* * *

Джотэм почувствовал, что Джасинда уже близка к разрядке.

Он понял это по ее напрягшимся мышцам, по сдавленным протяжным стонам и по дрожанию тела, становившемуся с каждым мгновением все сильнее. Он видел, что до ее кульминации оставалось совсем чуть-чуть. И он точно знал, как подвести ее к этому.

Скользнув пальцем по ее припухшим и влажным складочкам, Джотэм обильно смазал их ее текущими от всепоглощающего желания соками, а затем не спеша надавил на ее вход пальцем, требуя открыться для него. И она — с поразительной готовностью — поддалась. Его палец вжался в ее тугую мягкость так глубоко, как только мог, а затем на мгновение выскользнул, чтобы к нему присоединился еще один. Джотэм растягивал ее, так как знал, что ее необходимо подготовить. Иначе она просто не сможет принять его.

Крутанув запястьем и согнув пальцы, он стал потирать то местечко, прикосновения к которому, как он знал, отправят ее за край. И был вознагражден ее криком освобождения.

* * *

Джасинда попыталась сфокусировать на нем взгляд, когда Джотэм расположился между ее ног. Она услышала шуршание и безошибочно определила, что это звук снимаемой одежды. Затем Джотэм поудобнее устроил ее на кровати и в мгновение ока снова оказался у нее между ног.

Набухшая и пульсирующая головка его эрегированного члена вжалась в ее вход. От этого давления ее взгляд наконец-то прояснился, а от того, что она увидела на его лице, у нее буквально перехватило дыхание.

— Джотэм…

— Ты нужна мне, Джасинда, — его голос был таким низким, таким хрипловатым, наполненным едва сдерживаемой страстью, что ее сердце, ритм которого только-только начал восстанавливаться, снова помчалось вскачь.

— Тогда возьми меня. Я вся твоя, — от собственных слов, непроизвольно слетевших с языка, она испытала легкий шок.

Джотэма не пришлось уговаривать. Не теряя ни секунды, он рванул к долгожданной цели и одним ударом до предела заполнил ее лоно. При каждом мощном толчке его яйца шлепались об ее промежность, так как он, казалось, стремился буквально пронзить ее насквозь.

— Я долго не протяну, — предупредил он, когда почти полностью вышел из нее, но тут же мощным толчком вернулся обратно.

Джотэм впился в ее губы страстным поцелуем.

— Это не имеет значения, — выдохнула она, когда он наконец отпустил ее губы.

Ее бедра призывно приподнимались, радостно приветствуя каждый новый толчок.

— Имеет, — он продолжал вколачиваться в нее, как вдруг почувствовал, что позвоночник начало покалывать.

Этих ощущений он не испытывал уже многие циклы.

Его яйца напряглись, и он понял, что находится в нескольких шагах от рая. Но он не собирался идти туда без нее. Просунув руку между их телами, он нашел ее клитор и приласкал его. Почему-то он был абсолютно уверен, что это сведет ее с ума.

— Джотэм…

— Мы придем туда вместе, Джасинда. Ты сделаешь это снова, для меня, — продолжая толкаться в нее, он начал быстрее тереть ее клитор.

— Джотэм! — Джасинда не могла поверить, что собирается снова кончить.

Такое с ней случалось крайне редко даже тогда, когда она была намного моложе.

— Кончи для меня! — потребовал он. — Я приказываю!

И она подчинилась.

* * *

Джасинде казалось, что у нее совсем нет костей. Она с уверенностью могла сказать об этом, так как ее тело — после триумфального крика освобождения — плавясь от прикосновений Джотэма, буквально растеклось по нему томной лужицей, едва он, перекатившись на спину, потянул ее на себя. На его теле не было ни одной частички, которую бы она сейчас не прочувствовала. Ни на его груди, к которой он с неимоверной нежностью прижимал ее. Ни на его руках, крепко обнимающих ее. Ни на губах, в ласковом поцелуе прижавшихся к ее виску.

Обхватив его талию руками, Джасинда попыталась более осознанно взглянуть на все, что с ней только что произошло. И вдруг — неожиданно для себя — начала хихикать.

Хихикать? Нет, она начала громко смеяться.

* * *

Джотэм перекатился на спину, увлекая за собой Джасинду. Только что он испытал самое потрясающее и колоссальное по своей мощи высвобождение. Возможно, впервые в своей жизни. Все было настолько потрясающим!.. И не только обнаруженное им нежелание, чтобы эти чувствования вообще заканчивались. И даже не то неимоверное наслаждение, что он испытал при разрядке. А именно всепроникающее ощущение неразрывной связи с другим живым существом. Буквально, родство душ.

Джотэм был уверен, что Джасинда чувствовала то же самое. Подтверждением стала ее нога, тесно обхватившая его бедро. Ее рука, прижавшаяся к его талии. И ее голова, доверчиво приникшая к его груди. Это удивительное чувство гармонии и единства длилось до тех пор, пока она не начала смеяться.

Джотэм нахмурился, когда она подняла на него взгляд, полный веселья.

— Я приказываю тебе?! — она усмехнулась. — Серьезно? — и не дождавшись его ответа, снова уткнулась лицом в его грудь. — Хвала предкам, Джотэм! Только ты мог сказать что-то подобное.

Мужчина почувствовал, что краснеет, когда подумал, насколько высокомерно прозвучали его слова. И все же Джасинда подчинилась ему?..

— Мне показалось, тебе понравилось.

Ее смех оборвался. Упершись подбородком в его грудь, она заглянула ему в глаза.

— Да, мне действительно это понравилось, — призналась она, краснея. — Правда, очень понравилось. Но хочу рассказать тебе о том, что меня немного расстроило.

— Я сделал что-то не так? — Джотэм нахмурился.

— М-м-хм, — положив руку на его мускулистый живот, она оттолкнулась от него и села в кровати, не обращая внимания на свою наготу.

— И что же я сделал неправильно? — он выглядел очень серьезным, так как хотел немедленно разобраться с этим.

Ему пришлось собрать все силы, чтобы не отвлекаться ни на ее прекрасное тело, ни на вызывающие ответное желание прикосновения. Все, чего он хотел во время их близости, — это угодить желанной женщине.

— Ты разделся так быстро, что я не успела насладиться этим эффектным зрелищем.

— Я… Что?!

— Мне хотелось посмотреть, как ты раздеваешься, — говоря это, Джасинда погладила рельефные мышцы его груди. — Ты даже не представляешь, сколько женщин мечтало и сколько до сих пор мечтает увидеть тебя голым.

— Что?!!

Она широко улыбнулась, увидев потрясение на его лице.

— Они обсуждают твою грудь, — наклонившись, она осыпала ее поцелуями, уделив особое внимание плоским темным соскам, заставив их затвердеть от удовольствия. — И все эти циклы задаются вопросом: на самом ли деле она такая великолепная, какой выглядит в твоих элегантных пиджаках? Или же это всего лишь иллюзия, созданная благодаря их пошиву? — Джасинда никогда