– За большие картины больше платят, – сказал он, и королева засмеялась. – Когда я смотрю на ваш портрет, мне кажется, будто вы все еще сидите передо мной и что‑нибудь рассказываете.

– Действительно, похоже. Я много болтала?

– Ровно столько, сколько нужно, мэм.

Очень дипломатичный ответ. Королева вспомнила, что, пока художник работал, у нее с ним был очень долгий, обстоятельный разговор. И чем дольше она смотрела на портрет, тем больше он ей нравился, особенно учитывая ужасы, которые ей доводилось видеть раньше. Ему удалось то, что получалось не у многих художников – отразить ее размышления о чем‑то большем, чем о позировании для портрета, или о том, каково это быть королевой. На самом деле, об этом она думала крайне редко. Вокруг столько всего, что занимает ее мысли. И ей было очень приятно, что будущие поколения смогут увидеть, что внешний мир интересовал ее гораздо больше, чем собственная персона.

Глава 35

Какой долгий день. Королева проснулась и сразу же узнала новость: Хиллари Клинтон, готовая праздновать победу над самым высоким стеклянным потолком на Манхэттене, признала свое поражение, а Дональд Трамп избран сорок пятым президентом Соединенных Штатов и, кажется, еще не до конца это осознает. Королева, мягко говоря, ожидала немного другого исхода. И мало того, Гарри додумался опубликовать пресс-релиз – в формате твита, Бог ему судья, – с просьбой к СМИ уважать частную жизнь его новой девушки. Королева прекрасно его понимала и даже сочувствовала ему, но всем известно, что попытка победить журналистов в их же игре никогда не увенчается успехом. Всего лишь вопрос времени, когда пресса получит свое. Она всегда побеждает.

За завтраком Филип выразил свое мнение по обоим вопросам. “Придурок”. Это про внука. “Как все время говорит та модель? Мосс или как там ее? Мне кажется, это прямо о тебе. Никогда что‑то там, всегда что‑то там… А, нет: никогда не жалуйся, ничего не объясняй. Вот, парню бы у нее поучиться”.

Всем было что сказать. Но за долгие десятилетия практики королева решила – как и Кейт Мосс, которая, насколько она помнила, дружит с Евгенией, – что лучше будет таинственной и непостижимой, подобно сфинксу. Она никогда не поступила бы, как ее внук, по опыту зная, что любое слово члена королевской семьи сразу же приковывает всеобщее внимание, при этом его могут вырвать из контекста или даже намеренно переврать. Единственный безопасный вариант – молчать. Вернее, говорить что‑то такое, что никому не будет интересно цитировать. При этом, в отличие от королевы, ее муж довольно часто делал то, за что критиковал других.

К счастью, Филипу эта тема довольно быстро наскучила. Они поехали на открытие нового института Фрэнсиса Крика в Кингс-Кросс, где, говоря о науке, он чувствовал себя как рыба в воде. Там специально для них прочитали увлекательную лекцию о гриппе. Вирусы могут быть очень опасны, если их не изучать, – хорошо, что есть специальные институты, где ученые стараются держать их в узде. Потом еженедельная аудиенция с премьер-министром. Миссис Мэй решила наладить отношения с новым лидером свободного мира и подумывала о том, чтобы организовать государственный визит. Королева отметила, что обычно такие встречи планируются за пару лет и посоветовала обсудить возможности с сэром Саймоном. Ей не хотелось демонстрировать свою заинтересованность. Надо действовать осторожнее, иначе все решат, что Британия в совсем отчаянном положении. Нужно произвести прямо противоположное впечатление.

Рози пила уже третий бокал шардоне в пабе в Пимлико. День не задался. Голова все еще раскалывалась после вчерашнего удара. Стоит чуть дольше посидеть с закрытыми глазами, как перед ней тут же всплывает образ Мика Клементса с ломом. Не самое приятное зрелище.

У близкого знакомства с адъютантом появилось еще одно преимущество. Рози подумала о нем: рост метр девяносто, военная выправка, шея в обхвате как ствол дерева, светлые, с рыжеватым оттенком волосы и глаза цвета озера у дома его родителей в Сент-Барте. Она позвонила ему в обед, и он предложил выпить после работы в пабе на Пимлико-Грин, в паре минут ходьбы от дворца, но достаточно далеко, чтобы не повстречаться с половиной сотрудников оттуда, – как выяснилось, тут они просчитались. У Рози были на него другие планы, хотя посиделки в баре – тоже неплохо.

После трех бокалов она так и не поняла, стало ли ей от вина лучше или хуже. В любом случае, голубоглазый красавчик все не появлялся. Скорее всего, в этом не было его вины. Рози понимала, что на такой работе непредвиденные дела могут появиться в любой момент: она и сама столько раз заставляла друзей ждать ее в коктейль-барах, что до сих пор удивлялась, как у нее вообще остались друзья. Она решила дать ему еще один шанс: выпьет последний бокал и, если он так и не появится, грустно поплетется домой.

Сделав заказ, Рози вдруг заметила среди группы мужчин в дальнем углу бара лысеющую голову, посаженную на широченные плечи, одетые в пиджак. Она бы его и не узнала, не побелей он как простыня при виде ее. Нужно было сосредоточиться и вспомнить имя: Рози видела в отделе кадров его карточку.

Спайк Миллиган. Босс поручила ей проверить, не причастен ли он к рассылке записок вместе с Лорной Лобб. Она пыталась его разыскать, но Спайк каждый раз от нее ускользал. Встретившись с ним взглядом, она увидела, как дернулся его кадык. Она еле заметно кивнула, как бы говоря: “Либо разберемся по‑тихому, либо я подойду к тебе и устрою допрос прямо при твоих товарищах. Выбирай”. Немного поколебавшись, он пробормотал несколько слов друзьям и направился к двери в противоположной стороне зала.

Рози последовала за ним.

За дверью тянулся узкий коридор: с одной стороны располагались туалеты, а в самом дальнем конце – кухня. Там же шла наверх лестница, ведущая в подсобку. Рози указала на нее, они стали подниматься, но остановились на полпути. Хотя Рози и стояла на пару ступенек ниже, было видно, что она хозяйка положения. Глаза Миллигана бегали во все стороны, стараясь избежать ее прямого взгляда. Лицо пепельное. Палец машинально барабанил по перилам.

– Я не знаю, что вам от меня нужно, капитан Ошоди, – произнес он, выпячивая челюсть.

– Еще бы, – сказала Рози ледяным тоном. – Вы ведь проигнорировали мои сообщения.

– Послушайте, я не дурак. Скорее всего, вы хотите узнать о записках, но я все уже рассказал полиции. Вернее то, что мне ничего о них не известно.

– Вас подслушали, когда вы говорили о них.

– Кто?

– Неважно. – Рози понизила