Дункан нажал светящуюся кнопку последующего включения, заработали подъемные двигатели, крылья стали двигаться вверх и вниз, а машина взмыла над лавовой шапкой вулкана. Поршни реактивного двигателя заработали быстрее, Дункан увеличил газ. Рессер, превратившись в спутанный клубок рук и ног, ввалился в кабину. Чихнув, он втиснулся в узкое пространство за сиденьем пилота и начал неудержимо хохотать.

Ветер, поднятый крыльями орнитоптера, обдал разочарованного Кроноса. Оставшись на скале, молодой человек поднял еще один камень и швырнул его в орнитоптер, попав в небьющийся плаз кабины.

Дункан весело помахал незадачливому сопернику и бросил ему фонарь из аварийного набора. Грумманец поймал фонарь на лету, не выказав никаких признаков благодарности. Отставшие курсанты понуро побрели вниз. Сегодня им предстоит провести холодную ночь под звездным небом, голыми и без пищи.

Дункан прибавил скорость, выпустил крылья на всю длину. Солнце медленно садилось за горизонт, отбросив на поверхность океана пылающую оранжевую дорожку. Как плотный черный занавес, на планету стала опускаться непроглядная тьма.

— Почему ты так поступил? — спросил Рессер, отирая пот со лба. — Это было одиночное испытание. Оружейные Мастера определенно не учили нас помогать друг другу.

— Нет, они не учили, — с улыбкой произнес Дункан. — Я научился этому у Атрейдесов.

Дункан приглушил освещение панели управления и направил машину к следующему острову по координатам, которые светились на консоли. Внизу чернел океан, освещенный яркими звездами.

Ни в коем случае нельзя недооценивать необоримую склонность человеческого ума верить в то, во что хочется верить, невзирая на противоречащую вере действительность.

Кэдмон Эрб. «Политика и реальность»

Пытаясь понять, каким образом Общине Сестер удалось увильнуть от выполнения требований Владимира Харконнена, барон и Питер де Фриз непрерывно совещались в экранированном металлом конференц-зале военного фрегата. Судно совершало оборот за оборотом по орбите вокруг Валлаха IX с готовым к бою оружием… но не видя целей, которые можно было бы поразить. В течение двух дней передаваемые ежечасно сообщения, направляемые на Баллах, оставались без ответа. На этот раз у ментата не было ответа на вопрос, каким образом ведьмам удалось спрятаться; не было никаких вероятностей, проекций или суммаций. Питер потерпел полное фиаско. Барон, который не принимал никаких извинений в случае провала (а на этот раз де Фриз своим провалом сильно его подвел), был готов убить кого угодно самым жестоким образом.

Чувствуя себя незваным гостем, угрюмый Раббан сидел в сторонке и наблюдал за дядей и ментатом, страстно желая предложить что-нибудь умное.

— Но ведь они же ведьмы, не так ли? — сказал он наконец, но никто не проявил интереса к его высказыванию. Никто даже не стал слушать, в чем заключается идея Раббана.

Рассердившись, он покинул конференц-зал, понимая, что дядя только рад его уходу. Но почему они просто обсуждают сложившуюся ситуацию? Раббан не выносил сидения и пустопорожней болтовни, которая не приводила к ощутимым результатам. В итоге они просто казались слабаками.

Как предполагаемый наследник барона, Раббан полагал, что неплохо послужил Дому Харконненов. Он следит за операциями с пряностью на Арракисе, это он нанес незаметный удар, призванный спровоцировать войну между Атрейдесами и Тлейлаксу. Каждый раз он снова и снова доказывал свою полезность, но барон продолжал в глаза называть его «танком, думающим своими мышцами», и вообще третировал, как слабоумного.

Если бы они разрешили мне проникнуть в гнездо ведьм, я бы учуял их носом.

Раббан точно знал, что надо делать. И не надо спрашивать ни у кого разрешения. Барон, конечно, скажет «нет»… и барон будет не прав. Раббан решит проблему сам и потом потребует достойного вознаграждения. Тогда дядя оценит его выдающиеся способности.

Топая тяжелыми черными ботинками, рослый Глоссу Раббан прошел по коридорам фрегата, исполненный непреклонного намерения выполнить свою миссию. Вооруженный до зубов корабль, содрогаясь от силы притяжения, продолжал описывать круги вокруг враждебной планеты. Проходя мимо кают и рубок, он слышал обрывки разговоров. Мимо, всегда выказывая уважение, пробегали по своим делам люди в синей военной форме.

Когда он отдал заветный приказ, люди торопливо отодвинули переборку носового отсека. Раббан, упершись руками в бедра, молча созерцал полированный корпус одноместного корабля.

Это был экспериментальный корабль-невидимка.

Он летал на этом корабле в чреве лайнера Гильдии больше десяти лет назад, и тогда корабль вел себя безупречно… все было тихо и незаметно. Пилотировать судно было истинным наслаждением, хотя сам заговор провалился. Слишком уж долго его планировали, да и этот проклятый Лето Атрейдес повел себя так, как никто не ожидал.

На этот раз, однако, план Раббана был прямолинейным и простым. Корабль и его содержимое были абсолютно невидимы. Он может полететь, куда ему заблагорассудится, все высмотреть, и никто ничего не заподозрит. Он выведает, что задумали ведьмы, что они собираются делать, а потом можно будет стереть с лица земли всю эту Школу Матерей и всех ее обитательниц, если он того пожелает.

Раббан завел бесшумные двигатели космического истребителя, и он отделился от корпуса фрегата через люк в носовой части дна. Раббан активировал невидимое поле, и судно растворилось в открытом космосе.

Во время снижения все системы корабля функционировали идеально. Все обнаруженные в ходе последних испытаний неполадки были устранены. Пролетев над грядой поросших высокой травой холмов, Раббан направил корабль-невидимку к белым с красноватыми крышами зданиям Школы Матерей. Что, ведьмы, думаете, что можете просто так спрятаться, когда барон требует ответов на свои вопросы? Наверное, потешаетесь сейчас, упиваясь своим непревзойденным умом? Это же надо, они и сейчас упорствуют, отказываются отвечать на предложения барона встретиться. Они что, воображают, что и дальше смогут уклоняться от ответа?

Прикоснувшись к сенсорной кнопке, Раббан зарядил орудия. Массированный неожиданный удар уничтожит библиотеки, жилые корпуса и музеи, сровняет их с землей.

Уж это-то привлечет их внимание.

Интересно, заметил ли барон его отлет?

Неслышный корабль снизился у зданий Школы, и Раббану стали видны группы женщин, снующих между корпусами. Они глупо полагают, что им нет больше нужды прятаться. Они думают, что теперь могут показать нос Дому Харконненов.

Раббан еще больше снизился. Системы нападения разогрелись; прицельные экраны светились в полной боевой готовности. Прежде чем поразить главные корпуса, надо будет уничтожить несколько этих стерв, просто так, ради спортивного интереса. Корабль невидим, и ведьмы воспримут удар, как бич божий, поражающий их за высокомерие и надменность. Корабль-невидимка вошел в крутой вираж.