— Ну, коли так, то хватайте баллон, вон он лежит, надо самолеты сжатым воздухом заправить.

Летчики вдвоем взялись за тяжелый баллон и подтащили его поближе к самолетам. Иван Филиппович завозился со шлангами и фланцами. Через несколько минут он глянул на манометр и удовлетворенно сказал:

— Ну, вот теперь порядок. Истребители к бою готовы.

Подошел комполка вместе с комиссаром и своим ведомым.

— А сейчас — на дежурство. Ну, а мы — в воздух.

Самолеты взлетели и ушли на передовую, там, где гитлеровские войска неумолимо теснили наши разрозненные части. А на стартовой позиции остались два И-16. Пилоты сидели в кабинах, затянутые в парашютные и привязные ремни, в готовности номер один. Обстановка была тяжелой: небольшие группы немецких бомбардировщиков и истребителей бомбили и обстреливали дороги и поселки в нашем тылу и прифронтовой полосе. Да и фронта как такового не было.

Александр был очень недоволен заданием, но виду не показывал. Молодого летчика можно было понять: его новые боевые товарищи проливали кровь, в то время как они с напарником находились в относительной безопасности. Вспыльчивый Сашка Овчинников прямо-таки кипел от негодования. Ну, а Юрий Савичев, в отличие от своего друга, отнесся к заданию философски: они на фронте, на боевом дежурстве. Глядишь, и им по кусочку «мессера» или «Юнкерса» перепадет. Он вообще был более сдержанным, чем его напарник и старый школьный приятель. В учебных воздушных боях в училище Юрий всегда прикрывал безрассудного и напористого Сашку. Со временем у них сформировалась такая слетанность, что в воздухе они угадывали и предугадывали каждое движение друг друга. А сейчас они в напряжении ждали немецкие самолеты. Откуда-то была уверенность, что именно сегодня они попытаются напасть на аэродром.

Фашистские стервятники не заставили себя долго ждать. Из-за леса вынырнули две тройки пикирующих бомбардировщиков Ju-87. Они неторопливо, словно были полными хозяевами в небе, стали разворачиваться на боевой курс. Через секунду на аэродром посыпятся бомбы… Зениток прикрытия здесь не было.

— От винта!

— Есть от винта!

— Покажем фашистским гадам, кто хозяин в нашем небе!

«Ишачки» резво разбежались по полю и взмыли в небо. Ju-87 пикировали прямо на взлетающие И-16. Немецкие пилоты самоуверенно решили на бомбардировщиках атаковать истребители. Ударили крыльевые пулеметы «Юнкерсов», но гораздо удачнее была встречная атака взлетевших на перехват истребителей. Прямо в наборе высоты Сашка в лоб атаковал немецкий пикировщик. Пулеметный огонь советского «ястребка» развалил неуклюжий «лаптежник»[58]на пылающие обломки. Юрий короткой меткой очередью зажег правый ведомый бомбардировщик. «Фрицы» растерялись. А наши соколы пронеслись сквозь их строй и зашли немецким стервятникам в хвост. По ним открыли огонь хвостовые стрелки, но верткие И-16 легко уворачивались от искрящихся трасс турельных пулеметов. Сблизившись с немцами на минимальную дистанцию, краснозвездные «ястребки» открыли огонь. Сразу два бомбардировщика с крестами и свастиками пылающими факелами устремились в свое последнее пике.

Фашисты запаниковали, испугались и стали сбрасывать бомбы, куда попало. Взрывы прогремели за дальним перелеском, не причинив аэродрому и ближайшей деревеньке никакого вреда.

Внезапно небо перечертили две стремительные тени. Юрий мгновенно узнал эти силуэты, которые они заучивали наизусть еще в летном училище. Хищные, стремительные, с широкими и короткими, будто обрубленными крыльями — «Мессершмитты!» Они пикировали прямо на истребитель его друга.

— Сашка! Сашка, уходи, «мессеры» сзади! — словно его боевой товарищ и напарник мог его слышать. На их самолетах еще не были установлены радиостанции.

Но Сашка успел заметить опасность и мгновенным крутым разворотом, почти «на ноже», вышел из-под атаки «сто девятых». Он подтянулся к своему напарнику.

Немецкие пилоты проскочили «ишачков», но быстро развернулись и пошли в атаку. Да не тут-то было! Летчики И-16 выполнили классический выход из-под атаки боевым разворотом в сторону противника, и теперь уже пилотам «худых»[59]пришлось уходить от пулеметных трасс советских летчиков. Хорошо, что на этом типе И-16 вместе с двумя ШКАСами, стреляющими через винт, стояли надежные и мощные пулеметы УБС крупного калибра. Завязался ближний бой на виражах. Советские истребители были более маневренными, а «Мессершмитты» обладали более высокой скоростью. К тому же пилотировали их опытные летчики, а не такие «зеленые» новички, как Саша с Юрием.

Александр погнался за одним из «мессеров», в это время второй из гитлеровских «охотников» рванулся наперерез, стреляя по нашему «ястребку».

Юрий оказался выше немцев и переворотом вышел атакующему «Мессершмитту-109» в хвост. До врага было так близко, что советский летчик увидел заклепки на вражеской машине. Самолет «фрица» был размалеван молниями и хищными орлами. Пилот «сто девятого» не видел наш «ястребок»: сказывался плохой обзор из кабины Bf-109. Юрий прищурился и выпустил длинную очередь из всех пулеметов. Искрящиеся разрывы пробежали по крыльям и фюзеляжу серо-зеленого стервятника. «Мессершмитт-109» задымил, завертелся и рухнул вниз.

В этот момент на них спикировала вторая пара «мессеров», которая пряталась в облаках выше. Пулеметно-пушечные трассы потянулись к нашим ястребкам. Дымные струи впились в правую плоскость самолета Юры, «ишачок» задымил, но из боя не вышел. Сашка, увидев, что «Мессершмитты» атаковали его друга, издал дикий нечленораздельный рев, который заглушил на мгновение гул двигателя. Он свалил свой истребитель на крыло и на развороте поймал в прицел выходящий из атаки «Мессершмитт». Очередь! Мимо… А немецкий истребитель развернулся у самой земли и пошел в лобовую атаку на И-16. Сашка увидел сияние пламени на дульных срезах пушек и пулеметов фашиста, и ему стало страшно. Вокруг «ястребка» с красными звездами на крыльях по дуге засвистели снаряды и пули.

— Ну, сука! Не на того напал! — Сашка стиснул зубы и вжал гашетки пулеметов до отказа.

Огненные трассы понеслись навстречу ненавистному серо-зеленому телу «мессера». Перед глазами советского летчика мелькнули черно-белые кресты, он резко взял ручку на себя, уводя свой И-16 от неминуемого столкновения. Промазал! Не дать уйти фашисту! Но развернувшись, Сашка увидел пылающий рой обломков и грязного дыма — «Мессершмитт» взорвался в воздухе.

Силуэты недобитых «Юнкерсов» уже таяли на горизонте. «Ишачок» Юры уже заходил на посадку, черный хвост копоти волочился за ним. Не выпуская шасси, он плюхнулся «на брюхо». Пошел на посадку и Александр. Прокопченные «ишачки» остановились на пробеге. Избитые, с пробоинами на фюзеляжах и плоскостях, но непокоренные. Победители, а не беззащитные жертвы. Летчики выбрались из кабин. К ним бежали люди. Первым добрался до самолетов Иван Филиппович, несмотря на свой уже преклонный возраст. На земле их встречали как героев. Едва остановились винты машин, к ним подбежали люди и, вытащив пилотов из кабин, принялись качать их и подбрасывать в воздух.