Поставив часовых у дома и строго-настрого приказав им не пускать никого из посторонних, фон Гершов кинулся назад — в резиденцию герцогини. Он, конечно же, вспомнил рассказ принцессы и её матери о негодяе-французе, предавшем их проклятому шведу. Плохо было, что в отличие от Юленшерны, Бопре могли узнать только Марта, Болеслав или сама Клара Мария. Но тут ему пришло в голову, что уж коли Её светлость смогла нарисовать своего брата так что заслужила похвалу от маститого художника, то уж портрет предателя у неё тем более получится. Нужно только дать ей лист бумаги и уголёк. С этой мыслью он влетел в дом Керкгофов и тут же направился в детскую:

— Где принцесса? — спросил он госпожу Руге.

— Мы только что уложили Её Высочество, — с достоинством отвечала камер-юнгфрау. — А что за спешка?

— Да, так, — отмахнулся Кароль и хотел выйти, но тут же встал как вкопанный. — Подождите сударыня, я спрашивал о принцессе Кларе Марии. Где она?

— Принцессе Кларе Марии? — не без ехидства в голосе переспросила придворная. — Ах да, она ведь тоже принцесса!

— Мадам, где Её Светлость? — ледяным тоном повторил камергер.

— Она тоже легла, — поспешно ответила шведка, сообразившая что померанец не просто так находится в таком взвинченном состоянии. — Если Вам угодно, то её можно поднять. Только не потревожьте…

— Нет, в этом нет необходимости, — облегченно вздохнул фон Гершов. — Но на всякий случай, прошу вас, удостоверьтесь что девочка на месте.

— Если вы настаиваете, господин барон, — поджала губы дама и с видом оскорбленной невинности отправилась в комнату принцессы Евгении.

Однако, не пробыв там и минуты, госпожа Руге выбежала и голосом близким к панике сообщила:

— Её Светлости там нет!

— Что, простите?

— Принцессы Клары Марии там нет! Я тронула постель, Но нашла под одеялом лишь искусно сложенные вещи, благодаря которым создавалось впечатление…

— Твою мать! — не смог сдержаться Кароль. — Эта чертовка опять нас обвела вокруг пальца.

— Что вы имеете в виду? — пролепетала камер-юнгфрау, не привыкшая к таким выражениям.

— Да так, — отмахнулся померанец. — Просто отец этой девочки, сказал бы в таком случае, что мы в жопе!

Последние слова он произнес уже по-русски, но придворная дама, на свою беду, его не знала, но очень не любила недосказанностей.

— Где?!

— В заднице, мадам! — любезно пояснил ей Кароль и бросился прочь.

— Господи! — взмолилась госпожа Руге: — Только бы с этой маленькой дрянью ничего не случилось, а то я сама её убью!

Предпринятые поиски ничего не дали. Ни принц, ни Петер, ни кто-либо из слуг или придворных не видели Клару Марию и лишь стражники припомнили, что какая-то маленькая девочка вертелась у входа, а потом куда-то запропастилась. В принципе, ничего страшного пока не случилось. Упрямая принцесса, конечно же, сбежала и отправилась домой, не желая сидеть взаперти, но она и раньше проделывала такие кунштюки, так что возможно всё обошлось. Выскочив наружу как ошпаренный фон Гершов-старший, вскочил на коня и пустил благородное животное вскачь, рискуя испортить на мощенной камнем улице ему копыта. За ним следом двинулись капрал Раубе и ещё два солдата, но они крепко отстали от своего командира.

Мигом домчавшись до дома Марты, Кароль ворвался внутрь и застал её на чём свет стоит бранившую Иржика.

— Что значит, ты не видел, куда она направилась? Куда ты вообще смотрел, чёрт тебя подери!

— Значит, она не вернулась, — скрипнул зубами померанец.

— Что? — удивилась женщина и с тревогой уставилась на вошедшего.

— Ваша дочь, сударыня, — обреченно вздохнул тот, — была у нас, но сбежала при первой же возможности. Я, признаться, надеялся, что она уже вернулась домой.

— Я же говорил, Ваша Милость, что Клара Мария собиралась подарить куклу сестре, — подал голос слуга. — Вот она и направилась к ней, не став меня слушать. Уж такая своенравная девочка наша принцесса, что не будь она такого высокого рода, я бы сказал, что по её заду розги плачут!

— Замолчи, Иржик, не время сейчас говорить об этом, — взмолилась Марта.

— Я-то замолчу, — пробурчал слуга, — да только рано вы всполошились. Небось, заметила на улице какую-то диковину, да и стоит, дивясь на неё с открытым ртом!

— А ведь это вполне вероятно! — обрадовано воскликнула женщина и с надеждой посмотрела на Кароля.

— Я бы тоже так подумал, — скрипнул зубами фон Гершов, если бы она не сказала мне, что видела на площади переодетого Юленшерну!

— Но это невозможно!

— Увы, фройляйн, я почти уверен, что она не ошиблась. И кстати, ваш друг-француз, похоже, тоже где-то поблизости.

— Надо немедленно её найти! — воскликнула Марта и кинулась было наружу, но затем вернулась и поднялась к себе в комнату. Через минуту она вышла из неё, держа в руках пару пистолетов и стилет в потёртых ножнах. Быстро пристроив всё это на себе, она накинула плащ и вопросительно взглянула на фон Гершова. Тот, не теряя времени даром, уже отдавал приказания капралу:

— Михель, пулей несись в порт и найди там моего брата. Пусть он прочешет все окрестности со своими людьми, да передаст капитану над портом приказ герцогини: — всем судам ни под каким видом не покидать Росток!

— Слушаюсь, гер генерал! — отозвался тот и стремглав полетел исполнять.

— Вы готовы, сударыня? — спросил Кароль хозяйку дома.

— Да!

— Я с вами, — вслед за ней показался Иржик, на ходу опоясывающийся тесаком.

— Нет! — решительно остановил его фон Гершов. — Будь дома, вдруг она вернется. На это, вправду сказать, не так уж много надежды, но чем нечистый не шутит…

— Хорошо, господи барон, — вздохнул тот, согласившись с доводами померанца.

А Шурка в это время лежала связанная и с заткнутым ртом на дне лодки, проклиная себя последними словами. Ну, надо же было так сглупить! Сама ведь видела этого проклятого шведа, но тем не менее не нашла ничего лучшего как удрать домой! Толпы людей на улицах создавали иллюзию безопасности и она, ловко обманув стражу, весело побежала домой. Но как на грех на пути ей попались уличные комедианты, ловко жонглирующие разными предметами, и она буквально на секундочку остановилась посмотреть на них. Тут вышел ещё один бродячий артист и начал изрыгать прямо изо рта пламя. Толпа вокруг восторженно закричала и никто не заметил, как девочке зажали рот и силой втолкнули в носилки. Она отчаянно пыталась сопротивляться, но похититель так в ответ сжал её шею, что принцесса почти задохнулась и впала в беспамятство. Очнулась она, когда её погрузили в лодку и, накрыв каким-то тряпьем, отчалили от пристани. Весла мерно опускались и поднимались, заставляя утлое суденышко двигаться по грязным водам залива.