Наконец чудовище заметило своего врага. Он передвигался очень быстро, пытаясь помочь глупым самкам двуногих, бестолково мечущимся среди кустов. Кажется, у него закончились стрелы. Хе-хе… Глупый двуногий. Тварь, оглашая небеса громким воем, сделала несколько могучих взмахов гигантскими крыльями. Набирая высоту, она стремительно уходила ввысь. Достигнув определенной точки, чудовище, сложив крылья и выставив вперед когтистые лапы, начало падать. Подобно ястребу, увидевшему добычу, тварь с ревом спикировала вниз.

Саша, видя угрожающие маневры зверя, остановился. Оставшись без шеттира, отбросив в сторону уже бесполезный лук, он стоял, высоко подняв голову. Виски от перенапряжения раскалывались, но о боли он сейчас не думал. Принц стоял, широко расставив ноги. Сжав ладони в кулаки, он полностью раскрылся для бесконечного потока Силы. Энергия вливалась ревущим водопадом, заставляя тело нервно вздрагивать от спонтанного сокращения мышц.

Движения людей и природы будто замерли, словно чья-то невидимая рука нажала кнопку «pause» на самом интересном месте. Только здоровенный монстр, сложив огромные крылья, неумолимо приближался к земле. Сейчас он настигнет мелкого надоедливого человечишку и насладится сладким вкусом мести.

Из оцепенения вывел далекий протяжный крик. Кажется, кричал кто-то сзади. Он мгновенно обернулся. Кричала Аная. Она что-то бросила ему. Предмет, брошенный дочерью ярла, медленно переворачиваясь, приближался к замершему на месте принцу. Сделав еще один неторопливый оборот, он приветливо сверкнул голубой поверхностью клинка, как будто говоря: «Хозяин! Я уже иду!» В тот момент, как рука принца коснулась рукояти голубого ножа, его накрыла черная гигантская тень.

Длинным быстрым прыжком Саша отскочил в сторону. На том месте, где он только что стоял, что-то тяжело ударилось оземь, подняв вверх слой сырой почвы вперемешку с длинными хвойными иголками и влажными перепрелыми листьями.

Рев разочарования от промаха разнесся по поляне. Не теряя времени, воин подскочил к живой копошащейся массе. Он стал наносить неповоротливой твари молниеносные уколы и порезы ножом. Голубой клинок, словно хищная руга, гроза всех рек и озер Дорна, вонзался острым жалом в серые бока ревущей твари.

Чудовище бессильно клацало огромными клыками, полосуя когтистыми мощными лапами воздух. Шустрый двуногий, казалось, знал, куда в следующий раз направит удар крылатый разъяренный зверь. Но везение жалкого человечишки подходило к концу. Его движения стали замедляться. Вот он еле уклонился от удара крылом с растущими на нем костяными шипами, вот коготь левой передней лапы вскользь процарапал его спину, и если бы не темная броня, то лежал бы он уже на земле с перебитым хребтом. Но как же больно жалит его маленький ножик! На каждый мощный взмах лап или крыльев двуногий отвечал сотней молниеносных уколов и порезов. И если раны от его меча и стрел уже постепенно затягивались, то от маленького ножа, похожего на хищную рыбу, порезы не зарастали. Голубое лезвие обжигало, будто оно было раскалено на огне Светила. Тварь чувствовала, как из нее вместе с кровью уходит жизнь. И все из-за какого-то глупого двуногого! С отчаянным воем чудовище взмахнуло правой лапой, вложив в этот удар всю боль отчаяния и злости…

Ксандр чувствовал, что сознание постепенно меркнет, Сила забирала его жизнь, а вместе с ней и надежду на победу. С каждым движением становилось тяжелее дышать и двигаться, боль в висках была невыносимой. Казалось, еще один шаг — и он упадет. Но нет. Он продолжал бой, продолжал колоть, рубить, резать, уворачиваться. Пару раз зверь задел его своими лапами. От боли в глазах потемнело. Легкие превратились в раскаленный кусок железа. Каждый вдох отдавался болью. Несколько раз он увернулся и уколол без использования Силы — и это у него получилось. Тварь тоже слабела на глазах. Раны от стрел и меча на теле уже затянулись, а вот от голубой стали порезы не заживали. Тело чудовища было похоже на сплошной кровавый комок, но оно не сдавалось. Неожиданный удар правой лапы принц пропустил. Если бы не доспех, когти пробили бы грудь. Его отбросило на несколько метров. Ксандр упал на спину и уже не смог подняться. Неужели это конец?! Чудовище победоносно ревело, расправив крылья и подняв страшные лапы. От отчаяния хотелось выть, но руки и ноги не слушались.

Внезапно победный вой зверя захлебнулся, сменившись хрипящим, разрывающим барабанные перепонки визгом. Ксандр сквозь заливающую глаза кровь увидел, что на спине визжащего монстра повисла Аная. Она раз за разом вонзала голубой клинок в спину зверя в том месте, где у людей должно быть расположено сердце. Тварь пыталась дотянуться до назойливой девчонки, но не могла: дочь ярла крепко держалась за костяные наросты левой рукой и методично вонзала ставшее серым от крови лезвие ножа. Последний удар Аная нанесла ослабевшей рукой в затылок начинающей на глазах уменьшаться твари. Предсмертный визг существа захлебнулся в агонии. Тело монстра рухнуло на землю, а обессилевшая девушка на его спине так и не выпустила рукоять засевшего в нем клинка энанов. На поляне вдруг стало очень тихо…

Ложе, на котором лежал молодой воин Олав Рысь, было застелено свежими лонновыми[25]простынями. Судя по чистым и белым повязкам, аккуратно перевязанная рана на левом бедре воина уже не кровила — шел процесс выздоровления. Место, где лежал Олав, чем-то напоминало небольшую пещеру с ровно обтесанными стенами и потолком. Только неширокие швы, заполненные темным застывшим раствором между серых камней, говорили о том, что сие сооружение есть дело рук живых существ. Эти норги[26]были построены еще в те времена, когда Хирмальм только начинал свой долгий путь от небольшого селища до сильного городища. Камни сии были добыты в Теплых скалах, поэтому живущие в этих норгах друиды не нуждались в освещении — розовое сияние, исходящее от стен, нормально освещало помещение. Издавна в комнатах, сложенных из этого камня, друиды врачевали тяжелораненых и тяжелых больных. Сложенные внутри Храма Творца, они действительно обладали целительными свойствами. Уже давно было замечено, что в них пациенты быстрее поправляются от недугов и ран. Внутри храма находился небольшой Теплый пруд, сложенный из тех же камней, в которых несколько столетий назад плескалась вода из подземных источников Теплых скал. Но это было очень давно, и уже никто не помнил тех благословенных времен. Сейчас же пруд зиял пустотой, напоминая потомкам славного народа лоримов о былом величии их предков. Согласно древним летописям, Храмовые друиды собирали целые караваны охотников, которые уходили далеко в глубь Ледяного леса за черным деревом, теплым камнем и горячей водой Теплых скал.

Со временем Ледяной лес стал отвоевывать все больше и больше земли у людей. Лоримы оказались неподготовленными к этой неравной войне. Много раз старики, бывшие охотники, сидя на завалинках рядом со своими домишками, грея старые кости на солнышке, рассказывали своим любопытным внучатам легенды о древних, заброшенных много зим назад селищах в глубине Ледяного леса. Внуки слушали, раскрыв рты и вытаращив глаза, о завываниях промозглого зимнего ветра в брошенных полуразрушенных домах, об огромных следах ра-ханов, оставленных на снегу, о ночных пениях Ледяных демонов. Жуть. Жуть как интересно. Наивные лоримы думали, что старые городища были брошены много веков назад. Все говорили, что это, мол, древние легенды и сказки. И уж никак не ожидали они, что это станет явью для них самих. Вот они, тарки — посланцы Ледяного леса. Пришли многотысячной ордой прямо под стены самых сильных городищ. Где теперь селища? Где Ульм? Где Мирольм? Стали они теперь будто те брошенные селища в глубинах Ледяного леса из дедовых сказок…