— Ты — королева умертвий! — воскликнул Ринан Сих. — Я с радостью встану под твои знамена!

— Не я буду командовать армией, а Тзаттог, — возразила Пенна. — Когда начнется сражение, я уйду обратно на мой трон. Мне хорошо в моем королевстве. Тихо, там царствует красота. Туда никто не имеет доступа. Никто и ничто не смеет тревожить меня, когда я на моем троне.

Ринан Сих осторожно приблизился к ней. Ему нестерпимо хотелось прикоснуться к Пенне, ощутить под пальцами ее кожу, понять, что она настоящая, живая, что это все не сон, не видение. Ее появление здесь стало для Ринана еще одним чудом, сотворенным Кианной ради верных ее слуг. Еще одним доказательством бесконечного могущества богини.

Словно бы угадав желание собеседника, Пенна протянула руку и дотронулась до его щеки.

— Ты теплый, — проговорила она с удивлением. — Ты все еще теплый.

— Это потому, что я не мертв, — отозвался он.

— Ты вошел сюда по доброй воле! — воскликнула она. — Вот почему ты не изменяешься так сильно, как все остальные.

— А ты? — спросил он. — Что происходит с тобой?

— Я стала королевой умертвий по доброй воле, — подтвердила она. — Я искала покоя и безопасности, а Тзаттог предложил их мне.

— Скажи, Пенна, — обратился к ней, помедлив, Ринан Сих, — что случится с тобой, если Тзаттог погибнет?

Она сдвинула брови.

— Тзаттог погибнет? — удивилась она. — Почему?

— Предстоит великая битва, во время которой неизбежны большие потери. Конечно, принц-упырь — не такое уж беспомощное существо, и убить его очень непросто, но в бою может произойти все, что угодно.

— Все, кто падет во имя Кианны, войдут в туман. И вместе с ними войдут в туман и погибшие воины-люди, которые надеются, что их лживый Сеггер поможет им, — ответила Пенна. — Во всем мире останется лишь туман. Тзаттог в любом случае не погибнет.

Она отступила на шаг, и туман скрыл ее. Сквозь клубящиеся облака Ринан Сих услышал ее удаляющийся голос:

— В мире останется только туман…

Потом все стихло. Ринан Сих был совершенно один.

Он глубоко задумался над тем, что увидел и услышал от девушки. Сила ее веры потрясла его. Она ни мгновения не сомневалась в победе! Да и кто бы усомнился? Разве что Ринан Сих, привыкший все подвергать всестороннему анализу.

Он лишь предположил… Две души в одном теле. Предположим, тело будет уничтожено. Не туманом, но самым обычным мечом, заостренным деревянным колом, ядовитой стрелой. Превратится ли оно в туман, или же обе души погибнут вместе с ним? А может быть, душа Пенны освободится? Но каким окажется ее дальнейшее существование? Она ведь отказалась от собственной плоти…

Впрочем, это действительно не имеет значения, потому что в главном Пенна права: скоро в Лааре останется один только туман.

* * *

В обители Святого Арвинна открыто обсуждали вести, пришедшие от Акира Бен Тагара. Человек, расколовший Серый орден, одерживал одну убедительную победу за другой. На его сторону переходили монастыри и отдельные деятели Сеггерианской церкви. Габрэмус и Легдар с их смехотворными обличениями выглядели, с точки зрения сторонников Бен Тагара, попросту шутами. Особенно теперь, когда эти двое стали изгнанниками и вынуждены были искать убежища в чужих монастырях. Скоро им ничего не останется, как осесть при дворе Орваса.

Легдар — рыцарь, он найдет себе занятие в армии. А Габрэмус сможет развлекать императора потешными байками. Может даже станцевать и спеть, государю это понравится. Все повелители любят шутов.

Подобные разговоры велись в монастыре Святого Арвинна все чаще и все более открыто. Здесь больше не верили в необходимость соблюдать старинные уставы и держать веру в ее изначальной «чистоте», как выражались приверженцы Габрэмуса. Новые времена — новые веяния. Следует более внимательно прислушиваться к тому, что происходит в мире. Гоняясь за архаалитами и проповедуя догматы сеггерианства, инквизиция утратила свой изначальный высокий статус. Она растеряла собственную веру, пока навязывала ее другим.

Что касается Золотых Скорпионов… Использовать их в собственных целях было для сторонников Бен Тагара остроумным выходом из сложившейся ситуации. Ведь койяры отказались служить еретикам! Что же, спрашивается, оставалось? Только одно — обратиться к их соперникам. Да, конечно, Золотые Скорпионы не веруют в Сеггера… Но, возможно, находясь на службе у сеггерианцев, они наконец проникнутся религиозным пылом и уверуют? Это ведь не исключено. Напротив, бывали случаи…

Как-то чрезвычайно удачно в обители Святого Арвинна нашли подходящее предание. Причем не новое какое-нибудь, а овеянное прахом веков. Оно было записано в старинной книге, в одной из самых ранних хроник монастыря. Странно, что до сих пор никто об этом предании не слыхал. Очевидно, потому, что оно очень, очень древнее. К той хронике уже много лет никто не притрагивался, и только по чистой случайности один вдохновенный божеством брат уронил с полки книгу, а она, по промыслу Сеггера, раскрылась как раз на нужной странице.

Говорилось там об одном неверующем, который жил в стародавние времена. Он поклонялся каким-то собственным измышлениям и ничего не хотел знать об истинном божестве, о Сеггере. Во мраке неведения и зле упорства пребывал он много лет. И вот как-то раз нанял его один благочестивый служитель Сеггера, чтобы тот накосил ему травы.

Другие служители Сеггера упрекали его. «Зачем, — говорили они, — нанял ты злого и неверующего человека, когда кругом полным-полно добрых и верующих?» Но тот отвечал им со свойственной ему мудростью: «Другие добры и веруют истинно, но они хуже работают. И мне от них пользы никакой не будет, и я их ничему научить не смогу, ибо они и без меня все хорошо знают. А мы с моим работником составим отличную пару. Он хорошо накосит для меня сено, а я с помощью Сеггера открою ему глаза на истину».

Так оно и случилось. Тот злой работник увидел, как истово молится сеггерианец, какой он благочестивый, добрый и честный, и в конце концов проникся идеями сеггерианства и уверовал.

Почему же мы должны считать, будто и в наше время не может случиться ничего подобного? Напротив, нанимая Золотых Скорпионов, последователи Акира Бен Тагара делают сразу два добрых дела: сбивают спесь с койяров и приобщают неверующих к истинам церкви Сеггера.

Напрасно старый настоятель пытался взывать к рассудку своих подопечных. Казалось, какой-то злой маг околдовал их. Они не слушали увещеваний и в конце концов подняли настоящий бунт. Случилось это ночью, когда настоятель почивал. Несколько человек вошли в его личные апартаменты. Настоятель, человек немолодой, спал чутко и потому проснулся мгновенно, достаточно было малейшего шороха, чтобы вырвать его из хрупкого забытья.

— Ну что, святой отец, — глухо проговорила одна тень, — уйдете по-хорошему или вас связать да выбросить?

Настоятель сел в постели. Он отдавал себе отчет в том, как сейчас выглядит: в длинном ночном одеянии, со смятыми волосами, заспанный, — он не мог производить внушительного впечатления. И любые высокие слова о долге, о чести, о необходимости хранить чистоту веры прозвучат сейчас попросту смехотворно. Ну в самом деле! Одно дело, когда подобные проповеди изрекает облаченный в золотые одежды внушительный и маститый старец с посохом в руке — и совершенно другое, когда на ту же тему лепечет разбуженный среди ночи старик с подслеповато моргающими глазками.