Отец, похудевший, осунувшийся, но все такой же безумный, с горящими глазами и всклокоченной гривой волос, шагал по центральной «монете». А там, ближе к середине, его поджидали Шейх и патлатый наемник, с которым Данила уже имел дело на острове Могилевский (вместо оружия в руках у наемника был блокнот и карандаш, которым тот размахивал перед лицом Шейха). Оба тотчас схватились за оружие, Шейх выстрелил наугад – Данила пригнулся и снова выглянул.

А еще там была Марина. Как ни странно – ухоженная, причесанная, одетая в бордовую тунику со стоячим воротом. Девушку держал за руку жирный змееглазый, таща к середине круглого камня-плиты, украшенного изображением глаза. Зрачок его почернел от засохшей крови.

В свободной руке толстяка был тесак.

Двое змееглазых показались из-за ближайшей круглой плиты слева, из-за стоящего рядом с ней паланкина выскочили еще трое, двое выглянули из-за арки, и тут же донесся кошачий вопль Маугли, которому вторил боевой клич Вождя и Лианы, ударивших в тыл врага. Змееглазые засвистели, развернулись и принялись отбиваться от внезапно подоспевших противников.

Данила открыл огонь.

Мансуров, вопреки ожиданиям, не начал стрелять в ответ – просто залег на краю центральной плиты, заставив улечься рядом и патлатого наемника.

Толстый змееглазый, возбужденно пощелкивая языком, пригибаясь и повизгивая от ужаса, тащил Марину к алтарю.

Сменив магазин, Данила прицелился в толстяка. Выдохнуть. Задержать дыхание. Поймать голову на красную точку коллиматорного прицела. Сделать поправку на близкую дистанцию. Плавно выбрать спуск.

Есть!

Автомат послушно толкнулся в плечо, сплевывая гильзу, а жирный замер, отпустив Марину и выронив кинжал, а потом очень плавно и грациозно стал заваливаться на глаз в центре плиты. Из простреленной головы точно на заляпанный черным зрачок брызнула кровь.

Марина, оказавшись на свободе, пускай и очень условной – вокруг все еще были змееглазые и кипела перестрелка, – неуверенно подняла тесак жреца.

Тут к ней бросился Шейх. Лукавый в это время стрелял в Данилу, попирая ногами священный алтарь змееглазых.

Отец что-то прокричал Шейху. Тот кивнул, схватил девушку за тонкое запястье, заставив бросить тесак, и потащил к зрачку, но путь им преградила с разбегу вспрыгнувшая на плиту Лиана, похожая на тигрицу – взбудораженная азартом схватки, с горящими глазами и окровавленным мачете в руках.

Она вскинула мачете.

Что произошло дальше, Данила понял не сразу – Лиана выгнулась и начала заваливаться набок. На ее груди проступили багряные пятна.

Это папаша устранил препятствие на своем пути. Данила выстрелил в него, но не попал, потому что земля вдруг заходила ходуном и на четыре голоса закричал ревун. Астрахан-младший зажал уши: рев, вырывавшийся из отверстий в каменной плите, за которой он прятался, и трех других «монет», напоминал сигнал системы безопасности.

Данила привстал. Что происходит?! Неужели кровь жреца, попавшая на алтарь, включила ревуна? Звуки, полившиеся из-под круглых плит, успокаивали, завораживали… И звали вперед, к жертвеннику посреди центральной плиты. Шейх, волочащий Марину за руку, и отец побежали к центру большой «монеты». Патлатый наемник начал выпрямляться. Данила зажал уши, автомат повис на ремне.

Глаз в центре большой плиты загорелся. Особенно ярко светился зрачок.

Из центра арки к нему протянулся тонкий багровый луч, разошелся веером. Шейх с Мариной замерли на жертвеннике, стоя прямо на изображении глаза, папаша спешил к ним. А световой веер стал объемным, соединив контуры глаза с аркой.

Зрачок в центре плиты начал расширяться, наливаясь бездонной чернотой.

Ревун продолжал звать. Только теперь Данила до конца понял назначение устройства – это был гибрид системы безопасности и передатчика. Проход открылся, когда пролилась кровь, и теперь ревун сигнализирует об опасности, зовет способных помочь пострадавшему. У леших тоже был ревун, то есть передатчик, или как еще назвать это устройство? Просто они не знали о его назначении и поклонялись, как божеству.

Зрачок стал черной дырой, ведущей в какое-то другое место.

Шейх, Марина, а за ними и отец исчезли в нем – просто растворились, пропали. Но ревун все не смолкал. Большинство змееглазых прекратили огонь – они упали на колени вокруг белой плиты и ткнулись лицами в землю.

Данила вскочил, запрыгнул на большую «монету».

И тут из черноты зрачка появился карлик. Все его тело покрывали пластинчатые складки, широкая грудь плавно переходила в голову с бледным лицом-маской из какого-то твердого материала, из круглых прорезей на которой смотрели влажные желто-розовые глаза.

Данила шарахнулся в сторону, едва не сбив невесть откуда взявшегося Картографа, тоже запрыгнувшего на плиту. Следом за ним туда забрались Прянин и Маугли.

– Данила… – начал доцент возбужденно.

У карлика в руках было оружие странной формы, похожее на длинноствольный лазерный автомат из фантастического фильма. Из этого оружия он выстрелил всего один раз.

И Прянина не стало. В воздухе повисло облачко красноватой взвеси, медленно оседающей на металл, и Маугли. Картограф взвыл от ужаса, Маугли ахнул.

В следующий миг из портала появилось еще трое карликов, и Данила растянулся на камне плашмя. Рядом упали Картограф с Маугли.

Папаша, Шейх и Марина давно исчезли в портале, а патлатый наемник пытался откачать Лиану. Ее кровь текла по вырезанному в металле желобку, насыщая чуждых кровожадных богов.

Черное зеркало прохода, пестрящее помехами, начало бледнеть, зрачок – снова сужаться. Ревун смолк. Бледнолицые чудовища прекратили стрелять по змееглазым, развернулись и деловито нырнули обратно в портал.

– Скорее! – завопил Картограф. – За ними! Это наш последний шанс!

Данила вскочил и бросился к порталу. На жертвеннике Вождь пытался задушить патлатого наемника над трупом Лианы. Тот вяло отмахивался, вполне способный вырубить Вождя одним ударом, но явно не желающий это делать.

– Погоди! – крикнул Данила Вождю, оттаскивая его от патлатого. – Это не он! Он хотел спасти! Во всем виноват мой отец!

– Где он?! – прохрипел ослепленный яростью Вождь.

– Там! – Данила махнул рукой в сторону портала, и лицо Вождя исказил первобытный ужас перед непознанным.

– Нет! Нет-нет-нет! – замотал головой он. – Я не могу. Туда – нельзя! Никто оттуда не возвращался, там Тени!

– Туда нам и надо! – заявил Картограф, волоча оглушенного Маугли.

– Нет, – подал голос наемник. – Это совсем другое. Это шлюз. Там так написано… Я не успел рассказать…

Вид у патлатого парня был подавленно-угнетенный.

– Быстрее! – поторопил Картограф. – Портал закрывается!

И правда: зрачок с каждой секундой все больше сжимался, бледнел. Еще полминуты – и в него не пролезет даже Маугли.