Под глазом Шерлин сиял великолепный темно-фиолетовый синяк. Она уже десять раз пожалела, что не взяла с собой хотя бы пудру. Все думала, что на раскопках это уж точно ни к чему. И вот вроде бы не ошиблась – ни к чему, а обидно светить таким фингалом.

Не выдержав, Шерлин сунула зеркальце на ручке под подушку и со вздохом пошла на выход. У палатки ее ждал молодой полицейский, чтобы доставить для беседы к ари Волу. К чему такие церемонии, кажется, не понимал и сам младший инспектор, но сделал ровно так, как принято в Бернине.

У шатра, где стоял стол и два стула, уже находился Арканах. Непривычно тепло одетый в длинный пиджак, плотные штаны и серый шарф, обмотанный вокруг шеи в несколько раз. От обычного дракона остались лишь сапоги и серьги. Даже руки следопыт прятал в карманы, словно он озяб в городе, где все ходили в тонких рубашках и летних платьях.

– Как себя чувствуешь? – спросила Шерлин, раз инспектора пока не было, а молодой полицейский вежливо встал в стороне от шатра.

– Ничего, – сухо ответил Арканах, хотя выглядел он не очень-то хорошо с ввалившимися щеками.

Они не виделись сутки, но все это время Шерлин спала под действием каких-то снадобий, поэтому для нее с момента их расставания прошла как будто пара часов. И отстраненность дракона насторожила.

– Ты еще в ошейнике? – невинно спросила она, уверенная, что такой вопрос обязательно расшевелит Арканаха.

Но тот лишь кивнул, даже не посмотрев на нее.

– И что он делает?

Следопыт все-таки метнул в нее взгляд. Болезненный и блестящий, словно в лихорадке.

– Как я и думал. Стабилизирует силу, – негромко ответил дракон. Он прошелся взглядом по лицу Шерлин, но ничего так и не сказал о синяках.

– Тебе нужно ее стабилизировать? – полюбопытствовала Шерлин.

На самом деле хотелось спросить, как он справляется, что чувствует? Узнать, не сломала ли она самого дракона, не из-за нее ли следопыт так плохо выглядит? А еще хотелось обнять и признаться, как ей стыдно за то, что влезла со своей магией в магию драконов, в которой, похоже, ничего не соображает…

Но глупое сочувствие и вопросы грозили усугубить и отстраненность дракона, и его отношение к Шерлин.

– Просто пока я не могу снять ошейник, – ответил дракон. – Давай это оставим.

– Хорошо… Скажи, а как ты ушел от Бостоп и компании? – Шерлин вдруг поняла, что не может молчать, и любая тема для разговора ее устраивала.

Арканах нахмурился, но потом коротко вздохнул и ответил:

– Огонь. Когда я выдохнул его первый раз, еще при тебе, понял, что не могу остановиться.

На миг они встретились взглядами, и Арканах не показался радостным, скорее задумчивым, даже немного виноватым.

– Ты их сжег? – шепотом уточнила Шерлин.

Дракон провел рукой по лицу, словно стирая что-то, и кивнул.

– А… а Летиция и Тимос? – еще тише уточнила она.

Сжечь людей. Вот так просто. С одной стороны, можно понять: он защищался и спасал ее саму, но с другой… Что-то внутри обрывалось оттого, что люди, пусть и преступники, сгорели. Как это пережил сам дракон? Это было быстро или нет? И Тимос, и Летиция хотели ее убить, но она поняла, что не желает им такой смерти…

– Они убежали. Их ищут, – коротко и сухо произнес Арканах и, видимо, что-то понял по глазам Шерлин и потому добавил: – Люст дотронулся до артефакта драконов, и с ним стало почти то же, что было с Бостоп, только хуже. И он не выдержал изменений… В его смерти мой огонь невиновен.

Преступники понесли наказание, но отчего-то никакого удовлетворения Шерлин не испытывала.

– И, Шерлин, – обратился к ней Арканах, – напомню, что ты не имеешь права никому говорить о наших артефактах, так же как и об изменениях в моей магии. Ты можешь ответить на вопросы инспектора, но потом должна молчать.

– Я и не собиралась никому говорить.

Это было обидно, что после всего Арканах напомнил ей о том договоре. Как будто они не прошли вместе огонь и воду. Неужели даже после этого они не могут верить друг другу? В голове не укладывалось, они чуть не погибли, чудом выжили, и вот… Да ну его, с этими договорами и драконьей общиной!

Шерлин прошла в шатер к одному из стульев и села, чтобы оказаться к следопыту спиной.

В напряженном молчании прошло довольно много времени, прежде чем появился ари Вол. Он начал с каких-то причитаний, общих вопросов.

– Ну и задачку вы мне подкинули, – вздохнул полицейский. – Виновных нет, доказательств нет. Зато есть сокровищница, которую надо осматривать в присутствии драконов.

– Почему же нет доказательств? – удивилась Шерлин. – А кости? А наши показания?

– Показания мужчины и женщины, которые предположительно состоят в любовной связи, – заметил ари Вол и, ничуть не смутившись под гневным взглядом Шерлин, добавил: – Об этом все говорят. Вас даже видели целующимися у вашей, ари Пирс, палатки.

– И что же, теперь нашим словам нельзя верить? И преступления, которые совершила ари Бостоп, будут считаться нашими фантазиями? – возмутилась Шерлин.

– Конечно, нет. Но вы можете быть в сговоре… Я понимаю, что нет. И хочу заметить, что показания дают почву для нового расследования. – И ари Вол опять вздохнул. – Просто доказательств мало, это будет еще одно нераскрытое дело с кучей догадок и подозрений… Проще было бы, если бы все это так и осталось там, под землей.

– Но вам не повезло, – наконец-то заговорил дракон, который так и стоял за спиной Шерлин. – Нам не нужно проще.

– Я уже понял, – недовольно заметил полицейский. – Скажите хотя бы, куда бежали те двое, Томпик и Путкенсон.

– Не знаем, – ответил дракон.

– Замечательно. Какие-нибудь догадки, куда они могут податься, если доберутся до Бернина?

– У Тимоса есть мать, у нее, насколько помню, дом. Может быть, туда? У Летиции родных нет, – сказала Шерлин.

– Да? Я вот у вас хотел уточнить: вы не знаете, какая фамилия была у ее матери до замужества? – спросил инспектор.

– Летиция не знала своей матери. Ее воспитывала тетя со стороны отца. – Эту историю Шерлин хорошо запомнила, хотя и слышала лишь однажды, когда Томпик выпила лишний бокал вина.

– Хм. Понимаете, когда вы сказали, что Томпик упоминала другие экспедиции и других участников преступной группировки, я подумал, что она в деле давно. Взял списки прошлых экспедиций и нашел в одном из них Летицию, но у нее была другая фамилия. Теперь думаю, она эта была или нет.

– Возможно, она не брала фамилию матери, а вышла замуж и, например, развелась или овдовела, – заметил дракон и закашлялся.

– Разводы сейчас бывают только громкими. Их мало, и о них часто пишут, – задумчиво проговорил ари Вол. – Но то, что она овдовела, – это интересное предположение. Придется проверять… Ари Арканах, вам нехорошо?