Тишина. Мрачность. Спертый воздух.

Я шел вперед лишь потому, что здесь не слышался смех, не шуршали легкие платья эльфиек, не резали глаза обилием красок многочисленные цветы, украшающие их головы. Двигался, потому что нужно идти. Не останавливался, так как привык не оборачиваться и постоянно что-то делать. Ведь если остановиться…

– Здесь ее нет, – раздался скрипучий голос.

На небольшом валуне, неподалеку от статуи Эонаши, сидел старый эльф. Обе его руки покоились на трости. Сквозь седые волосы просвечивалась покрытая темными пятнами кожа головы. Он смотрел своими выцветшими, почти белыми глазами на растущий возле богини куст и долго ничего не говорил.

– Слух меня уже подводит. Раньше улавливал шепот на дальнем краю Кананьера. Ты Алир, верно?

– А ты? – без особого интереса спросил, заведя руки за спину.

Старик растянул рот в беззубой улыбке. Он медленно перевел на меня взгляд. Потекли мгновения. Эльф не спешил отвечать, да и, видимо, не собирался.

– Знаешь, почему тут все неизменно?

– Как напоминание.

– Как предостережение, – закивал он. – Как доказательство, чем мы можем стать – руинами.

Я покачал головой и подошел ближе к статуе богини. Камень. Неживое воплощение прекрасной девы, способной как защитить, так и наказать, как даровать благословение, так и лишить самого желания жить.

– Эонаши не ответит. Она покинула наш мир, когда ее жриц не стало.

– Хотори еще существуют, – продираясь сквозь боль, произнес я.

– Слышал. Да, – протянул старик и трясущимися руками переставил трость ближе к себе. – Слух меня подводит, однако я слышал от своего правнука о тебе. Дракон Стали! Несокрушимый Алир, клеймивший брата. Поломанный зверь.

Я повел плечом, но промолчал.

– Дракон, полюбивший хотори, – тише добавил эльф. – Дурак ты, а не дракон! Не мог связать себя с ней кровью? Простой обряд, и вы навеки вместе!

– Я связал, – сухо ответил на выпад старика.

– Так почему до сих пор не призвал ее из другого мира?

На меня обрушилась звенящая тишина. Время словно остановилось. Я посмотрел на старика, но побоялся поверить его словам, ведь не слышал ни о чем подобном. Если солгал, я его убью! Голос завибрировал прежней сталью:

– Повтори.

Эльф рассмеялся, однако звук больше напоминал карканье вороны. Казалось, я его забавлял.

– В давние времена, когда хотори еще были живы, можно было воззвать к магии крови и переместить пару к себе из любой точки мироздания. Ты не задумывался, откуда мы знаем про переход в другой мир? Первый из Первых драконов отыскал этот способ и попросил отправить его как можно дальше отсюда, от разрушений, от алчности Нилгаара, а потом призвал свою хотори в избранный им мир, сохранив и себе, и ей жизнь.

– Покажи, – меня едва не трясло от нетерпения.

Старик неторопливо поднялся. Каждое движение давалось ему с трудом. Казалось, трость вот-вот сломается, а с ней и этот эльф. Он подошел, вскинул на меня голову и пару раз моргнул.

– Я слаб, дракон.

Как же тяжело далось спокойствие. Я едва не зарычал разъяренным зверем, готовым разорвать своего обидчика на части.

– Кого нужно позвать? – чеканил каждое слово.

– Никого, – покачал головой старик и, все так же неторопливо развернувшись, направился обратно к своему валуну, будто этот путь вытягивал из него последние соки. – Высочайшего сейчас нет в Кананьере. Тирарьер отказался присутствовать на свадьбе своего сына-отступника.

– Где он сейчас?

– Далеко, – позади меня разлился мелодией голос Тилильера.

Я обернулся, едва не сорвался к нему, чтобы вытрясти жизненно необходимую мне информацию, однако вовремя образумился. Вот только желание вернуть Владиславу уже плавило внутренние органы. Я втягивал воздух через раз. Казалось, он уже начал искриться серебром, будто магия непроизвольно сочилась наружу.

– Может, тебе нужна моя помощь? – хитро улыбнулся друг. – Слышал, дед что-то говорил о магии крови.

– Ты не справишься, – отмахнулся от него старик и вновь посмотрел на куст белых цветов. – Наверное, уже никто не справится.

Тон его напоминал тот, каким Курракава хоронила всех подряд.

– Но все же, – не сдавался остроухий и, словно пародируя своего деда, неторопливо приблизился к статуе Эонаши. Сцепив за спиной руки в замок, настойчиво предложил: – Я могу попытаться.

– Тилильер? – К развалинам храма, осторожно ступая по разбросанным камням, приближалась его невеста. – У вас что-то произошло?

– Нет-нет, цветочек, – будничным тоном успокоил ее муж. – Мы тут всего лишь пытаемся Влади вернуть.

– Влади?! – охнула бывшая служанка и прижала ладони к щекам.

– Да, осталось только понять, что именно нужно сделать, – весело отозвался эльф. – Дедушка, не поделишься секретом?

Помимо серебряного блеска в воздухе появился и звон. Отчетливый, яркий, постепенно усиливающийся. Присутствующие будто не замечали ни меня, ни мою боль, и потому все воспринималось несмешной шуткой, словно каждый из них выучил свою роль и сейчас намеренно тянул время.

– Тилильер, – с трудом выдохнул я, до боли в суставах сжав кулак левой руки. – Умоляю.

Будто окаменевшее сердце снова забилось, рассыпаясь от малейшего движения, превращаясь в пыль, потому что уже не способно жить. Так подействовала на меня возможность вернуть хотори. Одна мысль о ней резала без меча, причиняла столько боли, словно превращала мои внутренности в месиво. Я понимал, что в эту минуту медленно и неотвратимо умирал от призрачной надежды на счастье.

– Он не справится, – помотал головой старик. – Здесь нужны сила, концентрация, направление жизненной энергии и образование круговорота. А этот юнец даже зверей не может себе подчинить.

Вокруг моих ног образовалась серебряная лужа металла. Во все стороны от нее побежали изломанные линии, словно наполняющие вены самой земли магическим ядом. Я ощущал неподъемную тяжесть. Меня переполняло эмоциями, спящими все три года, пока не было моей Владиславы.

– Тилильер, – позвала Нилика и, испуганно покосившись на меня, взволнованно добавила: – Любимый, поспеши, пожалуйста. Аян Алир… странно выглядит.

– Алир, что происходит? – не на шутку перепугался эльф и зачем-то поспешил снять с себя серьгу за серьгой. Не дождавшись от меня ответа, он приказал с непривычной властностью: – Дед, быстро говори, что делать! – И на мгновение скривился, вытаскивая особо крупное украшение. – Сила, концентрация, круговорот энергии? Сейчас все будет, вот увидишь.

Больше я ничего не слышал. В ушах зазвенело так, что голова пошла кругом. И магия более не подчинялась мне. Я пытался совладать с собой, утихомирить боль утраты, страх никогда не увидеть Владиславу, подавить возродившуюся после слов старика надежду и неоправданную веру. Слишком много всего. Чувства переполняли, смешивались отравляющим зельем, брали верх над разумом, рушили все воздвигнутые стены, которые я выстраивал долгих три года. Воздух все сильнее искрился…