Зот ударил плоской стороной меча по собственному щиту, явно пытаясь запугать Баэла. Затем переступил с ноги на ногу.

Похоже, его тактика не сработала. Баэл стоял совершенно неподвижно. Он свободно держал свой меч, и его тело было абсолютно расслабленным. Только его глаза выдавали какое-то напряжение, пока внимательно следили за движениями демона. Наблюдая за этой проницательной настороженностью в его серых глазах, Урсула начала понимать истинное значение слова «хищник».

Воздух вокруг неё казался слишком разреженным, и вдруг Зот внезапно бросился в атаку. Движимый вперед магией теней, он нацелил свой меч прямо в сердце Баэла. В самый последний момент Баэл стремительно отступил в сторону, как тореадор, уворачивающийся от атакующего быка. Но его меч оставался непоколебимым.

Красивым и свирепым движением он вспорол им туловище Зота. Демон повалился вперед, и Баэл вытащил свой меч из тела существа. В грязи разливалась лужа крови.

Зот безмолвно открыл рот, чтобы закричать, но Баэл вихрем теней уже оказался над ним. Его серебряный меч сверкнул в свете звёзд, и он вонзил лезвие в шею Зота.

Кровь застыла в жилах Урсулы. Вся схватка заняла, может, пару секунд. Баэл продемонстрировал уровень мастерства, с которым она не смогла бы сравниться, даже если бы практиковалась тысячу лет.

У неё задрожали колени. Она могла только надеяться, что её собственная смерть будет такой же быстрой.

На несколько долгих мгновений в толпе воцарилась полная тишина. Затем воздух наполнился хором недовольных возгласов, и команда онейроев выбежала, чтобы убрать тело. Кровь Зота оставила на дне кратера густую алую полосу.

Толпа была не в восторге. Они хотели дуэли. А это была настоящая казнь.

Хотгар подошёл к передней части своей сцены.

— Это было… — он сделал паузу, чтобы подумать. — Весьма эффективно.

Баэл молча кивнул, и его лицо оставалось совершенно неподвижным. На мгновение его ледяной взгляд скользнул по Урсуле, когда он занял своё место в конце очереди.

«Определённо социопат». Урсула сунула руку в карман, и её пальцы нащупали серебряное кольцо. Она покатала его между пальцами. «Что бы он сделал со мной, если бы узнал, что я прокралась в его покои?»

Хотгар снова ударил в гонг, заставив толпу замолчать.

Конечно, никто не потрудился сообщить им порядок поединков, так что она понятия не имела, когда ей придётся драться с Бернаджу. Нервничая, Урсула взглянула на него в конце очереди. Что-то в его самодовольной ухмылке привело её в ярость.

Раскатистый голос Хотгара призвал на кровавое поле Валака из Фрагола Мокадена и Интха из Альбота. Интх выступил вперёд, одетый в полный комплект доспехов, с длинным древковым орудием в руке. Валак — мускулистый демон с синеватым оттенком кожи — стоял напротив него, сжимая боевой топор.

Толпа замолчала, когда два демона повернулись лицом друг к другу. Интх медленно взмахнул концом своего копья в воздухе, и магический заряд с треском сорвался с острия. Валак зарычал, и глубокий звук, который, казалось, дрожью прокатился по грязи.

Глубоко засунув руку в карман, Урсула катала серебряное кольцо на ладони. Несмотря на то, что оба мужчины были крупными, поединок был явно неравным — рыцарь в доспехах против незащищённого варвара. Её пальцы крепче стиснули кольцо.

Магический заряд с громким треском вырвался из копья. Как раз в тот момент, когда магический разряд был готов поразить Валака, он изогнулся в сторону, уклоняясь от атаки.

Зарычав, Интх начал перезаряжать копьё, размахивая им в воздухе. Но прежде чем он успел атаковать вновь, Валак сократил расстояние между ними, безопасно миновав конец копья. Он дарил топором по древку и отрубил наконечник. Толпа взревела.

Интха только что практически кастрировали.

Доспехи Инта заскрипели, когда он вытащил меч из ножен. Но Валак вонзил свой топор в плечо Интха, оставив вмятину на металле. Интх взревел от боли, однако доспехи спасли его от потери руки.

Интх поднял меч, чтобы замахнуться, но доспехи замедлили его, и он не смог нанести удар. Топор Валака снова и снова ударял по его доспехам. Бам. Бам. Бам.

Интх развернулся, пытаясь удерживать Валака в поле зрения, но тот, казалось, неустойчиво стоял на ногах. Теперь Урсула понимала стратегию. Меньшее количество брони означало большую манёвренность.

Как раз в тот момент, когда она подумала, что для бедняги Интха всё потеряно, он развернулся на сто восемьдесят градусов и ударил своим закованным в металл кулаком по голове Валака. Треск раскалывающегося черепа эхом разнесся по кратеру.

Как ему удалось нанести такой удар?

Порыв холодного воздуха ударил Урсуле в лицо. Ах. Он использовал магию теней.

Валак упал на колени, меж его пальцев сочилась кровь. Интх поднял свой меч, и Урсула закрыла глаза.

Желчь подступила к её горлу. «Не могу сказать, что меня когда-либо одолевало желание посмотреть, как раскалывается чья-то голова». Судя по оглушительному рёву толпы, они не разделяли её чувств.

Снова открыв глаза, Урсула уставилась на обмякшее синее тело Валака, распростёртое на земле. Меч рассёк его череп пополам.

Поле крови соответствовало своему названию.

— Хороший бой, Интх, — объявил Хотгар.

Рыцарь снял шлем. Пот стекал по его платиновым волосам, а из сочленений доспехов сочилась кровь.

— Спасибо, — хрипло сказал он. Слегка прихрамывая, он вернулся на своё место в конце очереди.

Желудок Урсулы сжался, когда она посмотрела на Хотгара. Меч Никсобаса, казалось, смотрел прямо на неё, и его глаза были тёмными, как оникс. А над ним статуя Никсобаса взирала в бездну, и её глаза сверкали, как холодный звёздный свет.

«В любой момент настанет моя очередь».

Хотгар ударил молотком в свой гонг.

— А теперь бой, который должен принести огромное удовлетворение всем нам, — ветер играл его серебристым плащом. — Бернаджу Непобедимый и Урсула Шлюха. Не могли бы вы, пожалуйста, выйти на поле крови?

Крики толпы пронзили её до костей.

***

Вместо доспехов Бернаджу носил бархатный камзол. Он не был похож ни на средневекового рыцаря, ни на обезумевшего великана-варвара. Он зачесал назад свои тёмные волосы и выпрямил тонкие усики в идеальную линию. На бедре у него висел узкий меч.

Тело Урсулы гудело от напряжённой нервозности. Он выглядел не очень уместным соперником, но Баэл описал его как садиста. Она заняла своё место примерно в паре метров от него.

Пока стук её сердца отдавался в ушах, удар гонга эхом разнёсся по кратеру.

Бернажжу обнажил свой клинок — рапиру. Эта штука выглядела не особо прочной — длинный кусок узкой стали, не толще линейки.

Урсула достала свою катану из ножен, чувствуя её успокаивающую тяжесть в руке.

Повернувшись боком, он направил лезвие