— Так Олли предполагает, что ты?..

Ее маленькая ручка обхватила его запястье как железный наручник.

— Ничего не говори ему!

— Я же не сказал, что собираюсь это сделать.

— Не доверяй ему, Эван, — прошептала Сьюзен. — Ни в чем не доверяй!

Эван задумался: ее голос звучал очень серьезно.

— Ты говоришь так из-за событий прошлой ночи? — спросил он.

— Из-за того… — Сьюзен глубоко вздохнула, словно пыталась собраться с духом. — Дело в том, что он пират.

Эван разинул рот от изумления.

— Олли — что? — переспросил он.

— Не произноси этого слова вслух, даже шепотом, — быстро проговорила Сьюзен, все еще сжимая его руку. — Именно это стало причиной по крайней мере, одной смерти. Хотя я полагаю, что и твоего брата убил он.

Кожа Ботуика похолодела и стала липкой.

— Тимоти сказал тебе, что Олли — пират? — спросил он.

Сьюзен кивнула.

— Тимоти расследовал это дело, — сказала она.

— Тимоти расследовал дело о пиратстве?

Сьюзен снова кивнула.

— Надеюсь, все они попадут в тюрьму, а потом их повесят. — Похоже, она испытывала удовольствие, представляя себе, как Олли болтается на виселице.

А вот Эвана ее сообщение не порадовало.

Когда же именно Тимоти решился стать перебежчиком и донести информации властям? Не мог же он не понимать, что даже если спасется от карающего меча правосудия, то остальным, включая его, Эвана, пощады не будет! Повесят всю команду. Некоторые парни действительно были бессовестными негодяями, но… притворяться соучастником лишь для того, чтобы проторить для них дорожку на виселицу, зная, что твой собственный брат тоже будет вынужден пройтись по ней?..

Не замечая его душевных мук, мисс Стэнтон принялась одеваться. Сначала надела корсет, потом — платье. Она повернулась спиной к Эвану, и он принялся старательно зашнуровывать ей лиф.

Она все знает об Олли! Знает о Тимоти такое, что неизвестно даже ему самому. Стало быть, все это правда. Привидения существуют. И разговаривают с ней. Одно из них — Тимоти Ботуик.

Его брат. Контрабандист, Предатель.

Олли не был единственным пиратом в Борнмуте.

Сьюзен повернулась к Эвану спиной в то мгновение, когда выражение недоумения на его лице сменилось яростью. Она ушла сразу после того, как он застегнул последнюю пуговицу, и даже не оглянулась. Она не могла смотреть ему в лицо, потому что поняла наконец, что заставило его ореховые глаза потемнеть — предательство. Только теперь она осознала собственную глупость: мистер Ботуик был одним из пиратов, которые вот-вот будут прокляты.

А она разделила с ним ложе!

Ничего не видя перед собой, Сьюзен пробиралась сквозь деревья, то и дело едва не теряя тропу из виду. Под тяжёлыми облаками и густыми кронами деревьев было так темно, словно близилась ночь, а не полдень. Тяжелая капля влаги скатилась с листа и упала на стекло ее очков. Небеса были готовы разверзнуться, но Сьюзен не была уверена, что идет именно по той тропинке, которая ведет от дома мистера Ботуика на утесе к Мунсид-Мэнору.

Впрочем, должна же эта протоптанная грязь вести хоть куда-то. За первой холодной каплей тут же последовала вторая, а потом хлынул ливень, так что Сьюзен пришлось искать убежище.

Ее руки начинали замерзать, и она с тоской подумала о теплых перчатках. Может, все-таки надеть хотя бы испачканные, несмотря на пятна крови, оставшиеся на белом шелке? Сунув немеющую от холода руку в карман, Сьюзен вытащила; оттуда темный комок, хорошенько встряхнула его и выронила на землю.

Теперь ткань стала коричневой и влажной, но она увидела лишь… одну перчатку. Интересно… Куда же могла подеваться вторая? Сьюзен задумалась, а ее одежда, волосы и кожа с каждым, мгновением становились вер более мокрыми. Оставить эту перчатку здесь? Нет. У нее были причины не разбрасывать перчатки, и эти причины никуда не исчезли. Тяжело вздохнув, Сьюзен решила поискать вторую перчатку. Но вокруг были только грязь, слякоть да опавшие листья. И все это липло к окончательно испорченному платью. Может, она неправильно выбрала путь? Может, стала спускаться вниз по другой тропе? Хватит об этом думать! Заставив себя вспомнить о пропавшей перчатке — должно быть, она лежит где-то, утонув в жидкой грязи, — Сьюзен стала спускаться вниз по тропинке. Она сойдет с ума, если, раздвинув перед собой ветви деревьев, обнаружит, что вернулась к дверям мистера Ботуика.

Пират!

Неудивительно, что от него так и веет опасностью и высокомерием и что он привык делать все, что ему заблагорассудится.

Споткнувшись, Сьюзен ухватилась за скользкий ствол ближайшего дерева. Ей всегда казалось, что она лучше разбирается в людях. Она-то думала, что мистер Ботуик из простолюдинов но у него добрая душа, что он беспутный — но непонятый, горячий — но абсолютно безобидный. Как же она ошибалась!

Дождь немного затих, и Сьюзен продолжила свой путь. Тропинка становилась шире, деревьев было все меньше, да и листья под ногами уже не лежали ковром. Наконец она оказалась на поляне, и там, впереди — как маяк во тьме, как мираж в пустыне, как сама Чаша Грааля — раскинулись… конюшни.

Смеясь и плача, Сьюзен бросилась вперед. Поскользнувшись, она упала в грязь, но тут же поднялась и вновь понеслась к постройкам, как будто ее жизнь зависела от находящихся там лошадей. Впрочем, возможно, так оно и было.

Вдруг она услышала гогот неприятных на вид конюхов, болтавшихся без дела у открытой двери. Не важно! Она добьется их расположения (и сможет получить лошадь, пожалуйста, Господи!) с помощью женских чар и самоуверенности в считанные мгновения. Сьюзен замедлила бег и пошла вперед спокойно, с достоинством. Правда, она вымокла до нитки и запыхалась, зато впервые за долгое время ее посетила надежда на лучшее.

— Добрый день! — крикнула она.

Руки всех конюхов автоматически дернулись к пистолетам, висящим на поясе в кобурах. Но, увидев, что она не представляет для них опасности, конюхи опустили руки. Конюхи… вооружены? Сьюзен охватило нехорошее предчувствие, кажется, ее занесло не в самое подходящее для нее место.

— М-м-м… А чьи это конюшни? — крикнула она, решив не подходить к постройкам ближе чем на два ярда, отделявшие ее от них.

Один из мужчин выплюнул изо рта листок, который жевал до этого, и ответил:

— Мистера Ботуика.

Интересно. Сьюзен подумала, что, может, ей стоит прямо тут заколоться кинжалом, чтобы избавить их от необходимости ее убивать.

— Тимоти Ботуика? — все-таки спросила она, несмотря на неприятное чувство, появившееся где-то в животе и подсказывающее ей, что ответ будет иным.

Конюх помотал головой.

— Нет, его брата, — ответил он.

Ну конечно! Она наконец нашла единственную конюшню в радиусе двадцати миль, и эта конюшня принадлежит мистеру Ботуику. Пирату, которому она по ошибке отдала свою невинность. Первого уже не вернуть, зато к последнему она отныне будет относиться с большим вниманием. Этот человек не заслуживает доверия. Как, возможно, и его конюхи.