– Наверное, я потрачу все деньги на новое платье, – объявила Грета, дожевывая гренку.

– А мне нужны новые туфли, – заявила Хизер, рассматривая свои длинные узкие ступни. – Куплю для разнообразия что-нибудь на «танкетке».

– Я тоже хотела бы новую пару обуви, – сказала ее сестра.

– Мама, если хочешь, надевай мои красные туфли – мне они надоели. У них слишком низкие – и широкие – каблуки.

– Низкие, говоришь? – с улыбкой переспросила Руби.

У них с Хизер был одинаковый размер ноги.

– Я уже запуталась в современной моде, – продолжала Руби. – То у вас высокие каблуки, то низкие, то шпильки, то «пирамидальная пятка»… Примерю потом. Подумать только: мать донашивает обувь за дочерью! У вас обеих денег больше, чем здравого смысла.

Час спустя она проводила девочек, помахав рукой им вслед, и некоторое время смотрела, как они уходят в солнечное апрельское утро, держась за руки и оживленно о чем-то беседуя. В туфлях на каблуках Грета казалась почти такой же высокой, как ее сестра. Сегодня она надела широкую юбку и сборчатую блузку с кокеткой, а пояс был затянут так туго, что непонятно было, как она вообще дышит. Волосы были перевязаны широкой розовой лентой. Руби улыбнулась, подумав, что Грета отлично смотрелась бы на верхушке рождественской елки.

У Хизер был более строгий вид – на ней был классический костюм из серой фланели поверх белой блузки, черные туфли и черный фетровый берет.

Они превосходно смотрелись вместе – маленькая симпатичная блондинка Грета и высокая, стройная темноволосая Хизер. Когда Хизер улыбалась, ее не особенно красивое серьезное лицо становилось очень милым.

Проезжавший мимо фургон резко затормозил – его водитель, засмотревшись на дочерей Руби, едва не врезался в столб. Мужчина заметил Руби, окинул ее оценивающим взглядом и подмигнул. Через пару недель ей исполнялось тридцать восемь, но мужчины до сих пор провожали жадными взглядами не только ее девочек, но и ее саму.

Закрыв дверь, Руби начала разбирать утреннюю почту. Пришли две запоздавшие поздравительные открытки для Греты, несколько писем для жильцов и счет за электричество. Увидев сумму, Руби поморщилась. Открытки для Греты она оставила на столике в прихожей, а все остальное отнесла на второй этаж и рассовала письма под двери комнат.

Когда Руби спустилась вниз, то увидела дряхлого уже Тигра, который пробудился от богатырского сна в подвале, – теперь он большую часть времени проводил в своем шкафу. Флоппи пропал еще несколько лет назад, и оставалось надеяться, что его существование не закончилось в чьей-то тарелке. Обняв огромного кота, Руби налила ему молока в блюдце, потом прошла в комнату девочек и примерила красные туфли Хизер. Каблуки действительно были чуточку широковаты, но в остальном туфли были очень даже ничего. Они идеально сидели на ноге, но потом Руби пришло в голову, что ей не с чем их носить. Просмотрев одежду Хизер, женщина вытащила симпатичное синее платье, которое дочь не надевала уже очень давно, и подумала, как бы ненавязчиво намекнуть, что это платье пригодилось бы ей. Руби с грустью сказала себе, что было бы неплохо побродить с дочерьми по магазинам, но каждое лишнее пенни отправлялось в банк, ну приобретение своего дома.

Грета стояла в магазине «Оун-Оунс» и мучительно раздумывала, покупать ли ей свитер из голубой ангоры.

– Он такой мягкий! – мечтательно проговорила девушка, щупая ткань.

– Глупо покупать свитер в апреле, – заявила Хизер. – В жару кожа под ним будет ужасно чесаться.

– Я могу отложить его до зимы.

– Но ведь у него такие короткие рукава!

– Ну ладно. – Оставив свитер, Грета перешла к стойке с блузками. – Какие миленькие! Смотри, у них кружевные вставки впереди. Такая блузка будет отлично смотреться с твоим костюмом.

– Думаешь?

Нахмурившись, Хизер стала примерять блузки различных цветов. Покупка блузки, как и любой другой вещи, была серьезным Делом и требовала полной концентрации.

– Пожалуй, я бы взяла черную, – сказала Хизер. – Ну ладно, пошли дальше – вернемся к блузкам потом. Мы еще не были ни в «Льюис», ни в «Ти-Джей Хьюз», и ты так и не выбрала себе платье.

– Может, зайдем выпьем кофе? И заодно обсудим блузки и ту белую сумочку.

– Отличная мысль! В начале Болд-стрит открылось новое кафе.

По пути в кафе они энергично обсуждали увиденные вещи. Был сделан вывод, что, если бы Грета купила белую сумку, ей также понадобились бы белые сандалии. Хизер задалась вопросом, уместно ли будет надевать на работу стеклянные серьги, издалека похожие на бриллиантовые.

– Но ведь ты носишь такую же брошь, – напомнила ей Грета.

– Да, но сережки – это другое.

Взяв кофе, они сели за столик у окна и, не обращая внимания ни на что вокруг, продолжили увлеченно обсуждать свои дела.

Дочери Руби вели беззаботное, почти тепличное существование. Годы в Фостер-корт с легкостью выветрились из их детской памяти. Девушки смутно помнили лишь жизнь в доме Артура Каммингса рядом с угольным складом. Отсутствие отца никогда не беспокоило их – в доме всегда жили какие-то мужчины. Сначала это был Артур, потом Чарльз, потом мамины жильцы, и все они были неравнодушны к симпатичным сестричкам. В доме постоянно было полно народу, в том числе детей, с которыми можно было играть. Грета и Хизер никогда не чувствовали себя одинокими и не испытывали недостатка в любви. До сих пор им ни разу не приходилось принимать решения, более важные, чем приобретение одежды или свидание с тем или иным молодым человеком.

Прошлым вечером Питер Кинг пригласил Грету на свидание, но она по совету Хизер ему отказала. Сестры старались всегда ходить на свидание двумя парами, поскольку общество друг друга они ценили ничуть не меньше, чем компанию молодых людей. Грета лучше, чем Хизер, понимала, что рано или поздно все изменится, что в ее жизни появится мужчина, который станет для нее более важным, чем все остальные, в том числе и сестра. Хизер слабо представляла себе Грету в роли жены и тем более матери, заявляя, что без ее помощи и совета та никак не обойдется. Иногда она даже говорила, что для блага Греты ей придется остаться старой девой, отклонив все предложения о замужестве.

– Думаю, надо купить что-нибудь маме, – сказала Грета. – Я же должна отблагодарить ее за вечеринку.

– Я войду в долю, – заявила Хизер. – Что мы купим?

– Может, красивый жоржетовый шарф?

– Как насчет шарфа и такой же повязки для волос?

– Решено.

Они улыбнулись друг другу, представив, как вспыхнут радостью глаза горячо любимой мамы при виде подарков.

Они не сразу заметили молодых людей на тротуаре, машущих им руками и прижимающихся лицами к оконному стеклу в попытках обратить на себя внимание. Когда Грета наконец увидела в считанных сантиметрах от себя прижатый к стеклу нос и разглядывающие ее глаза, то испуганно вскрикнула, но уже в следующую секунду рассмеялась. Молодой человек отскочил, поднял большой палец, что-то сказал своему приятелю, стоявшему рядом в клоунской позе, и они двинулись к входу в кафе.