до ворот и живой изгороди.

С того места, где мы находились, нам была хорошо видна задняя часть двухэтажного узкого дома. Окна были открыты и освещены, внутри двигались тени людей.

Мы постояли там с минуту, укрывшись за живой изгородью, потом Смит протянул мне пистолет.

– Это Глок-29, – прошептал он. – Забрал его у одного из бандитов, долго объяснять. Но он заряжен, десять патронов.

– В смысле – десять патронов? Там у них что, армия?

– Если я не ошибаюсь, они сейчас все там, и по крайней мере один из них вооружен. Возможно, больше. – Он показал мне, как держать пистолет, и посоветовал целиться выше. – У него сильная отдача.

Мне приходилось держать в руках оружие, правда, давно.

Смит вытащил из-под рубашки еще один пистолет странного вида, который он зарядил такой же странной пулей, оторвав ее от своего пояса.

– Выглядит как игрушка и стреляет только один раз, но убить может. Ну как, справишься? – Он показал рукой в сторону дома.

– Перелезть через забор смогу.

– Нет. Это самая простая часть. Я имею в виду все то, что нас ждет внутри.

Я вспомнил свою беспутную юность и кивнул.

Мы перелезли через забор и подкрались к задней двери. По обе стороны от нее, примерно в двух-трех футах от земли, располагались высокие окна, оба были открыты.

До кустов, за которыми мы спрятались, было всего несколько шагов. В окне горел свет, и за ним, как по сцене, расхаживал молодой парень с татуировкой на шее и пистолетом в руке.

– Господи, да я его знаю…

Смит только шикнул на меня, и мы стали слушать, хотя сердце у меня колотилось так, что я плохо воспринимал все окружающее.

– Нужно что-то с ними делать. – Это парень с татуировками.

– Мы сделаем это после того, как получим картины. – Это мужчина, что стоит спиной.

– Маттиа знает, что картина у тебя, или ты хочешь отстранить своего партнера от сделки, как ты это делаешь со всеми остальными? – спросила женщина.

– Заткнись! – и мужчина дал ей такую пощечину, что она, пошатываясь, вышла