Скутер уже был у цели, когда Крейг сказал: «Не понял», – а затем мы услышали какое-то придавленное шипение, как будто он медленно выдохнул сквозь зубы. Потом заорал Малыш.

– Он что, опять свалился со скутера? – спросила Кэт.

– Надеюсь, это произошло над озером, – сказал я.

В эфире раздались нечленораздельные выкрики, и мы забеспокоились. Малыш вопил без перерыва. Крейг пытался что-то вставить и ругал Малыша.

– Что там, Крейг? – позвал я. – Малыш, что происходит? Отвечайте, черт бы вас!..

– Мы ее поймали, Пит, мы ее поймали! – проорал Малыш сквозь висевший в эфире шум. – Мы достали эту гадину, клянусь богом! Сука, сволочь, падла проклятая!.. Ребята, мы взяли ее!.. Ах ты моя миленькая!!!

– Пит? – неуверенно сказал Крейг. – Ты слышишь меня?

– Слышу, слышу, что происходит? На вас напали?

– Пит, мы, кажется, поймали одну из них.

– Что значит – «кажется»?.. «Одну из них» – из кого?

Крейг не успел ответить.

– Ты, старый ворчун! – перебил его Малыш. – Пессимист, жалкий научный червяк! Я говорил тебе!.. Пит, Кэтти, мы поймали гориллу! Вы слышите – Г-О-Р-И-Л-Л-У!!! Заводите «Рейнджер» и бегом сюда!

– Поймали? – переспросил я, стараясь унять нервную дрожь. – Ты уверен, Малыш?

– Да, Пит, это правда, – спокойно сказал Крейг. – Невероятно, но факт – мы таки одну поймали.

Я не стал слушать дальше. Оставив в лагере шумно протестовавшую Кэт, я с разбега упал в пилотское кресло «Рейнджера» и приказал Биасу выжать из машины все что можно. Подлетая к озеру, я еще издали увидел ловушку посреди пляжа, скутер рядом с ней и сидевшего на нем Крейга. Малыш ходил гоголем вкруг обтянутого сеткой куба, поглядывал внутрь и время от времени пускался в пляс.

Я плюхнул катер на пляж чуть в стороне, выскочил наружу и подбежал к ловушке. Сомнений не было. Внутри сидела большая обезьяна, отдаленно похожая на шимпанзе-переростка. Она не пыталась освободиться, только смотрела на нас умными черными глазами.

Горилла оказалась страшно тяжелой, и мы втроем еле втащили ловушку в грузовой отсек катера – второпях я позабыл взять из лагеря роботов. Животное нам не мешало, не бросалось на сетку, просто спокойно сидело внутри. Обратно в лагерь я вел катер куда медленнее, чтобы ничем не обеспокоить драгоценный экземпляр, а Биас включил демпферы11 на полную мощность.

В лагере нас с нетерпением ждала Кэт.

– Ты просто бессердечный мерзавец, – посетовала она. – Как ты посмел не взять меня с собой?

– Но кто-то должен был присматривать за лагерем, – ответил я.

– Тогда почему не ты? Я лучше вожу катер!

– Утверждение спорно. И ты должна быть мне благодарна – тебе не пришлось корячиться на погрузке.

– Мне и так не пришлось бы! Роботов я бы не забыла!

– Утверждение опять спорно – более чем. Насколько я помню, ты готова была и про катер забыть, – еле успел удержать тебя, когда ты помчалась к скутеру. Еще немного – и побежала бы пешком.

– Терпеть тебя не могу! Ну зачем тебе такая хорошая память?..

Пойманная нами обезьяна оказалась самцом – старым, могучего сложения, с сединой в шерсти. Едва взглянув на него, Кэт тут же опознала в нем одного из «начальников караула».

– Тот самый, которому все остальные гориллы уступали дорогу, – сказала она.

– Давайте назовем его Патриархом, – предложил Малыш.

Возражений ни у кого не нашлось.

Первым делом мы перевели пленника в настоящую клетку. По размерам и конструкции она мало чем отличалась от ловушки, но там имелось закрытое спальное отделение, несколько перекладин – на случай, если животное захочет поразмяться и повисеть на них, и, конечно, она была оснащена приборами дистанционного контроля за состоянием животного и системой «кормление-уборка». Ловушку и клетку сдвинули вместе, защелкнули фиксаторы, чтоб животное не смогло раздвинуть стойки и убежать. Потом, подняв одну из стенок ловушки и дверь клетки, накрыли все сооружение тентом и предоставили пленнику осваивать новую территорию в одиночестве. Через пару минут датчик в клетке среагировал на присутствие и захлопнул дверь. Тент сняли и установили над клеткой большую палатку, оставив открытыми две стороны, чтобы у животного было достаточно свежего воздуха.

Патриарх вел себя тихо, и по всем признакам вознамерился переносить заключение стоически. Он внимательно оглядел свое новое жилище, ощупал все, что показалось ему интересным, и забрался в спальное отделение, решив отдохнуть.

Малыш энергично промаршировал на месте и от избытка чувств спел первый куплет гимна Федерации.

– Ну, что я вам говорил? – спросил он. – Моя была идея!

– Дуракам всегда везет, – хладнокровно ответил Крейг. – Посмотрим, как пойдет дальше.

Малыш обозвал его мелкой научной козявкой и заявил, что Крейг ничего не смыслит в искусстве охоты.

– Надо понимать психологию приматов, – сказал он с апломбом, явно над нами издеваясь. – И мыслить творчески.

Нам приходилось терпеть, ответить было нечего. Несмотря на едкие замечания в наш адрес, все несказанно радовались. Наконец-то дела сдвинулись с мертвой точки.

Проигнорировав горячие увещевания Малыша, призывавшего нас немедленно снять все ловушки и расставить их вокруг старого лагеря, в первый день мы ограничились тем, что установили там только две. Одну опять поставили на пляже, одну разместили в лесу, на дереве неподалеку.

Между тем вокруг нашего лагеря начался тихий ажиотаж. Триста или четыреста горилл непрерывно перемещались в лесу на равнине, в непосредственной близости от плато, и еще сотни полторы бродили в зарослях на самом плато. Некоторые выходили на открытое пространство перед лагерем и вплотную подбирались к зоне поражения, ограниченной чувствительностью сенсоров сторожевых роботов. Патриарх вел себя по-прежнему, абсолютно не нервничал, и вообще переносил свой плен со спокойствием философа.

Первая удачная поимка нас взбодрила, и теперь мы выполняли скучную ежедневную работу с охотой и воодушевлением. Кэт слетала на «Артемиду» за продуктами, передала Шанкару радостную новость и попросила его добыть дополнительное разрешение на отлов. Я думал, что она уже забыла о своем намерении заиметь оранжевую мартышку, но Кэт если уж вобьет себе что в голову… Донельзя обрадованный нашим успехом, Шанкар спросил, сколько тысяч мартышек она хочет заполучить, и был крайне разочарован, когда Кэт ответила, что ей нужна всего одна особь. Оба понимали, что просьба выдать разрешение на одно животное может вызвать ненужное недоумение чиновников УОП и массу вопросов с их стороны. Поэтому договорились запросить десять – Кэт сможет выбрать любую понравившуюся ей обезьянку, а сам Шанкар заберет остальных в свой личный зверинец на память о нашем плодотворном сотрудничестве.