Заставить сделать или рассказать нужное нам я Командора определённо могу. Но смогу ли я понять его объяснения? Нет, не так: смогу ли я понять их вовремя? Ответ, что характерно, очевиден. Только не голосом. Ментально же… тут были варианты. Тоже не сказать чтобы простые и приятные.

Мне, Мирен и Нанао невероятно повезло с нашей шаманкой — её разум был по большому счёту готов к внешнему невербальному подключению. А вот сама шиноби изрядно намучилась, пытаясь привыкнуть к неожиданно возникшему мосту между сознаниями. Да и мы с суккубой намучались ничуть не меньше. И это при условии, что снежная дева сама всем сердцем захотела стать частью нашей семьи, и при этом являлась, прямо говоря, неопытной юной девушкой во всём, что не касалось убийств, слежки и прочих необходимых клановому киллеру вещей. А теперь нужно представить что будет, когда кто-то совершенно чужой, враждебный, со сформировавшимся закалённым характером, твёрдыми убеждениями, опытом контроля немалой организации и без всякого желания сотрудничать включится в нашу телепатическую сеть. Брр, аж передергивает! Надо полагать, комбинация из физических угроз подчинённым, пыток и ментального воздействия, сдобренного шармом, сможет сломать кого угодно. Может быть даже быстро. Вот только, что после такого потрошения в прямом ментальном эфире останется от меня? От всех нас? М-мать!

Это были не пустые опасения: плохо стало не только мне, но и девчонкам. Связь разумов — это ведь палка о двух концах. Никогда до этого момента я не задумывался, как страшно на самом деле быть телепатом. Что, если кто-то из связанных начнёт сходить с ума? Или умирать? Да ладно, даже простая ссора грозит неизвестно чем! Понимаю теперь, почему среди демонов нет читающих мысли, а есть только суккубы, в нормальных условиях не способные проникнуть дальше чуткого чтения и внушения эмоций. Н-да. “Спасти мир” я, наверное, ещё мог. В принципе, даже готов был рискнуть собой. Но всеми? В таком случае цена получалась какой-то совсем уж запредельной. Проклятье…

— Ты слишком много на себя берешь, Дима. Даже когда этого делать не нужно, да, — застал меня врасплох совершенно спокойный голос негритянки. Ещё мгновение назад излучающая в унисон с остальными не самые приятные эмоции дочка шамана почему-то уже совершенно успокоилась. Она “посмотрела” на нас, убедилась, что никто не разделяет её ощущений, и голосом, словно объясняет нечто элементарное, добавила: — Мы заварили эту кашу? Не мы, нет. Они виноваты, они все, и Кабуки, и Перевозчики. Пусть теперь разбираются тогда сами, как хотят. А мы будем бить и заставлять, раз сильнее их. А ответственность на себя брать не будем, нет.

— Иге, я уже говорил тебе, что ты гений? — в ошарашенной ментальной тишине поинтересовался я.

— Да что уж там, — польщённо отмахнулась Нгобе. — У нас каждый парень и девчонка на деревне знает, как ничего не делать, и что-то получить. Только нужен “калаш”. С патронами, желательно. А про заставить — это не я, это Нана сказала первой.

Знаете, а такой план мне чем-то даже нравится. Надёжный и простой, как валенок. И, что важно, его почти невозможно испортить. Сделать что-то хуже, чем сейчас — это постараться надо…

…Я с грохотом приземлился на брызнувшие щепой под неощутимой для меня тяжестью ледяной защиты доски помоста в центре школьного стадиона, скинул под ноги тело командира боевой группы перевозчиков, огляделся и, используя всю доступную мне магию, прогрохотал одновременно звуком и эмоциями:

— Вы… Вы хоть понимаете, что наделали?

20.

Что вы сделаете, если к вам на середине… ну, пусть важного собрания ворвётся некий хмырь и начнёт громко предъявлять непонятные претензии? Возможно, впадёте в ступор? Судя по долетавшим до меня эмоциям, так и случилось с большинством присутствующих. Ученики, их родители из числа более-менее простых демонов и магов — они просто растерялись и не знали, что делать. Возможно, вы испугаетесь — таких тоже хватало. Прятаться — это не самый глупый порыв, когда ворвавшийся одет в штурмовую броню и тащит на себе бездыханное тело. А возможно — попытаетесь немедленно выставить нахала вон. Я не глядя отмахнулся левой рукой — и вскидывающие автоматы “снежные” коммандос повалились на месте, сбитые сфокусированным воздушным ударом. Повалились и не встали: концентрированное воздействие шарма двух суккуб выбивало не подготовленное и не защищённое слоем золота сознание на раз-два. И среди всего этого сотворённого моими руками хаоса было лишь одно пятно заинтересованного спокойствия — как раз рядом со мной. Куроку Кабуки, Старейший демон, Учитель — и ещё множество имён и прозвищ. Вот и произошло то, чего я всеми силами хотел бы избежать — мы встретились лицом к лицу. М-мать. Но теперь-то уж чего…

— Вы должны исправить то, что ещё можно исправить, — устало договорил я. Но мой голос никто не услышал, а вот статуя из непрозрачного льда воззвала всё с тем же грохочущим рокотом, добавив ментальный нажим.

Не такая уж большая толпа, собравшаяся на школьном стадионе, заволновалась, но как-то вяло. Все смотрели на меня, многие, я чувствовал, до сих пор пытались поверить глазам и ушам. Для них всё произошло слишком внезапно, они даже не поняли, что недавно начавшаяся церемония-эксперимент почти с самого начала пошла не совсем по плану. Плотная группа демонов и магов, обступившая зеркало, сориентировалась быстрее — для поддержки канала директор “Карасу Тенгу” выбрал не абы кого. Но из-за того же они не рисковали разрывать контакт с поверхностью хрусталя, боясь нарушить однозначную инструкцию и переводя напряжённые взгляды с меня на своего лидера и назад. А Кабуки…

…Кабуки, больше не обращая на меня внимания, склонился, а потом и вовсе опустился на одно колено перед пребывающим без сознания командиром Перевозчиков.

— Мальчик, мальчик, — меня едва не качнула физически излучаемая демоном лёгкая грусть. — Я ведь тебя предупреждал — что-то делать раньше нужно было…

Говорил Учитель негромко, но уверен, на стадионе его расслышали все, и расслышали прекрасно.

— Что-то делать вы будете прямо сейчас, — мне пришлось приложить некоторое усилие, чтобы перебить Кабуки. Его воля, его харизма давила так, словно была материальной. И то, что меня наполняла магия едва ли не всех одарённых на острове, помогало лишь отчасти. — Немедленно умерьте ураган, пока он не сорвался, и не убил миллионы ни в чём не повинных людей.

Очередной мой ментальный посыл был похож на оплеуху: очнитесь, оглянитесь! И, о чудо, обступившие помост школьники и их родители действительно закрутили головами, многие широко раскрыли глаза, вглядываясь в почти закрытый серой дымкой холда горизонт. Похоже, до многих только сейчас дошло, в чём их угораздило поучаствовать. До многих, но не до всех.

Застонал и завозился бывший командор, ныне Магистр Перевозчиков — его чувства, отрывки мыслей, благодаря сформированному каналу связи я ощущал особенно чётко. Он пытался понять, где он, и что, собственно, произошло — после падения массива снега на голову, “спасения” и сотрясения мозга, это вызывало у командира боевой группы орденцев определённые проблемы. От части взрослых мужчин и толики женщин у зеркала и вокруг него без всяких каналов тянулись ко мне нити направленного на меня внимания — теперь я ощущал это так. Злость, настороженность, упрямство, страх, ненависть, решимость действовать — но больше всего желание понять, кто я такой и почему их Учитель бездействует… Чёрт, суперхолд, кажется, уже почти сформирован!