Да, уже и слушок пошел, что дане Риен небось кто лошадиное слово шепнул. Потому она и с конями ладит. До падре Санто слух тоже дошел, кстати, но священник только головой покачал.

Вот дурни деревенские!

Девочка с малолетства при конюшнях, чего удивительного, что она во всем этом разбирается? За собой бы следили лучше, а то правда… если дана лучше конюха с лошадьми обращается, так это для конюха позор, а не для даны.

– Часть лошадей у нас сейчас на летних пастбищах, – прикинула Адриенна. – Мы их хоть и начали сгонять, но не всех… это тоже надо учесть… И что с конюхами?

– Он просит наших. Дорогу оплатит, найм тоже.

– Нам?

– Процент от суммы.

Адриенна кивнула.

Дружба дружбой, хорошие отношения тоже, но остаться без половины конюхов и надолго? Надо с Паскуале, кстати, оговорить кое-что. Чтобы часть денег конюхам отдали вперед и дан Рокко проследил, чтобы те дошли до семей. Дебоширов и дураков Адриенна не держала, но столица… искушений хватает, найдется, кому мужиков на деньги развести. Еще и без штанов приедут, не то что без денег!

– Завтра с утра займемся. И надо будет лишний раз коней проверить…

– Пока вот списки, дана. Чтобы завтра с утра уже и…

Дан Рокко протянул Адриенне лист дешевой серой бумаги. И то… не на пергаменте же такие вещи записывать?

Девушка взяла его и кивнула:

– Я посмотрю. Спасибо, дан Рокко.

– Не стоит благодарности, дана Риен. И… не рвите себе так сердце.

Адриенна даже брови приподняла:

– Так заметно?

– Тем, у кого оно есть, – конечно, заметно. Да и мне вы не чужой человек, уж простите, вы мне как родная стали. И Джас тоже вас любит, и Анжело…

– Я их тоже люблю.

– Вот и помните: хороших людей всегда больше, чем плохих. Не рвите себе сердце. Не сумел ваш отец гадюку в кружавчиках разглядеть – так сам наплачется. А вы не горюйте. Вы все делаете правильно, и Господь вас вознаградит.

– Что-то он не торопится Леонардо наказать…

Дан Рокко даже улыбнулся.

Ребенок, ну какой же она еще ребенок…

– Дана, вы уж мне поверьте. Я человек старый, много чего повидал… в жизни обычно так бывает. Знаете, жизнь, она терпит долго. Это как на пружину давить… вот как тетиву арбалета натягивать и натягивать… И шансы жизнь тоже дает. Просто не каждый это понимает. А вот случилось в твоей жизни… нечто, и сделал ты выбор. Плохой, подлый, неправильный. И поворот, считай… и жизнь дает еще шанс. Опомнишься, исправишь свои ошибки – хорошо. Нет? Ну, так ты еще сильнее тетиву закрутишь… и рано или поздно оно так хлестнет… или глаза не будет, или руки… Понимаете, дана?

Адриенна смутно, но понимала.

– Думаете, так и с Леонардо будет?

– Уверен. Если не поймет, не одумается, не исправится – может, и плакать-то ему не придется. Господь все видит, а что не спешит, так у него впереди вечность.

– А у меня – нет.

– У всех нас так, дана. Просто мы об этом не всегда знаем…

Время – тоже ценность.

Паскуале так и рассчитал, чтобы прибыть в Альмонте за пару дней до даны СибЛевран. Пока что закупит, пока продаст… как раз так оно и выйдет.

Потому что дана обещала ему два десятка коней. А это серьезно.

Два десятка коней надо сразу перегонять в столицу. Это небольшой табун, это конюхи, это корма, это много всего… разного. Поэтому Паскуале и не станет задерживаться.

Дана поймет.

А к дану Каттанео они уже заехали, до того как написать дане СибЛевран.

И погостили, и пообщались, ко всеобщему удовлетворению… дан Каттанео сообщил, что женится по весне, Бог даст. Приглашал в гости.

На свадьбу не получится – так приезжайте, как сможете, мы вам всегда рады будем! Ньор Паскуале, вы ж не откажетесь…

Ньор не отказался. Только головой покачал.

Вот ведь… жизнь – штука прихотливая и извилистая, и дороги по ней бегут, как им вздумается.

Энцо помог дане СибЛевран, она нашла Черныша, дан Каттанео поехал ее благодарить – и встретил свою любовь.

Настоящую.

А так вот расскажи кому, и ведь не поверят, сказки, мол, плетешь, а жизнь – она бывает прихотливее самых интересных историй.

Энцо был недоволен только одним. Сколько у него будет времени?

День? Два?

Слишком мало! Хотя бы месяц… и то мало! Чтобы насмотреться, чтобы наговориться, чтобы…

Ладно! Будем честны сами с собой. Чтобы просто попробовать заговорить с даной СибЛевран. А то язык как-то отнимается…

Что он ей скажет?

Что она подумает?

Как все это будет происходить?!

Энцо придумывал новые и новые варианты и не обращал внимания на то, что происходит вокруг. А происходило много всего интересного. И не всегда по-лезное…

– Здесь они, атаман.

– Лаццо?

– И данчик при нем, а то как же! – говорящий хихикнул. – Ходят по городу, чего-то покупают, чего-то продают…

– Ты следи. Где дана прихватить можно?

– Так есть одно место, прямо на самом постоялом дворе, там и до ограды недалеко, и прихватить его можно тихо. Мешок на голову – и тащим!

Винченцо довольно кивнул:

– Он один ходит?

– Обычно за ним двое охранников шарятся, но не на постоялом дворе же! Можно его перехватить, вот хотя бы Сутулого с его ребятами посадить – они справятся.

– Уверен?

– Атаман, да что там дела – сопляка упаковать? Чихнуть не успеет! Никто и не поймет, был человек – нет человека!

– Точно? Чтобы без шума обошлось.

– Сопляк же! Чего он там может? – махнул рукой подручный.

Винченцо кивнул.

Дан… сталкивался он с такими. Иных и на кол сажал…

Когда у них меч в руках, там еще можно чего-то ждать, а сами по себе даны… нет, не бойцы. Им красивую схватку надо, ту-урнир, а какой тебе в жизни рыцарский поединок? Пока ты там почесался, тебя уж три раза или дубинкой по голове, или заточкой в печенку…

В жизни дерутся без всякого благородства.

И с этим так же будет.

Мешок на голову, или оглушить, или еще чего… и утащить, пока не видят. А потом предложить выкупить за деньги.

И атаман отдал распоряжение.

Четыре человека во главе с Сутулым выдвинулись к постоялому двору. Их задачей было украсть дана Лоренцо Феретти.

Альмонте!

Как же Адриенна была рада, что они наконец добрались!

Перегонять табун лошадей, хоть и небольшой… это серьезно. Это двадцать коней. И у каждого свой характер, свое мнение, а кое-кто еще и со своими страхами…

Адриенна побеседовала с каждым из коней.

Смешно?

А тем не менее. Она пришла на выпас, подошла к каждому, погладила, объяснила, и кони вели себя в дороге просто замечательно. Но все равно – с ними куча забот.

У кого камешек в копыте, кто едва ледяной воды не напился, кто животом страдает, и за всем пригляди, и всех обиходь…

Конюхи?

Безусловно! Адриенна и сама могла навоз из-под коня выгрести, ей не зазорно, но зачем-то же она им деньги платит? Не ради ж того, чтобы эданна