хотела спасти себя и мир, в котором родилась. Сладкий – это лицемерная Мара, да и Балрос тоже вполне подходит под эту категорию. Пел сладко, делал вид, что хочет помочь, а всё только ради того, чтобы втереться в доверие. Думаю, что и нападение на семью Алистера его рук дело, чтобы выглядеть героем, спасителем. И тем самым добавить себе весомости в глазах окружающих и создать иллюзию благонадёжности. Как оказалось, расчёт был верный - я же поверила ему, как последняя лохушка. Не всё моё для меня? Наверное, это о моём мире, который при любом раскладе моим бы уже не стал. А вот с тем, что чужое не на погибель, тут похоже старик дал маху. Хотелось бы верить в чудо, но пока что реальность не обнадёживала. Даже если Алистер и бросится меня искать, на это понадобится время, без кулона это будет затруднительно. А вот времени, похоже, у меня осталось не густо.

- Чего притихла? – прервал мою дешифровку послания тёмный маг. – Неужели больше ничего не хочется узнать?

Злодеи во всех мирах одинаковы – их так и распирает от желания похвастаться перед жертвой своей гениальностью, тонким просчётом всех действий и насладиться триумфом перед поверженным противником. Но тут его подвело его же зелье. Из-за того, что эмоции меня покинули, я не могла ни злиться, ни восторгаться, ничего такого чего явно жаждал этот упырь. Но вопрос у меня всё же был:

- А зачем все эти сложности с обменом душ? Почему нельзя было просто запугать или обмануть настоящую Милену, чтобы она так же вынесла эту треклятую книгу?

- Потому, что нужна именно ты. Я же сказал, что у тебя главная роль и, совсем скоро, ты узнаешь какая именно.

- А Марок и Мара тоже с вами заодно?

- С ними ты точно скоро встретишься, - ухмыльнулся Балрос. – Неправильные ты вопросы задаёшь, девочка, а впрочем, мы уже приехали, хватит болтать. Пришло время ответов!

Через распахнутые высокие ворота, которые мгновенно закрылись за нами, экипаж въехал на территорию огромного поместья. Я заметила, как по взмаху руки Балроса, всё ограждение затянуло тёмной дымкой, которая не развеялась от резкого порыва ветра, а сплошной стеной клубилась по периметру. Жуткое зрелище! Ехавшие вслед за нами стражники, рассредоточились по местности, однозначно следуя намеченному ранее плану. Интересно, это стражи-оборотни, продавшиеся тёмному, или они вовсе не имеют никакого отношения к ДЗГ? Хотя, мне-то теперь какая разница? Помощи от них точно ждать не приходилось.

Безвольной марионеткой в руках искусного кукловода я выбралась из экипажа и безропотно последовала за Балросом в направлении гостеприимно распахнутых дверей, которые так и хотелось назвать вратами ада. А то, что это далеко не светлая обитель сомнения не вызывало. Сам внешний вид особняка соответствовал своему хозяину: построенный из грязно-серого камня, с остроконечными башнями, крытыми чёрной черепицей, зловещей громадиной возвышался в центре поместья. Ни каких излишних украшений – мрачные статуи отвратительного вида существ, высеченные из тёмного мрамора, стоящие при входе, а также вдоль аллеи, ведущей к дому, назвать украшениями не поворачивался язык. Тяжёлые кованые элементы на дверях и окнах, наводили мысли о темнице. Последним штрихом этой угрюмой картины стала лиана, напоминающая плющ, но с настолько тёмными остроконечными листьями, что при пасмурной погоде они выглядели практически чёрными и с множеством мелких шипов, щедро рассыпанных по длинным плетям. Она зловещей паутиной оплетала фасад, цепляясь своими колючками за древние камни, местами поросшие мхом.

Вопреки ожиданиям, в интерьере дома не присутствовали тёмные, мрачные краски. Напротив, комнаты довольно светлые, с изящной мебелью и мягкими, уютными креслами, в которые мне сесть, естественно, не предложили. Хозяин этого дома истинный ценитель комфорта. То, что никакой не королевский лекарь, а сам тёмный маг является владельцем особняка, я не сомневалась ни минуты – вёл он себя весьма уверенно.

- Отец, наконец-то! Всё готово к проведению ритуала.

Отец? Вот это поворот! Навстречу нам вышла девушка в шикарном чёрном платье, расшитом серебряными нитями. Её тёмные гладкие волосы свободно спускались почти до пояса, обрамляя симпатичное лицо с выделяющимися на нём чёрными, как и у Балрока глазами. И хоть раньше они имели ореховый оттенок, но я безошибочно узнала в ней Мару. Она смерила меня высокомерным, насмешливым взглядом и, не скрывая издёвки, произнесла, изображая раболепие:

- Госпожа, ваше почётное место подготовлено. Позвольте вас препроводить?

Не испытывая возможности чувствовать к этой паршивке ни ненависть, ни презрение холодным, спокойным голосом поинтересовалась:

- А как же твои родители, погибшие при несчастном случае? Ты вроде печалилась об их трагической участи? Или их и в помине не было?

Глаза девицы зло блеснули, желваки нервно заходили на скулах, а губы скривились в брезгливой гримасе, уродливо искажая черты лица:

- А чего их жалеть? Мать, нагулявшая меня, даже не соизволила сообщить, кто мой настоящий отец. Она лишила меня нормального детства. По её милости я должна была прозябать в нищете!

- Зато твой папенька пристроил тебя прислугой, достойная забота о любимой дочери, - съязвила я.

- Это всё ради высшей цели! – взвизгнула Мара, но взяв себя в руки, горделиво добавила, - тебе этого не понять. Когда я стану дочерью правителя этого мира, все, кто смотрел на меня свысока, будут ползать у моих ног.

- Хватит разговоров, нас ждёт жрец - Балрос ощутимо толкнул меня в спину и велел идти вперёд.

Мы спустились в подвальное помещение. Вот здесь как раз царила атмосфера, соизмеримая с их тёмными душами. Даже свет множества свечей был не способен развеять мрак и гнетущее ощущение замогильного холода.

В центре просторного помещения стояло два огромных чёрных камня, между которыми возвышался такой же каменный постамент, напоминавший небольшой столик. В изголовье этого мрачного сооружения стоял человек, закутанный в чёрный плащ с накинутым на голову капюшоном, что закрывал половину лица.

Я ожидала увидеть Марока, но тут незнакомец поднял голову и откинул капюшон. Не знаю, то ли зелье оказалось недостаточно сильным, то ли даже оно не способно было заглушить ужас, который я испытала, глядя на эту маску смерти. По-другому назвать то, что увидела попросту нельзя. Иссушённая беспощадным временем, полупрозрачная, землистого цвета кожа, обтягивала череп, повторяя все его изгибы. Сеть безобразных глубоких морщин придавала лицу схожесть с мятым, потрёпанным пергаментом. Но самым страшным пятном были его глаза. Когда я назвала глаза Мары и Балрока чёрными, то просто не представляла, какой может быть настоящая чернота. У них такими были только