* * *

– Где Якуб? – спросил Абдаллах, как только Джамалутдин утром появился в «Гнезде».

– Не знаю, – пожал плечами тот.

Джамалутдин соврал: на самом деле Якуб лежал в расщелине у тропы, ведущей к дороге, засыпанный окровавленной землей и присыпанный листьями и ветками. Он сам его туда положил.

– А что он тебе вчера говорил? Вы долго шептались!

– О деле. Как Мадину готовить. Он жаловался, что кокаин кончился, и уверял, что не он его вынюхал.

– Грязная собака! – разъярился иорданец. – А кто? Может, я? Или ты?

– Я сегодня здесь второй раз…

– Да знаю, знаю… А куда он идти собирался?

– Не знаю. Сказал, что у него какая-то важная встреча.

– Важная встреча! За наркотой скорей всего поехал. И обдолбался в хлам!

Джамалутдин изобразил изумление.

– Не может быть! Дядя Якуб очень порядочный человек!

Абдаллах скривился.

– Много ты знаешь! Пока его нет, сам выполняй его работу, – могучая волосатая рука протянула несколько ключей на короткой цепочке. – Вон там его каморка, все лекарства, дурь… Делай, что хочешь, амир сказал – ты за все отвечаешь!

Джамалутдин растерянно взял ключи и направился к врезанной в скалу стальной двери. Такого оборота он не ожидал.

– Слышь, а чего ты так вырядился? – ухмыльнулся охранник. – Хочешь Мадину разложить на столе? Так здесь это нельзя, вот когда в Москву приедете, если поторопишься – успеешь проскочить в последний раз…

– Что ты ерунду всякую несешь? – буркнул Джамалутдин и, не поддерживая скользкую тему, пошел своей дорогой. Повседневную рабочую одежду – зеленую куртку из прочной ткани со множеством карманов, такие же штаны и высокие ботинки пришлось тщательно отстирать и сейчас все это сохло дома. А ему ничего не оставалось, как надеть потрепанный коричневый костюм – еще со школьного выпускного вечера, светлую рубашку и черные узконосые туфли. Надо сказать, что такой наряд выглядел здесь довольно странно.

Мадина сегодня выглядела лучше, чем вчера: зрачки уже не были расширены, да и безысходность с лица исчезла. На Джамалутдина она теперь смотрела с надеждой.

– А где этот… Якуб? – напряженно спросила она, оглядываясь по сторонам.

– Он больше не придет, – сдержанно ответил молодой человек. – Только никому об этом не говори! И давай заниматься, за нами наблюдают!

Сегодня Мадина работала гораздо быстрее и легко укладывалась в нормативы. Улучив момент, когда Саббах со своими волкодавами выехал из лагеря и на них никто не смотрел, Джамалутдин тихо предупредил девушку:

– Всем говори, что я даю тебе таблетки и желтый чай!

Она кивнула.

– А что будет дальше?

– Я должен отвезти тебя в Москву, чтобы ты стала шахидкой, – прошептал Джамалутдин, незаметно осматриваясь по сторонам. – Но я предлагаю убежать и спрятаться там, где нас не найдут. Ты согласна?

– Конечно! Когда мы убежим? Сегодня?

– Нет. Придется подождать. А пока веди себя, как обычно…

Мадина взяла его за руку и благодарно сжала пальцы. Для чеченской девушки это была очень смелая и откровенная благодарность!

Когда занятия закончились и Джамалутдин собрался домой, оказалось, что и Умар сдает дежурство. Так что с КПП они вышли вместе.

– Что это ты так вырядился? – с улыбкой спросил старший брат. – Неужели собрался свататься?

– Хватит, Умар! Мне не до шуток!

Тот посерьезнел.

– А что случилось?

Джамалутдин оглянулся, хотя они шли через минное поле и рядом никого быть не могло.

– Я решил убежать с Мадиной! Поедем будто бы в Москву, а сами спрячемся где-нибудь…

– Да ты с ума сошел?! – Умар вытер вспотевший лоб. – Ты соображаешь своим умом? Где ты спрячешься? Новости по телевизору видел?!

– Нет…

– В Америке вчера огромный универмаг взорвали! Трупы грузовиками вывозят! А команду отдал амир Саббах! И где ты думаешь от него спрятаться?!

– Найду тихое место…

– Какое тихое место, если он до другого полушария дотягивается?! Где есть такое «тихое место»?! И потом – ты о нас подумал? Они убьют всех – меня, отца, мать, тетю Тамилу, дядю Мурата! Всех!!

Джамалутдин тяжело вздохнул. Сейчас он казался себе маленьким глупым несмышленышем, считающим, что если залезть под кровать, то его никто не найдет…

– Но мне отступать уже некуда, брат! – упавшим голосом сказал он.

– Почему?!

– Ты спросил, почему я так одет…

– Ну…

– Потому что я убил Якуба, и моя обычная одежда была перепачкана кровью, мать стирала ее всю ночь!

– Значит, родители знают? – недобро прищурился Умар.

– Догадываются. Но Якуба рано или поздно найдут. И Хуссейн с Абдаллахом вырвут у меня признание вместе с кишками!

– Надо было думать об этом раньше!!

Джамалутдин ничего не ответил. Они долго шли в тяжелом молчании. Наконец, старший брат тяжело вздохнул.

– Меня пытались посадить на крючок, но я не дался, – медленно произнес он. – Но судьба подводит меня к этому крючку…

– Что ты говоришь, брат? – Джамалутдин остановился. – Какой крючок? Кто хотел это сделать?

– Неважно, – Умар продолжал идти широким, уверенным шагом, как он ходил всегда. Младший брат побежал следом. Дальнейший путь прошел в молчании. Только когда подходили к дому, Умар сказал:

– Ладно, я попробую что-нибудь сделать!

Группа Мухтарыча вернулась к обеду, и всего с одним «трехсотым» – Шумахер словил пулю в левое плечо. Рана была сквозная, но его решили отправить в госпиталь – все равно он не мог работать в полную силу, да и необходимости считать каждого бойца не было: когда скатишь с вершины большой камень, остальные посыплются сами собой.

– Как все прошло? – спросил Аюб.

Мухтарыч молча кивнул и пожал плечами: мол, дело сделали, значит – все нормально, что тут еще рассказывать?

– В Аризоне взорвали магазин! – сообщил Провайдер. Он подключил к спутниковой антенне свой ноутбук, провел сеанс связи с Центром, вызвал на вечер вертолет – забрать раненого, и напитался новостями.

– Говорят, самый мощный теракт за последние годы. Ответственность взял на себя «Великий Джихад»…

Эту новость восприняли мрачно и никак не комментировали. То ли от усталости, а может, от осознания своего бессилия.