Уже собираясь уйти, я оглянулся. Ниша вызывала какой-то диссонанс с окружающим пространством, и я спросил у симбиотов:

«Можно её обратно закрыть?»

Не успел я договорить, как стена приняла свой первоначальный вид.

Так-то лучше. И ни у кого не возникнет лишних вопросов.

«Всё. С трофеями закончил», – решил я и вышел из каморки.

Теперь к пленникам. Пора выпустить их на волю. Тем более среди них должна быть внучка Рехора, я это чувствую.

Что-то было не так. Что-то изменилось в той атмосфере ужаса и подавленности, которая окружала Гленаю последние несколько дней, с тех пор как она и её напарники попали в плен к этим бандитам.

Сдерживающие одарённых ошейники на них надели сразу же, в тот момент, когда их схватили, тем самым отрезав им возможность воспользоваться их способностями и магической силой. И с тех пор из магов они превратились в обычных смертных. Простых челов, демонов, эльфаров. Тех, на кого они сами с презрением посматривали сквозь стену своей академии или из-под непрестанной опеки собственной магической гильдии. И молодые маги как-то позабыли, что не только они и им подобные живут и правят этими мирами.

Теперь же они могли на собственной шкуре ощутить всё то, что испытывали к простым нейтралам. И похоже, бандитов это радовало больше всего. Маги были беззащитны перед ними. Их унижали и топтали.

Первые два дня были самыми ужасными в её жизни. Её неоднократно и жестоко избивали, даже не пытаясь ничего узнать или спросить. Просто приходили какие-то кошмарные демоны и били её целый день, меняясь, если кто-то из них уставал.

Так было и с теми, кто попал в плен вместе с ней.

Но девушка больше всего боялась, что её будут насиловать, но этого пока не было. Почему – она не знала. Хотя её неоднократно пугали этим многие издевающиеся над ней бандиты. Они с каким-то извращённым наслаждением вспоминали других неизвестных ей магинь, которые попадали к ним в руки. И эти моральные уроды с огромным удовольствием пересказывали ей, что они с ними делали и что вскоре предстоит испытать ей самой.

Правда, через некоторое время Гленая поняла, что, по меркам местных, их били хоть и сильно, но стараясь особо не калечить. Кому-то они были нужны относительно невредимыми и здоровыми.

Такой странной заботы ни она, ни её друзья, которые сидели в соседних камерах, объяснить не могли.

Потом начались допросы. С определённого времени их каждый день между издевательствами и избиением допрашивали. Где и какие ценности у них есть? Сколько денег у неё на счёте и есть ли у неё вообще этот счёт? Имеется ли у неё доступ к ценным артефактам и предметам в этом мире? Других мирах? И всё такое и прочее.

Сначала она запиралась. Старалась терпеть, сопротивляться. Но нажим и прессинг с каждым днём усиливались. А потом бандиты стали переглядываться и смотреть на неё маслеными глазами. Они перестали говорить ей, что её ждёт, и всё чаще посматривали на своего главного, как бы прося разрешения на что-то.

И она поняла: то, чего она боится, произойдёт не сейчас, так сегодня, не сегодня, так завтра. И именно это её сломало. Этот какой-то подспудный страх и ожидание. Ожидание неотвратимого. Она старалась закрыться, забыться, отстраниться от происходящего. Но как только бандиты видели, что она выпадает из реальности, уходит в себя или плывёт, её начинали избивать ещё жёстче.

И девушка не выдержала. Она рассказала всё, что у неё старались узнать, утаив лишь тайну о своих способностях. Она знала, это может быть ещё более опасно, чем то, что происходило сейчас.

Ей повезло, если можно так сказать: тех, кто её похитил, не интересовали эти сведения. Тогда не интересовали.

А потом они как-то узнали правду о ней, не всю. Но и этого было достаточно. Они узнали, что она чувствует сильные магические излучения. Видимо, сломался кто-то из тех, с кем её схватили.

Бандиты также узнали и о последнем месте, которое Гленая почувствовала. Именно то место, которое она и хотела разведать со своим отрядом. И, как она догадалась из подслушанных разговоров охраны и бандитов, туда должен был кто-то отправиться, чтобы убедиться в правдивости этих сведений.

И это дало небольшую передышку, как ей самой, так и тем, кто был вместе с ней. Их перевели в какую-то отдельную камеру, которая была гораздо меньше, но, по крайней мере, их перестали ежедневно избивать.

Оказавшись вместе, маги не испытывали никаких дружеских чувств или хотя бы малейшей радости от встречи друг с другом. Они практически не разговаривали, все понимали, что им не выкрутиться. Особенно это стало понятно после слов одного из охранников, который вскользь выронил, что этим бандитам может понадобиться только Гленая.

Тогда нервозность и отношения в их, уже практически развалившемся, отряде обострились ещё больше. Тем более один из парней, Гулум, сын одного влиятельного вельможи, учившийся вместе с ними в академии, винил именно её во всём произошедшем. Ведь, по его мнению, это она выбрала этот мир. Хотя они вместе выбирали мир, где хотели бы обосноваться и организовать свою постоянную базу. И за этот мир они проголосовали все.

Но теперь Гулум винил во всём только её. И сейчас он сидел и крысиными глазами смотрел в её сторону. Как поняла Гленая, это он её и выдал. Но пока сдерживался, чтобы не окрыситься окончательно, не выйти из себя и не броситься на неё при всех. Его держал страх, он никогда не был особо смелым и решительным парнем, правда, магом был превосходным, именно поэтому они и приняли его в свой отряд. Но это было, похоже, очередной её ошибкой, которую она уже вряд ли сможет исправить.

Из всех присутствующих здесь магов Гленая была уверена лишь в своём друге Трое. Он не предаст и будет стоять за неё горой. Ему и досталось больше всех. Как узнала девушка, этот тихий парень, ледяной эльфар из одного не слишком богатого рода, не произнёс ни слова с тех пор, как попал к бандитам, и не сказал им абсолютно ничего. Он был единственным, кого действительно очень жестоко избивали, даже по мнению местных, и это продолжалось и сейчас. Девушка не знала, чем он умудрился так достать бандитов, но те не оставили его в покое и сейчас. Его каждый день забирали из камеры и забрасывали ночью или вечером обратно. И так продолжалось уже вторые сутки.

Но сегодня что-то было не так. Девушка не могла понять, что произошло, но что-то изменилось.

Вдруг из коридора раздался тихий шорох. Хотя нет, просто кто-то ногой отодвинул что-то тяжёлое, лежащее у двери. Потом послышался сильный скрип, и двери приоткрылись. Кто-то за ними чертыхнулся, что-то проворчал, опять послышался какой-то шорох.

«Почему они пришли? – испугалась девушка. – Сейчас не время. Троя уже вернули. Ночь. Неужели это за мной?»

Гленая испуганно вжалась в стену и перевела взгляд своих огромных испуганных глаз на сидящих у другой стены парней.

Один стыдливо отвёл глаза в сторону. А вот тот, что винил её во всех их бедах, наоборот, посмотрел на неё с ненавистью, презрением и злорадством. На его лицо даже набежала улыбка удовлетворения и удовольствия.