– Быть со мной, – ответила Целли.

Кондорская мушка вновь захлопала крылышками и натянула привязь, стараясь присоединиться к другим насекомым, порхающим на покрытом цветами лужке.

– И чего же он сможет добиться? – спросил Бенето.

– Он мой и я его люблю, – Целли посмотрела на других порхающих вокруг насекомых и, кажется, поняла, на что намекает Бенето. – Ах, может быть, он вовсе не болен, ему просто одиноко!

– Позволь ему несколько дней полетать по лужку и поесть нектар с цветков, – заметила Эстарра. – Если он захочет навестить тебя, то наверняка найдет дорогу к жилью.

Девочка неохотно отстегнула привязь. Кондорская мушка поднялась и благодарно захлопала крылышками. Казалось, она тут же обрела энергию и стала кругами подниматься вверх. Затем насекомое полетело к ярким цветам, касаясь других насекомых, общаясь с ними запахом ферментов или ультразвуковыми сигналами.

Довольно долго они наблюдали, как мушка порхает и кружит в воздухе, и, наконец, все втроем вернулись в город. Они шли вместе, рука об руку, хотя заливающаяся слезами Целли постоянно оглядывалась.

Этой ночью, после того, когда Целли уснула в кроватке, стоящей у раскрытого окна с видом на лес, кондорская мушка прилетела обратно. Она приземлилась на спящее тело девочки и раскинула крылышки, словно покрывало. Целли заворочалась и что-то пробормотала во сне, но так и не проснулась, а в это время прекрасное насекомое в последний раз взмахнуло крылышками и умерло у нее на одеяльце.

Подвязав длинные волосы так, чтобы они ей не мешали, Эстарра присоединилась к команде, которая наводила порядок в опустевшем улье роящихся червей, убирая оставшийся после насекомых мусор. Выскабливая перегородки, она выравнивала стены и намечала места будущих окон и дверей. Другие терокские работники возводили арки, закрывали тупиковые проходы, чтобы впоследствии использовать их как кладовки, сносили тонкие перегородки, чтобы расширить жизненное пространство. Им потребовалось время, чтобы составить план извилистых проходов, но новый жилой комплекс уже начал приобретать свою новую форму.

Так как роящиеся черви, строя свое жилище, не придерживались планировки, отвечающей вкусам людей, то людям приходилось подстраиваться под уже созданные формы и переходы.

Некоторые тоннели, проделанные червями, были достаточно высокими, чтобы человек мог пройти во весь рост, но по некоторым переходам перебраться из помещения в помещение можно было только скрючившись. Люди должны были разобраться в этом лабиринте, расширить тоннели, и превратить это место в жилой комплекс. Уже многие семьи обратились к Отцу Илдриссу и Матери Алексе с просьбой о предоставлении им здесь жилища.

Снаружи два молодых шалуна гонялись друг за другом на хитроумных планерах, сделанных из крыльев кондорских мушек и еще пригодных к использованию останков старого «Кайе». Эстарре очень бы хотелось присоединиться к ним, но теперь на ней лежала ответственность. Улей был ее открытием, и Эстарре хотелось оставить в нем свой след. Поначалу, строительные инженеры посматривали на нее покровительственно, боясь, что она будет мешаться под ногами. Но девушка показала себя такой же прилежной и полезной, как и остальные члены строительной команды.

Теперь, работая на внешней стене улья, Эстарра горячим резаком прорезала бумажный материал. Она прорвалась к открытому воздуху и вырезала кусок – теперь там будет главное окно. Оно станет красивым и цветным… а заодно можно очень необычным способом увековечить память о любимчике Целли.

Проделав отверстие, Эстарра взяла первое крылышко мертвой кондорской мушки. Оно выглядело как треугольный кусок цветного стекла. Всюду по внешней стене сброшенные крылышки кондорских мушек закрывали вырезы и окна, раскрашивая комнаты во все цвета радуги. После того, как Эстарра приладила четыре крылышка, комната стала напоминать древний собор.

Взяв горшочек с растительным цементом, Эстарра заделала щели на окнах. Этот раствор, когда застынет, станет крепче железа, и будет надежно удерживать разноцветные крылышки на новом месте. Наконец девушка сделал шаг назад и полюбовалась на свою работу. Это будет очень хорошим добавлением к новому жилому корпусу, и все будут этим любоваться. Эстарра подумала, что ее маленькой сестренке идея понравится.

После того, как Нира стала зеленым священником, у нее появились новые обязанности, но она все еще получала удовольствие от прежней деятельности. По крайней мере раз в неделю Нира залезала на вершины деревьев и читала заинтересованному лесу вслух. Она не могла придумать ничего другого, как читать лесу старые книги.

Балансируя на толстом суку, Нира наполняла свой голос переживаниями, с ее языка слетала история о сэре Гавэйне и Зеленом рыцаре. Она и сама не знала, чем кончится эта история. Все это для нее было в новинку, и она знала, что лес слушает ее с интересом. Голой кожей Нира чувствовала, как лес, словно большая аудитория, отвечает и сочувствует ей.

Закончив чтение, Нира погладила рукой шершавый ствол. Пользуясь только что появившимися способностями, она установила связь с лесом, погружаясь во всеобъемлющую телепатическую сеть. Она могла добраться до любой части базы данных хранившейся информации, но деревья представляли собой больше, чем просто энциклопедию. Нира могла получить у них консультацию, узнать, какие выводы сделал лес из собранной информации. И все же, вселенские деревья хранили свои секреты даже от таких важных зеленых священников, как Яррод.

Из любопытства Нира попросила лес, и в ответ деревья выдали целое море историй. Внезапно голова девушки наполнилась таким количеством информации, которое она не могла себе даже представить. Теперь ей потребуется множество беспокойных ночей, чтобы переварить все, узнанное. С благодарным вздохом, девушка прервала телепатическую связь.

Нира почувствовала, как листья вокруг нее заволновались, и поняла, что сюда приближается другой зеленый священник. Ей не надо было смотреть, кто это идет, так как деревья сообщили ей, что это старая Отема, которая провела много лет на Земле в качестве посла Терока. Упрямая, и обладающая огромными познаниями старая священница, конечно же пришла сюда не затем, чтобы искать, Ниру.

Хотя Отема и была такой старой, что Нира даже не могла себе представить, сколько ей лет, женщина с удивительным проворством древесной ящерицы залезла на дерево. Священница добралась до ветки, на которой сидела Нира, и стала оглядывать лес.

– Я помню, как была взволнована, когда впервые получила зелень, как многому мне тогда надо было научиться, – Отема повернулась к Нире, ее темно-синие глаза казались далекими… даже грустными. – Прошло уже более столетия, а чудеса и тайны вселенского леса не уменьшаются. Общение с деревьями и сейчас кажется мне таким же захватывающим, как тогда, когда я была в твоем возрасте.

Нира не знала, что на это ответить.

– Я… спасибо, за ваше замечание, посол Отема.

– Зови меня просто Отема, дитя мое. Зеленые священники не пользуются титулами.