на полу, скрючившись, одежда и лица были грязными, у обоих следы побоев на всех частях тела, которые можно было рассмотреть из-под одежды.

Ключом Денис снял висячий замок и зашёл в темницу. На него тут же уставились две ненавидящие и до смерти напуганные пары глаз.

— Я буду краток, так как у меня нет времени на долгие разговоры, — начал Денис тихим и спокойным голосом, — Вы можете сразу рассказать мне все, что знаете, и я верну вас целыми и невредимыми в тюрьму. Но… В обратном случае, у меня богатый и успешный опыт вытаскивания информации из такой мрази, как вы.

— Я ничего не знаю, — истерично заверещал Антон, — Сергей просто платил мне деньги, чтобы я разбрасывал капканы на горе и в лесах!

— Отлично! Меня интересует, кто ещё из работников или полицейских в этом участвовал, что вы знаете о том, куда свозились убитые животные! Или они были не убитыми, а только усыпленными?

— Я понятия не имею! — все также истерил Антон, в то время как сержант молча смотрел в пол.

Денис поднялся и подошёл в угол тюрьмы, там лежало несколько крупных камней, посреди которых были насыпаны угли. Мужчина чиркнул зажигалкой, а когда пламя осветило стоящие рядом предметы, Антон начал орать ещё громче.

— Замолкни! — рявкнул Денис, — я предупредил, что проще и быстрее будет, если вы расскажете все сами, говоря это, Денис поместил один из длинных металических прутов, стоявших в углу, в огонь.

— Смотрю, я вовремя? — Саша неслышно подошёл к Денису и смотрел, как оба пленника сжались в ужасе от того, что им предстояло.

— Да, — с улыбкой ответил Денис, — все, как всегда, никто не хочет упростить себе жизнь!

Саша подошёл к Антону, который начал все сильнее дергать оковы, и стараться вырваться, но мужчина железной хваткой вцепился в пленника и обездвижил его. Денис вынул из огня прут, который раскалился настолько, что сам стал огненного цвета, и подошёл к Антону. Саша резким движением руки порвал то, что осталось от рубашки Антона, обнажив его грудь и живот синего цвета от побоев. Денис ещё не успел поднести прут, как заложник заверещал так, что у всех присутствующих чуть не заложило уши. А как только раскалённое железо дотронулось до кожи, издавая шипящий звук, Антон, извиваясь, словно змея, в руках Саши, крикнул:

— Хватит! Я скажу, я все скажу! Хватит!

Денис тут же отнял прут от его тела:

— Ну неужели! Мы внимательно слушаем!

Денис отступил на шаг, но прут из рук не убрал, а Саша не ослабил хватку.

— Я только разбрасывал капканы в тех местах, где мне говорили! И указывал дорогу водителям внедорожников, которые приезжали за животными! Зверей, попавших в капканы, вырубали транквилизаторами, и спящими засовывали по машинам!

— Кто отдавал тебе приказы?

— Чаще всего Миша, — Антон кивнул на сидящего рядом сержанта, — очень редко звонил сам Бойко.

— Кто ещё из работников курорта в этом замешан?

— Никто!

— Твоя семья знала о происходящем?

— Нет, клянусь! Нет! Умоляю, не трогайте их!

Саша наконец отпустил его, и Антон плюхнулся на пол, закрыв лицо рукавом и рыдая навзрыд.

— Следующий, — сказал Денис, повернувшись к сержанту, — как давно ты работал на Сергея?

— Около трёх месяцев, — нехотя ответил Федоров, глазами косясь на все ещё раскалённый прут в руках офицера.

— Ты знаешь имена, адреса тех, на кого работал Сергей?

— Нет!

— Саша, подержи-ка ему голову, — обратился Денис к капитану, и тот быстро исполнил приказ, зажав голову сержанта между ладоней, тот вырывался, но не орал, более мужественно перенося происходящее. Федоров зарычал, скривившись от боли, когда Денис дотронулся до его скулы раскалённым прутом. Заложник стонал, но не говорил ни слова, тогда Денис нажал на прут сильнее, тот словно проплавил кожу на щеке, входя все глубже в плоть, распарывая её на две части. Вдруг Денис отнял прут, дав сержанту секундную передышку, сделал шаг к костру, схватив какой-то пакет, стоящий рядом с металическими прутьями, и вернувшись обратно, посыпал кровоточащий ожог содержимым из пакета. Это была соль, и на этот раз крик, раздавшийся в подвале, был громче криков, издаваемых до этого Антоном.

Когда болевой шок отступил, и Федоров смог шевелить губами, он прошипел:

— Несколько раз Сергей посылал меня с какими-то документами в странное место, оно находится не далеко от горнолыжного курорта.

— И в чем его странность?

Сержант скривился, прожжённая до костей кожа мешала ему говорить, и каждое движение губ было продолжающейся пыткой. Когда молчание затянулось, Денис снова нагнулся к нему, намереваясь, прижечь и вторую щеку, но Федоров вскрикнул:

— Там пусто…

— В каком смысле? — не понял Саша.

— В прямом, — он нервно сглотнул, глядя на Дениса, стоящего перед ним? и на прут, который уже не был менее раскалённым, — там просто гористая местность посреди леса.

— Ты куда-то заходил там?

— Нет, я просто доезжал до определенного отрезка дороги, там меня уже ждал всегда одни и тот же мужчина, но я не знаю, его имени, я передавал ему пакет и уезжал обратно.

Денис достал мобильный телефон, быстро сбросил непрочитанное сообщение и, открыв карты, протянул Федорову:

— Покажи мне это место.

Сержант переводил взгляд с Дениса на мобильник, потом на Сашу, отпустившего его голову.

— Ну! — прикрикнул Денис, но Федоров не шелохнулся, — значит, не хочешь по хорошему…

Сержант даже не успел уловить, как молниеносным движением Денис выхватил нож из кобуры и воткнул ему в бедро. Снова тюрьма наполнилась криком боли.

— Я могу использовать тебя для тренировки меткости метания очень и очень долго, — прошипел Денис прямо около уха пленника, держа его за шиворот, — я сделаю так, что жизнь будет покидать тебя самыми долгими и мучительными способами! Как только твоё сознание будет ускользать от боли, я буду возвращать его, чтобы каждую минуту ты чувствовал то, что я с тобой буду делать!

— Да если я скажу ещё хоть слово, меня убьют ещё до того, как я доеду до тюрьмы, — прокричал Федоров, пуская кровавую слюну.

Денис взялся за рукоятку ножа, воткнутого в бедро, и прокрутил его, при этом нажимая настолько сильно, что лезвие уперлось в кость пленника:

— Я тоже убью тебя! Но вопрос в том, какой будет эта смерть! Быстрой или медленной! Поверь, все, что с тобой происходило здесь до этого, может быть только началом спектакля! А к его концу ты будешь умолять меня убить тебя, будешь в смерти искать избавления, но черта с два ты его получишь!

Денис снова ткнул сержанту под нос телефон с открытыми картами, на этот раз он резко вскинул руку