- Горное озеро? Там же холодно.

- Нет, оно даже зимой не замерзает, потому что там бьют горячие источники. 

- Как это заманчиво звучит: ты, я и озеро в горах. 

- Да, милая, больше никого. 

- И ты не опасаешься тхоакорцев? - уже выйдя из шатра и подойдя к своей лошади, я оборачиваюсь к Дарку и вижу, как он кивает одному из своих личных кинжей. - Дарк? 

- Да? - для меня шок видеть, как мужчина краснеет. Хотя в последние несколько недель я только и открываю для себя нового Александра. 

- Что происходит? - оставив седло в покое, я подхожу ближе к мужчине, так чтобы у него не получилось отвести взгляд. 

- Я не могу рисковать тобой, ребенком и своей жизнью. Поэтому мои люди сначала проверят, а после будут ждать нас на тропе. 

- Значит, всё же не одни? 

- Одни, милая, - он подходит ещё ближе, поднимает руку и поглаживает по щеке. Я уже знаю эти его приемчики. Эмпатия срабатывает, как и во всех предыдущих ситуациях. - Но сначала я обезопашу нас. 

- Ты бесстыжий манипулятор, - шепчу я за секунду до того, как его губы касаются моих. 

- Я знаю, - самоуверенно заявляет он, отстранившись и запрыгнув в седло. - Как думаешь, повторим нашу встречу? - Саша протягивает мне ладонь, предлагая сесть на его коня. 

- Я не уверена… 

- Иди сюда, - подхватив меня под мышки, он усаживает впереди себя в седло. 

- Я не соглашалась, - надуваю губы и отворачиваюсь от мужчины, который сжатием бедер направляет своего гнедого жеребца в сторону гор. 

- Ещё скажи, что тебе не нравится, - Дарк опускает одну руку на мой живот и прижимает ближе к себе, так что ягодицами я чувствую его возбуждение. 

- Ненавижу, когда ты прав, - но вместо того чтобы отодвинуться, я опираюсь на его грудь спиной и позволяю направлять движения на спине огромного коня.

Покинув лагерь, Дарк пускает коня в галоп. Синхронные движения на спине жеребца очень напоминают движения во время секса. И я не могу сопротивляться желанию, особенно чувствуя его прикосновения к моему животу, тепло тела, что словно окутывает меня со всех сторон, когда Морозов держит поводья, направляя сильного жеребца вперед. 

- Мы почти на месте, - слышу его голос над ухом и, не в силах сопротивляться, поворачиваю голову, прижимаясь к его губам. И он целует в висок, ещё крепче прижимая к себе. Конь переходит сначала на рысь, а после и вовсе на шаг, и я замечаю, что тропа действительно ведет между гор и скрывается за скалой. 

- Здесь красиво, - осматриваюсь, насколько получается, и вижу, как в небе медленно плывут кучистые облака, а вдоль этой тропы кустарники, которые уже во всю цветут и благоухают. Сначала мне это нравится, но спустя минуту понимаю, что меня резко начинает тошнить. - Остановись, - хриплю, стараясь дышать ртом.

- Что? 

- Мне плохо, остановись. 

Он осаждает коня, а я же быстро соскальзываю, чтобы согнуться пополам, опустошая свой желудок. 

- Я не понимаю, - мужчина растерянно смотрит, пока меня полоскает. - Тебя укачало? 

- Токсикоз это, Саша, обычный токсикоз. 

Вытираю рот и возвращаюсь к нему и коню, начиная рыться в сумке, прикрепленной к седлу. Но не нахожу даже маленькой фляжки с невозможной брагой, которую они именуют квасом. 

- Что ты ищешь? 

- Есть тут хоть что-то, чтобы прополоскать рот? - хлопаю попоной сильнее, чем нужно, и жеребец взбрыкивает, едва не зацепив меня копытом.

- Ты не там ищешь, - он обходит коня, снимает с седла небольшой кожаный мешок и передает мне. - Вода. - поясняет мужчина на мой вопросительный взгляд. 

Мне удается прополоскать рот и даже напиться, смывая привкус и запах. 

- И часто у тебя такое? - мужчина всё ещё продолжает хмуриться, всматриваясь в моё лицо, словно опасается ещё одного приступа. Но тошнота уходит так же быстро, как и появилась, поэтому я снова чувствую себя нормально. 

- Последние недели две точно, - теперь уже я хмурюсь, вспоминая, что хоть я и засыпаю рядом с ним, просыпаюсь, как и сегодня, в одиночестве.

- Мне не докладывали, - ещё сильнее хмурится Дарк. 

- Для этого тебе надо было лишь завтракать со мной. Но ты уходил…

- Лена, ты же знаешь, что это необходимость. 

- Я устала! Когда уже что-нибудь случится, чтобы всё разрешилось в конце концов? Сколько можно играть в партизанов, жить в палатках, пусть и больших…

- Это война, милая.

- Я не хочу никакой войны, хочу, чтобы всё наконец закончилось! - на последнем моем слове абсолютно голубое небо рассекает яркая вспышка молнии и раскалывает скалу рядом с нами пополам. 

- Милая… - он делает шаг ко мне и притягивает в объятия. - Я хотел бы уже всё закончить, но Орловы сейчас в столице, Стена растет, а с юга совершают налеты тхоакорцы. 

- Когда это закончится? - ну привет, очередная смена настроения, от гнева мы переходим к слезам. - Скажи, сколько ещё ждать? Может, и ребенка мне родить в твоей палатке? 

- Нет, наследник родится в столице и только там. 

- Да, ещё потяни немного и не будет никакой столицы. 

- Я сказал, - внезапно всё вокруг нас окутывается тьмой. - Мой ребенок родится во дворце.

- Решил попугать меня тьмой? - отпихиваю от себя мужчину. - Так мне не страшно, помнишь ведь, что я могу её поглощать? 

- Да, - всё рассеивается, и передо мной снова милый мужчина. - Может, не будем ссориться в этом чудесном месте? Давай лучше прогуляемся пешком, а не в седле. Тут осталось дойти до поворота и спуститься вниз в долину.

- Как тебе это удается? 

- Что именно?

- Настолько разительно меняться. Словно маску снимаешь или надеваешь. 

- Я с тобой не ношу масок, Лена, - кажется, мои слова его задевают сильнее обычного. 

- Даже если так, ты приводишь меня в ступор сменой настроения. 

- Я не собирался, но правда не хочу ссориться, тем более там, где для этого нет повода. 

- Ты оставлял меня одну, а теперь говоришь, что это не повод? 

- Но я ведь объяснил, где мы находимся и почему? И я хотел бы всё закончить, но, к сожалению, обратного пути уже нет. 

- А где сейчас Женя? 

- Что? - теперь Дарк избегает смотреть мне в глаза. 

- Я спросила, где сейчас Женя? 

- Почему ты спрашиваешь о ней сейчас? 

- Потому что хочу услышать ответ. 

- Женя в столице, там, где и должна быть, - отвечает мужчина, но я не даю ему так легко отделаться.