– Но нельзя же оставить это как есть, – помотала головой Лика.

В груди защемило. Лика никогда бы не стала подставляться, если бы ей было что терять. Что-то случилось.

– Лика, что произошло? – хотя я и так знала, что случилось. Речь шла о ее парне.

– Дей мертв, – девушка улыбнулась, взглянув на меня безумным взглядом. – Я убила его.

Она тихо рассмеялась. По спине пробежали мурашки. Я видела, как она сделала это, но не могла подумать, что она будет улыбаться, вспоминая.

– Он напал. Магические силы были равны, но огнестрельное оружие никто не отменял. Один выстрел, и он упал замертво, не успев выстрелить в меня, – Лика продолжала безумно улыбаться.

Я знала, я всегда знала, что эти романтические бредни о жертвенной любви по большей части своей вымысел. Никто в здравом уме не станет отдавать свою жизнь за кого-то. И Лика тому пример. Все люди – эгоисты по своей сути. Нам важнее своя жизнь, чем чья-то другая. И если встает выбор либо ты, либо он, то чаще всего ты выберешь себя.

– С Создателями сего ужасного заведения мы покончили. Перейдем теперь к служащим, затем к рядовым и напоследок к Мстителям, – Марта Сонг обвела всех взглядом и открыла первую страницу. – Глава Аспидов Эрих Гай. Вы приговариваетесь к смерти за удержание несовершеннолетних детей в стенах данного здания. Так же вы обвиняетесь в убийстве нескольких Мстителей.

На сцену затащили Аспида. Ноги его заплетались, все лицо было избито, из носа шла кровь. Обыкновенный мужчина, которых много в этой Академии.

– У вас есть одно последнее желание, не отменяющее вашу смерть, не причиняющее другим неудобств, – приставив к виску Эриха пистолет, громко произнес Мститель.

Эрих поджал губы, глубоко вздохнул, последний раз обвел взглядом зал и отрицательно покачал головой.

– Что ж, тогда, – Марта кивнула. Я отвернулась и не стала смотреть, как тело падает на пол. – Следующий…

Я стояла, отвернувшись от сцены, до тех пор, пока не назвали имя, от которого у меня задрожали колени.

– Аристарх Рашпилев, вы приговорены к смерти… – она опять назвала те же пункты, как и у нескольких человек до Кифирыча. Я резко повернулась и бросилась к сцене, отталкивая с дороги академийцев.

На сцену два солдата выволокли Аристарха. Тот был совсем плох и даже не смог подняться, так и остался лежать на полу. Видны были следы сильных побоев. Мужчина закашлялся, выплевывая кровь.

К сцене меня не пропустили Мстители, задержав у самых подступов.

– Пустите, – я стала сопротивляться.

– Катя, не глупи! – услышала я сдавленный мамин крик, но постаралась не обращать на него внимания.

– Не будь дурой, егоза, – прохрипел Аристарх, мутным взглядом отыскав меня. – Не стоит губить свою жизнь из-за старика.

– Аристарх, – я всхлипнула. Почему? Почему я так ненавидела его в том году, а в этом чувствую такую привязанность и благодарность, что выть хочется?

– У вас так же есть одно желание, которое мы выполним перед вашей смертью, – я видела, как мужчина открывает рот, чтобы произнести ужасное «нет».

– Он хочет увидеть своих родных! – закричала я, чтобы все услышали. Мне было все равно, что со мной сейчас сделают. Убить не убьют, могут побить, но это я вынесу.

И действительно в живот мне прилетел кулак Мстителя, так что я согнулась пополам, но сразу выпрямилась, сморгнув выступившие слезы, чтобы никто не подумал, что я слабачка.

– Это действительно так, или эта девушка просто мешает проведению суда? – Марта приподняла бровь и взглянула сначала на Аристарха, а затем на меня.

– Так, – мужчина смерил меня взглядом полным уважения и благодарности, а я разревелась. Как маленькая девочка разревелась у всех на глазах. Как только солдаты поняли, что я больше никуда не рвусь, они выпустили меня из хватки.

– В течение недели мы исполним ваше желание и приговор, а пока вы можете идти, – ни грамма сострадания в голосе Сонг не наблюдалось.

Аспид с трудом поднялся на ноги и, шатаясь, спустился по ступенькам в зал.

– Эй, егоза, не плачь, – он подошел ко мне и приподнял голову за подбородок. – Ты только что отложила мою казнь, а ревешь, как девочка из детского сада.

– Мне, мне просто, я, – захлебываясь слезами, я не знала, что можно сказать. При мысли о том, что он увидит свою семью и умрет, становилось так больно, что хотелось волком выть.

– Ну, где твои друзья и мама? – Аристарх повел меня в группу академийцев.

– Из друзей остались в живых только двое, – сдавленно произнесла я и провела рукой по щекам, чтобы вытереть слезы, щекочущие мне лицо. Возможно, я преувеличивала, не зная, что случилось с Хоуэлом и Акимом. Вдруг, они еще живы.

– Всем Лазуритам будет стерта память, и они вернуться в свои миры, так как этот персонал находился здесь по принуждению, – Марта громко зачитывала имена тех Лазуритов, которым будет стерта память. А потом очередь дошла до нас.

– Сейчас каждый Академиец будет выходить на сцену и называть свои имя, фамилию и магическую способность. Я буду выносить приговор. Начнем с мужчин, затем женщины и уже после них молодое поколение от семнадцати до двадцати пяти.

Кряхтя, на возвышение взобрался старик. Как ему удалось выжить в этой бойне, стоило только догадываться. Он был настолько древним, что казалось, тронь его пальцем – рассыплется. Старик настолько был худым, что сквозь черный комбинезон проступали кости, и можно было посчитать ребра.

– Абелард Шнайдер, удача, – старик закашлялся. Он еле держался на ногах, можно было поверить, что он слабый и немощный, но я заметила стальной холод в его глазах. Слабость была жалкой наигранностью со стороны старого немца. Как я узнала, что он немец? Имя и фамилия были исконно германские. Только я не была уверена, что он с моей планеты.

– Так, Шнайдер, за свою долгую жизнь в восемьдесят девять лет вы много убивали. Прошли всю войну и ни разу не были ранены. За вашими плечами горы мертвецов, но жить вам осталось не много. Еще год. Так как вы не способны больше на убийства из-за своего возраста, мы отпускаем вас на вашу планету.

– Что?! Это не честно! – раздались крики в зале. – Он такой же убийца, как и мы, так почему его просто вернут домой?!

– Тихо! Таково постановление суда, – Сонг посмотрела поверх папки и махнула рукой, чтобы старика увели. Я сразу воспылала ненавистью к этому немцу, коим он точно был.

Мужчины продолжили выходить, но я не знала никого из них. Несколько знакомых лиц и все. На сцену стали подниматься женщины. С замиранием сердца я ждала маминого приговора.

– Елена Гумилева, предвидение будущего, – моя мать стояла с гордо выпрямленной спиной, без капли страха в глазах. Интересно, удастся ли мне вот так стоять, зная, что у меня за плечами столько убийств? Марта Сонг пролистала папку и нашла нужное имя.