* * *

Глубоко вздохнув, Стась опрокинулся на спину и широко раскинул руки. Во всем теле он ощущал успокоенность и благодать, она колючими иголочками начиналась где-то в паху и сладкой волной сбегала по ногам к самым пяткам. Несколько дней воздержания дали о себе знать. Сейчас Куликов чувствовал себя так же, как удалой подводник, вынырнувший из морских глубин прямо в уютную комнатенку какого-нибудь борделя в одной из экзотических стран, где, кроме жесткого секса, будет предложен еще целый спектр изысканных развлечений, и самый изощренный массаж покажется пуританским.

Ольга умела заводить. В этом ей не откажешь. И проделывала это очень искусно и каждый раз по-новому. В ней ощущался класс, какой можно встретить только у буддийских танцовщиц, застывших навечно в соблазнительно-пикантных позах в храме Вагины. Она была из породы жриц, способных радовать своей любовью, и возводила свое умение до уровня искусства. Планка, поднятая ею, была настолько высока, что вряд ли какая женщина сумела бы сравниться с ней.

Ольга лежала счастливая, чуть улыбаясь. Стась знал, что у нее также не было никакого желания двигаться. На несколько минут она как бы умерла, чтобы воскреснуть вновь еще более жаркой, еще более желанной.

— Ты силен! — вымолвила наконец подруга. — Я всегда считала, что разбираюсь в мужчинах, и, как ты знаешь, у меня их было достаточно, но каждому из них, в сравнении с тобой, я поставила бы жалкую троечку.

— Детка, я выполнял не просто механическую работу. Я люблю тебя.

— Ты милый, — уткнулась Ольга губами в шею Стася. — А еще очень сладенький.

— В этом я не сомневаюсь, — растянул губы в довольной улыбке Куликов.

Ольга разговорилась, первая примета того, что скоро начнется второй раунд.

— Как тебе понравилось здание, в котором мы были?

Ольга неопределенно повела плечом. В постели она привыкла откровенничать, ворковать о милых пустяках, а то и вовсе исповедоваться, но она никогда не говорила о скучном, тем более не обсуждала архитектурные излишества какого-то казенного строения.

— Обыкновенно. — И уже с интересом, повернув голову, спросила: — Меня что-то должно было удивить?

Глаза ее были широко раскрыты, в них бесстыдно прочитывалось: а разве на свете существуют более интересные вещи, чем секс?

Куликов невольно улыбнулся.

— Совсем нет. Просто на первом этаже этого здания помещается банк.

— И что с того?

— Я хочу этот банк ограбить.

— Вот как?

— И ты мне в этом поможешь.

— Выходит, ты не случайно был на презентации?

В голосе Ольги прозвучало некоторое разочарование, она продолжала верить, что выход в свет был устроен в ее честь. Как же все-таки мало она знает Стася.

— Ты не ошиблась, девочка, я действительно был там по делу. Разве я похож на человека, который мается от безделья и ищет себе развлечения на бессмысленных сборищах? Думаю, ты все-таки успела убедиться в том, что я человек дела и очень ценю время. Чего молчишь? — посмотрел Стась на Ольгу.

— Так, задумалась… О своем.

— Что ж, это неплохо. Каких-то несколько часов назад ты сказала, что остаешься со мной. Теперь я хотел бы услышать от тебя то же самое, но в более спокойной обстановке.

— Я сделаю все, что ты скажешь, — тихо произнесла Ольга, осознавая, что целиком находится в его власти.

— Вот и отлично, теперь я не сомневаюсь в твоей искренности. Ты поможешь мне и сделаешь все, что я хочу. Я не ошибся в тебе?

— Нет, — обреченно ответила Ольга, чувствуя, что недавнее счастье стремительно тает, как снег под горячими лучами солнца. — Когда ты думаешь ограбить банк?

— Через три дня, детка, — честно ответил Стась. — Через своего человека я узнал, что в этот день будет большое поступление, и мне бы не хотелось терять этот куш. Ты, кажется, как-то говорила, что хотела бы отдохнуть где-нибудь в тропиках и подальше от цивилизации? — посмотрел Стась на Ольгу. Не дождавшись ответа, продолжил: — Там будет денег на сотню экзотических стран, даже если в каждой из них ты захочешь провести по нескольку лет. Тебя устраивает такой уголок, как остров Бали, детка?.. — Ольга подавленно молчала. — Представь себе: синий бездонный океан, желтый песок, пальмы, мускулистые темнокожие мужчины, стройные длинноногие мулатки. Одним словом, рай на земле. И что самое главное, там нет никакой преступности, последнее меня особенно привлекает. Можно чувствовать себя расслабленно, и никто не задержит тебя до выяснения личности: не запрут куда-нибудь в «обезьянник», не станут лупить по почкам и требовать, чтобы ты взял на себя какое-нибудь ограбление. Никто не вытащит у тебя из кармана кошелек, а тем более не пальнет в затылок из револьвера. Признаюсь тебе откровенно, в такой стране я прожил бы всю жизнь, если бы не банковские дела.

— Ты говоришь, как банкир.

— Вот как? Не ожидал! — искренне удивился Куликов. — А я думал, что рассуждаю, как грабитель со стажем. Что-то мы с тобой заболтались, девочка, нужно быть настоящим недотепой, чтобы лежать с такой очаровательной женщиной и не воспользоваться ее беззащитностью. Детка, закрой глаза, я хочу, чтобы все произошло очень волшебно.

— Нет, — неожиданно запротестовала Ольга. — Я хочу видеть, как ты это делаешь. И потом, мне очень нравится смотреть, как ты меня разглядываешь голую.

Ольга обняла Стася, и он бережно, будто снимал с нее ночную рубашку, провел ладонями по ее упругим бедрам.

Как обычно, ровно в полшестого к банку подъехала бронированная инкассаторская машина. Время удобное, на улицах не особенно оживленно, да и в помещении банка не очень много клиентов.

Трое молодых парней бодро взбежали по высокому крыльцу и, решительно распахнув дверь, оказались в зале для операций.

Стась посмотрел на часы:

— Через пятнадцать минут они выйдут… не раньше. — И уже с улыбкой, радостно посматривая по сторонам, добавил: — Так что у тебя есть немного времени, чтобы почитать газетку.

«Мерседес» стоял метрах в ста от входа. Через опущенное тонированное стекло хорошо просматривался бронированный закрытый грузовичок, который больше подходил бы для этапирования арестованных, чем для перевозки валюты. Кузов небольшой, с маленькими решетками по бокам, и вряд ли в нем могло поместиться более пяти человек.

Кроме водителя, в кабине сидел еще один инкассатор. Стась знал, что на коленях у того лежал укороченный «АКМ». В случае нападения ему достаточно будет передернуть затвор, послать патрон в казенную часть, а потом ударом ноги распахнуть дверцу и, не вылезая из кабины, выпустить смертоносный свинцовый рой в грабителей.

А пока он сидел безмятежно, высунув локоть в открытое окно, покуривал сигарету и провожал взглядом каждую хорошенькую девушку, успевшую поменять плащ на короткую юбочку. Явная примета того, что скоро деньки заладятся и установится по-настоящему летняя погода.