– Какой же это хоббит? – шепотом спросил Лёха.

– Это хуже. – Выдра втянул воздух через рот. – Кикимора, Стаф ее еще бабой на швабре кличет.

Существо не казалось опасным. Голова не больше кулака словно нанизана на белесую швабру. Закутано в тряпки и передвигается не плавно, а будто скачками. Движения дерганые и очень резкие.

– Они ведь ночные… – прошипел Выдра, неизвестно к кому обращаясь. – Ночами носятся, то есть… танцуют. Ох, мальчики, как они танцуют.

Дэн, пожалуй, когда-то это видел – ведь недаром прозвал это существо хоббитом, хотя уже и сам не знал почему – наверное, если бы захотел, то и вспомнил. Вот только желания не возникало.

– А сейчас она обязана в подвале отсиживаться или дергаться, или…

– Значит, ее кто-то вспугнул. К тому же видишь, как темно стало, будто дождь собирается.

– Или вызвал… – У Дэна неприятно засосало под ложечкой. Будто в ответ на это ощущение раздался треск, словно где-то закоротил кабель.

– Ой… не надо нам дождя, – взмолился Алик. – Лёш, а ты умеешь машины без ключа заводить?

– У меня папаша механиком работал, я умею, – отозвался Косой и принялся рыться в проводках.

– Смотри… танцует, – прошептал Алик.

Кикимора закружилась в танце, и это было даже красиво. Денис получал какое-то извращенное эстетическое удовольствие, да и не он один. Иногда существо подходило ближе к ним, иногда удалялось. Вроде бы. Оно еще не успело почувствовать людей, но у Дэна создавалось ощущение, будто кикимора играет с ними, как кошка с мышью или, вернее, акула, сужающая круги вокруг намеченной жертвы.

– Солнце, солнце, солнце… – зашептал Леший.

Слова странно ложились в такт движениям, создавая ритм. Казалось, невесомая мелодия разлилась под черепом, и это было ужасно и завораживающе одновременно.

Щелчок прозвучал неожиданно. Грузовик вздрогнул, мотор завелся. Кикимора застыла, а потом – Денис мог поклясться! – посмотрела прямо на него. Показалось, на голове-тыковке прорисовались круглые, навыкате глаза и рот, нет – пасть! Которая открылась…

– Ходу-ходу-ходу! – заорал Выдра, и Косой двинул его локтем, сам усаживаясь за баранку. Помощнику Стафа не оставалось ничего, кроме как поскорее освободить ему место. Он полез к Алику со всей возможной быстротой, словно старался таким образом оказаться от твари как можно дальше.

– Дави ее! – крикнул Лёха.

Грузовик сорвался с места и понесся на кикимору. Казалось, раздался неприятный треск, но вряд ли его удалось бы расслышать за шумом мотора. А потом существо влезло на капот и поползло к ним.

– Мать вашу! – заорал Леший.

Косой стиснул руль так, что побелели костяшки пальцев.

Дэн попытался ощутить существо, как недавно голубя и, как много лет назад, зомби, но, вероятно, слишком паниковал для этого. В потайной кобуре на плече лежал шокер – не для того, чтобы пользоваться, а как талисман, – вот только что с него проку? Впоследствии Денис сильно удивлялся тому, что только Леший додумался схватиться за автомат. Впрочем, выстрелов он, кажется, не услышал, а вот звон разбитого стекла – очень отчетливо.

Их окатило осколками, и Денис спрятал лицо в ладонях, чтобы уберечь глаза. Второй удар втиснул его в спинку сиденья. Кто-то врезал ему по груди, оставив без воздуха на целую минуту. Ветер ударил в кисти рук, и Дэн их опустил. Грузовик, как они и рассчитывали, проломил ворота. Кикиморы на капоте больше не было. То ли Лёха все же снял ее автоматной очередью, то ли удаляться от дневного лежбища попросту не входило в ее планы.

– Где мы?!

– Уже по Голубинской едем, – ответил Косой таким тоном, словно то ли испытывал эйфорию, то ли слишком перенервничал. – Сейчас на Тарусскую, и до метро рукой подать. А может, махнем на колесах, а? Братцы, мы ж за пять минут.

– Тормози! – закричал Дэн раньше, чем сообразил хоть что-то.

– Зач… – еще успел сказать Слава, а потом КамАЗ заехал левым колесом в «мокрый асфальт».

Машину тряхнуло. Колесо мгновенно исчезло, скорость была достаточной, чтобы они пролетели. КамАЗ проехал на брюхе с десяток метров, прежде чем остановиться окончательно.

– Мы не перевернулись лишь чудом, – заметил Выдра очень спокойно и так, словно говорил через силу. – Давайте-ка выбираться.

Возражений не последовало. Лёха отворил дверь.

– А там точно этой гадости нет?

– Чего?.. – Дэн сначала не понял вопроса. Он чувствовал нечто странное, но не понимал или, вернее, отказывался догадываться, в чем дело.

– Ну… я не исчезну?

– Нет, – ответил он, забыв в целях конспирации взглянуть на свой сканер. – Лужи… то есть аномалии «мокрый асфальт» там нет.

– Подтверждаю, – ответил Выдра напряженно. – Алик, не тормози. Я за тобой.

Косой по-прежнему сидел, сжимая баранку. Лицо слишком сосредоточенно, и в нем ни кровинки.

– Дэн! – Выдра тронул его за плечо, но он не отреагировал.

– Слава… – тихо позвал Денис.

Ответа не было. Он потянулся разжать ему пальцы. Хватка на плече стала сильнее, захотелось вырваться, но Дэн почему-то не сделал этого, а наоборот, позволил ухватить себя и за второе плечо и тянуть к двери.

– Малыш, помоги мне, а?

Почему-то Выдра говорил слишком ласково, почему-то тянул…

Косой повернул к нему белое лицо и осклабился бескровными губами. И только после этого Денис осознал, что у него отсутствуют ноги!

Видимо, скорость была не настолько и большой. Вместе с ногами отсутствовал и пол, и педали.

– Но он ведь повернулся?.. – шепнул Денис, неизвестно к кому обращаясь.

– Тс-с… – Выдра тащил его, как мешок с чем-то тяжелым, но слишком дорогим, чтобы бросить. – Это не он. И ты видишь это.

На культю легло что-то тонкое и белое – не рука, а нечто напоминающее птичью лапу. Потом подтянулась голова и палка-тело. Кикимора смотрела на него! Голова-тыковка не имела лица, но Дэн все равно видел глаза навыкате и слюну, стекающую из пасти, утыканной игольчатыми зубами.

Денис шумно вздохнул, ему стало вдруг очень холодно, и, кажется, он не мог пошевелиться. Отголоском еще не потухшего сознания он понимал, что паникует, но ничего не мог поделать с этим.

– Диня… помоги мне, – вдруг прошептали на ухо. – Дин…

Голос не принадлежал Ворону, а Денис почему-то уже не мог сообразить, кто его тащит. Однако обращение подействовало, и он даже сумел оттолкнуться от пола.

«Почему он назвал эту тварь хоббитом?! – Все остальные мысли исчезли, и осталась только эта. И хорошо, что она была, иначе Дэн лишился бы рассудка. Он уцепился за этот вопрос и стал вспоминать Толкиена. Смотрел в несуществующие глаза и припоминал. Ответ родился медленно, но удовлетворил и самого Дениса, и ожидающую его тварь. – Горлум был Смеаголом когда-то…»