Шелберн, естественно, был не одинок, у него были великолепные советники, подобранные в полном соответствии сталинскому постулату «Кадры решают все». Джеффри Стейнберг рассказывает, как еще в 1763 г. Шелберн заказал пропагандистский опус, воспевающий свободу торговли шотландскому профессору Адаму Смиту, подвизавшемуся на полставки в Ост-Индской компании, где сам сэр Уильям был «первой скрипкой». Тот справился, выдав на-гора свое знаменитое «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776),[284]где, грубо, было четко расписано: Бог на стороне эгоистов, а потому дерзайте, не брезгуя ничем.

Другим, еще более последовательным и гораздо более близким сотрудником лорда Шелберна Джеффри Стейнберг называет Иеремию Бентама,[285]личность одновременно зловещую и загадочную. Человека, которого перебежавший из Австрии в Англию (1937) еврейский философ и социолог сэр Карл Рэймонд Поппер (1902–1994), в свою очередь ратовавший за «процветание открытого общества», даже называл «одним из двух великих пророков либерализма», наряду с сэром Исайей Берлином.[286]

Так кем же он был, этот Иеремия Бентам?

Отвечая на этот вопрос, Джеффри Стейнберг пишет, что был он, с философской, то есть мировоззренческой, точки зрения прямым последователем упоминавшихся выше «рыцарей Реформации», итальянцев Франческо Зорзи и Паоло Сарпи, труды которых, как мы увидели выше, дали на английских островах неправдоподобно богатые всходы. «Как появился на свет британский эмпиризм?[287]— спрашивает в своей работе Дж. Стейнберг. — Он был переписан Ф. Бэконом из трактата Сарпи «Арте дель бен Пенсаре», где утверждается, будто человеческое познание происходит исключительно через органы чувств. После Бэкона явился Томас Гоббс,[288]описывавший человеческую историю как «войну всех против всех», по необходимости управляемую тираническим режимом Левиафана. За ним — Джон Локк, для которого человеческий разум — tabula rasa, чистый лист, заполняемый продуктами чувственного восприятия. За Локком — Джордж Беркли, вообще считавший, будто существует одно восприятие»,[289]а за ними, по логике, и сам Дэвид Юм, отказавший человеку в праве на душу и отрицавший привычную мораль и традиции на том основании, что они препятствуют удовлетворению личных потребностей и желаний. Все познается исключительно через восприятие, а раз так, да здравствует самый безудержный гедонизм,[290]нечего стесняться, ведь жизнь всего одна.

Иеремия Бентам лишь довел эти воззрения до совершенства, изобретя новое направление этической теории, так называемый утилитаризм, трактующий моральную ценность поступков исходя исключительно из их полезности. Полезности для кого или кому? Скажем, украинскому олигарху Порошенко, куму президента Ющенко, или какой-то киевской нищенке, потерявшей сначала работу, а за ней квартиру и проживающей сегодня в подвале, пока и оттуда не выгонят? Согласитесь, это хороший вопрос, в котором заключается вся тонкость утилитаризма как этического учения. Иеремия Бентам пояснял: морально то, что «приносит наибольшее счастье наибольшему количеству людей», но, опять же, эту формулировку можно трактовать по-разному. Вот, например, согласно недавнему опросу общественного мнения, проводившемуся среди граждан США в преддверии 64-й годовщины трагедии Хиросимы и Нагасаки по заказу университета Квиннипиак (Quinnipiac University), большинство современных американцев (62 %) одобряют решение администрации президента Трумэна, по которому в 1945 г. испарилось или сгорело живьем больше двухсот тысяч японцев. Всего 16 %, простите, пишу так совершенно умышленно, плевать, и лишь у 22 % респондентов хватило совести назвать решение… нет, не преступным, трусливым и подлым, а всего-то — необоснованным…

Да, бомбардировка ускорила капитуляцию Японии, да, она сохранила жизнь сотне тысяч американских солдат, ну, не кладут их стратеги Пентагона нежадной рукой, как маршал Жуков на Зееловских высотах. Да, вероятно, и товарищу Сталину преподали наглядный урок, чтобы даже не усомнился, кто будет следующим, но… Но 62 % упитанных, никогда не знавших большой беды американцев полагают, что так и надо было…