Совершенно неожиданно передо мною из порохового дыма вынырнул огромный воин в оранжевой тоге. У него была выбритая голова, а лицо… его широкое лицо, покрытое странными татуировками, кривилось в гримасе ненависти. Я с яростью надавил на курок Но револьвер лишь щелкнул, пули закончились, и боек ударил по стреляной гильзе. Перезаряжать времени не было. Дикарь попытался достать меня копьем… Сейчас, вспоминая о тех мгновениях, я и сам удивляюсь, как такое возможно, но, видно, тело каждого человека обладает собственной памятью, которая включается лишь в мгновения смертельной опасности. Лет пять тому назад мой старший брат, только ставший генерал-адъютантом, прислал мне одного китайца — мастера джиу-джитсу. Желтолицый воспитатель и дал-то мне всего с десяток уроков, но, быть может, в тот миг на безвестных руинах один из его уроков спас мне жизнь.

Пропустив противника чуть вперед, я извернулся, скользнул вдоль копья и, перехватив револьвер за ствол, нанес его рукоятью удар по голове дикаря. Так как я находился выше его, мне особо ничего не пришлось делать, просто обрушить рукоять нагана сверху на бритый череп. Дикарь застыл, словно натолкнувшись на стену. Я рывком вырвал из его ослабевших рук копье и, тут же ударив его тупым концом в живот, опрокинул вниз, к подножию груды камней. Потом, воинственно сжимая копье, я огляделся, но сражаться уже было не с кем. Остальные офицеры, опомнившись, буквально изрешетили пулями группу прорвавшихся дикарей.

Но внизу, у подножия командного пункта, все еще шло сражение. Уже было видно, что поток дикарей смешался. Еще несколько мгновений, и они побежали. Однако некому было их преследовать. Победа получилась поистине пирровой: каждый второй солдат был убит, а из тех, что остались в живых, два из трех тяжело ранены.

Когда полковнику доложили о результатах сражения, он нахмурился. И это мягко сказано. Я все это слышал сам, поскольку, когда полковник вернулся в штабную палатку, я последовал за ним. Никто меня не остановил, и получилось так, что я, сам того не желая, оказался присутствующим на военном совете.

— Еще одна подобная атака, господа, и у нас не останется солдат, — объявил полковник, выслушав доклады вестовых.

— У меня такое ощущение, что мы перенеслись в Африку, господа, — заметил один из офицеров. — Примерно то же самое я наблюдал во время войны англичан с зулусами, когда воины с копьями наперевес шли на пулеметы.

— Африкой тут и не пахнет, но тем не менее генерал-губернатор нас за такие потери по головке не погладит. Мы должны были всего лишь схватить банду социалистов, ограбивших императорский банк, а вместо этого…

— И что вы предлагаете? — спросил один из офицеров. — Отступить? И вообще, я не понимаю, куда мы попали. Эти странные ловушки. Ощущение такое, что пройдя через ту пещеру, мы вернулись в глубокую древность.

— Хватит фантазий! — отрезал полковник.

— Но… Мы же столкнулись с совершенно неизвестным племенем на территории, ныне принадлежащей Империи. И что самое удивительное, ни у Пржевальского, ни у других исследователей здешних пустынь нет ни единого упоминания ни о чем подобном. Но ведь невозможно, чтобы столь многочисленный народ ни разу не контактировал с соседями.

— Тем более что наконечники их копий из высококачественной стали. Такой металл невозможно изготовить кустарным способом. Тут должен существовать…

Но полковник, погруженный в собственные мысли, казалось, не слышал, о чем идет речь. Он хмурился и вот-вот был готов взорваться, только ему нужно было найти подходящий объект.

— Что с боеприпасами?

— Еще одно такое сражение, и нам нечем будет стрелять, — доложил другой офицер.

— Да-с… — задумчиво протянул полковник, а потом заговорил, словно и не слышал, о чем говорили до него. — Отправились в погоню за бандой революционеров, а вляпались в сражение с враждебно настроенными аборигенами, которые невесть откуда взялись в этой пустыне. Откуда они взялись, может мне кто-нибудь сказать?! Согласно всем данным, в этой части пустыни не должно быть населения.

— Вполне возможно существование плодородной долины, по типу Ферганы, причем, судя по одежде и вооружению, практически отрезанной от внешнего мира. Вы обратили внимание, что эти дикари не используют луки. Если бы не это, наши потери оказались бы много больше.

— Но тогда логично предположить, что в их долину ведет какая-то узкая расселина, — продолжал полковник. Да и данные разъездов разведчиков подтверждают это.

— Осмелюсь поправить, господин полковник, не расселина, а пещера, видимо типа той, которая открывала дорогу в Гоцлар.

Полковник согласно кивнул:

— Да, я помню доклад есаула Лященко.

— А тогда логично было бы завалить эту пещеру взрывами, — неожиданно для самого себя произнес я.

Все разом уставились на меня, словно увидели в первый раз. Потом один из офицеров шагнул вперед:

— Кто допустил на совет постороннего? — но полковник оставил его.

— Как бы то ни было, юноша высказал дельную мысль. Что, если взорвать ущелье, или пещеру, или что бы там ни было… откуда движутся эти орды. Второй такой атаки мы не выдержим… А так по крайней мере у нас будет возможность отступить с честью, а потом пусть генерал-губернатор присылает сюда корпус с артиллерией… Осталось решить, кто будут те храбрецы, что отправятся заложить динамит.

— Нужно сделать это, поднявшись на скалы, — вновь заметил я. — Вряд ли дикари способны забраться туда.

— Мысль хорошая, — согласился полковник. — Однако, скорее всего, трудновыполнимая. Здесь плохие горы. На то, чтобы преодолеть те несколько верст, что отделяют нас от пещеры, может уйти несколько дней, а у нас нет на это времени. У нас нет времени, господа! Дикари могут напасть в любой момент, и тогда будет поздно. Нет, нам нужно действовать очень быстро, пока они не очухались… Вызвать сюда саперов.

— Сапера, Илья Христианович, — поправил его один из офицеров. — Да и тот ранен.

Однако через пару минут появился сапер. Лицо у него было разбито, а правая рука висела на перевязи.

— Динамит у нас остался? — поинтересовался полковник.

— Да, ваше благородие.

— Сколько тебе понадобится времени, чтобы установить заряды и обрушить вход в пещеру, откуда выбираются эти твари?

— Так, чтоб завалило? Минуту, две… — протянул сапер.

— Хорошо, — кивнул полковник, потом повернулся к одному из офицеров. — Сейчас почти стемнело. Возьми человек двадцать верхами, этого умельца, и постарайтесь прорваться к входу в пещеру. Обрушьте склон… Приказ понятен?

— Так точно, господин полковник.

— Тогда с Богом. И не тяните…

— Но почему бы нам просто не отойти назад? Сюда мы пробирались по узкому ущелью, взорвать которое будет много легче.

Полковник вздохнул:

— Вы, Семен Семенович, как всегда правы, только вот не учитываете одного обстоятельства. Как только мы отойдем от руин, то окажемся на голой равнине, где у нас не будет того малого преимущества, что позволило нам днем обратить вспять туземцев.