Но что бы вот так запросто и очень-очень быстро поубивали их самих? Нет, к этому негодяи определенно были не готовы. Потому в данный момент они, лежа на земле, ошарашенно таращились на нас, судорожно глотали слюну и мычали нечто невразумительное. Точнее – мычал один из них, тот, что помоложе. Второй, с сивой бородищей, только икал.

– Кто послал? – буднично спросил у бородатого Ворон. – Отвечаем быстро, кратко, честно.

– Эта, – разбойник еще раз гулко икнул. – Мы тут, значит… Наше место, ага.

Ворон ткнул пальцем в живот разбойника, причем не для того, чтобы его пощекотать. На наших глазах палец налился красным цветом и начал погружаться в плоть бородача, утлая одежда которого немедленно задымилась, а секундой позже к запаху горящей ткани добавилась вонь обугливающейся человеческой плоти.

– Все скажу! – истошно завыл разбойник. – Все! Не надо-о-о! А-а-а-а-а!

Второй бандит, тот, что помоложе, сначала смотрел на происходящее круглыми глазами, а потом попробовал отползти в сторону, судорожно перебирая руками и ногами.

– Ну? – Ворон извлек палец из живота бандита. – Так кто послал?

– Георг, – с готовностью ответил ему наш пленник. – Трактирщик! Вы вчера к нему на постоялый двор заезжали поутру. Еду покупали, овес для лошадей. Он нам и сказал, мол, богатые путники, мужичонки большей частью хлипкие, их перебить несложно будет. А девки, сталбыть, красивые, крепкие. Девки – они ж хороший товар. На них всегда спрос есть в Пустошах. Пастухам делать чего-то надо на зимних пастбищах, верно?

– Мерзавец какой, – заметила Магдалена, слышавшая эту беседу. – Негодяй!

– Георг-то? – переспросил у нее пленник. – Да! Скотина та еще! Всегда нас обсчитывает! За бесценок хабар забирает.

– Ты мерзавец, а не он! – Магдалена подошла к разбойнику и со всего маха ударила его носком сапожка под ребра. – Продать он нас хотел! И кому? Каким-то пастухам, провонявшим шерстью и овечьим дерьмом!

– Да еще и за гроши, можешь быть уверена. Откуда у пастухов большие деньги? – добила ее Фриша, как раз вытащившая болт из задницы Эмбер. – О, вот он! У, какой ржавый! Как бы кровь от него не запаршивела!

– Ненавижу тебя! – в голос заорала Альба. – Делайте уже что-нибудь! Я не знаю… Да демон с ним, прижгите хотя бы! Эбердин, ты у нас мастер-целитель, чего ждешь?

– Я рад, что мы нашли общий язык, – ласково улыбнулся бородачу Ворон. – Ответь-ка мне еще на несколько вопросов, приятель. И говори погромче, хорошо? А то видишь, как шумно вокруг?

– Стоит ли тратить на него время? – засомневался Гарольд. – Что он может знать?

Как это ни странно, но мой друг оказался неправ, поскольку бородач таки рассказал наставнику кое-что полезное. Например, о том, что неделю назад в сторону столицы проскакал приличных размеров отряд, в котором зеваки разглядели черные балахоны служителей Ордена Истины. А еще про упорно ходящие слухи о том, что скоро Форнасионом и Лироем будут не их нынешние короли управлять, а Линдус Восьмой. По крайней мере, именно так говорили всем в корчмах крепкие ребята, сорящие золотом налево и направо и угощающие выпивкой всех желающих. Мол – те-то государи хоть и законные, по праву рождения короны носят, да слабы и трусливы, и проку от них чуть. А вот Линдус не побоялся против эльфов злокозненных встать, и против нордлигов о прошлый год тоже. Дескать, случись еще какая беда – только на него одного и надежда будет у Рагеллона. Так лучше под его рукой быть, чем под невесть чьей.

Выпивку народ поглощал охотно и исправно, а крамольные речи слушал постольку-поскольку, из уважения к угощающим. Но при этом сказать, что слова зажиточных молодцев пропадали понапрасну, было нельзя. Потихоньку даже заугольные злодеи начинали задумываться о том, что, может, так оно все и есть на самом деле. Правда, это не мешало им все-таки подстерегать неизвестных ораторов на темных ночных дорогах с целью убить и ограбить.

Под конец же бородач выложил новость о том, что в Форнасионе изрядно увеличили количество патрулей королевской стражи, и они теперь даже по главной торговой дороге курсировать стали, чего с давних времен не случалось. Причем на всем ее протяжении, от Пустошей до самой столицы.

– Интересно, это из-за нас, или дело просто в наступивших лихих временах? – спросила у Ворона Гелла. – Вы как думаете, наставник?

– Надеюсь, что дело в лихих временах, – откликнулся Ворон. – Но одно ясно предельно – на торговую дорогу нам соваться теперь точно не след. Я, в принципе, не особо и рассчитывал проделать по ней весь путь, но полсотни лиг отмахать хотел. До Лиройского торгового поста, как минимум. А так теперь сразу в Пустоши придется уходить.

– Воистину, всякая история повторяется дважды, – хохотнул Гарольд. – Эраст, все же один в один как у нас тогда получается. Мы тоже через Пустоши выбирались к Форнасиону, и Орден висел у нас на хвосте.

– Мы не пойдем к столице, – покачал головой Ворон. – Теперь уже точно. Там нас ждут, так что это слишком опасно. Да, признаться, я сразу на нее ставку не делал, поскольку ожидал чего-то подобного.

– А куда мы тогда поедем? – спросило сразу несколько учеников, внимательно прислушивающихся к беседе.

– Туда. – Ворон махнул рукой в сторону Лироя. – Куда и планировали. Эмбер, ты вроде хотела за свою рану отомстить? У тебя есть такая возможность.

– Не надо! – поняв, о чем говорит наш наставник, горячо забормотал бородач и попробовал подняться, но был снова припечатан к земле ногой Карла. – Я ж ничего не видел, ничего не слышал! Не надо, а?

– Да ну. – Альба глянула на перекосившееся от страха лицо разбойника. – Я так не могу.

– Как – «так»? – жестко спросил у нее Ворон.

– Ну… Не в бою, – смутилась девушка, отводя глаза в сторону. – Как мясник на бойне.

– Тогда ты скоро умрешь, – подытожил наставник. – Это не пророчество, не попытка тебя подзадорить, а всего лишь констатация факта. Запомните все – учеба в том виде, какой она была в замке, закончилась. Все, ее уже нет и не будет более никогда. Теперь все стало гораздо проще – убей или умри. Эмбер Альба только что выбрала смерть. Остальным предлагаю подумать, что ближе им.

– Правильно все наставник говорит. – Фальк склонился над пленным и ловко воткнул ему свой кинжал под подбородок. Бородач пару раз дернулся и затих. – Хорош сопли на кулак мотать. Альба, давай, второго кончай, чего тянешь?

Эмбер подошла к молодому разбойнику, который, похоже, от всего увиденного немного тронулся умом. Он даже не делал попыток убежать, несмотря на то что его никто не держал, знай, улыбался всем окружающим, что-то напевая себе под нос.

– И как? – спросила она почему-то у меня, как видно, имея в виду: «И как мне его убить?».

– Как тебе удобнее, – пожал плечами я. – Хочешь сталью, хочешь магией.

Было заметно, что девушку изрядно потряхивает. Она всегда сторонилась подобных вещей, это я еще по замку помнил.