14 декабря. Будущий лидер ДРА Б. Кармаль и его соратники перебазируются из Баграма в Ташкент.

«Мне позвонил Председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов, — вспоминает армейский генерал Н. Гуськов, — и спросил: есть ли у меня самолеты, чтобы срочно отправить Кармаля в Ташкент? Я сказал, что самолеты есть. Тут же перезвонил министр обороны Дмитрий Федорович Устинов и поставил ту же задачу. Я срочно организовал отправку двух самолетов Ан-12, и они через сорок минут вылетели из Баграма в Ташкент».

16 декабря. Министр обороны СССР отдает приказ об отмобилизовании полевого управления 40-й армии. Командующим армией назначается первый заместитель командующего войсками ТуркВО генерал-лейтенант Ю. В. Тухаринов.

17 декабря. Вспоминает «зенитовец» Я. Семенов: «17 декабря вместе с «мусульманским батальоном» мы передислоцировались в окрестности дворца. Вторым кольцом. Конечно, для его «охраны». В первом — стояли афганцы. Практически каждый день мне приходилось выезжать в советское посольство, где штатские и военные руководители, задавая одни и те же бестолковые вопросы, пытались выяснить, насколько мы готовы к штурму дворца… Я давал адекватные ответы, а сам по вечерам до головной боли пытался представить себе будущие боевые ситуации и наши возможные действия. Каждый день мы старались узнать что-либо новое по объекту «Дуб» — так для конспирации нарекли дворец Амина. Беседовали с афганскими офицерами, объезжали дворец на «газике», анализировали полученную информацию».[204]

В тот же день, 17 декабря. По каналам КГБ в Центр поступает срочная шифртелеграмма следующего содержания: «12 и 17 декабря представитель КГБ встречался с X. Амином. Из высказываний Амина заслуживают внимания следующие. Амин настойчиво проводил мысль о необходимости непосредственного участия Советского Союза в сдерживании боевых действий бандформирований в северных районах ДРА. Его рассуждения сводились к следующему:

— нынешнее афганское руководство будет приветствовать присутствие советских Вооруженных Сил в ряде стратегически важных пунктов в северных провинциях ДРА…

Амин сказал, что формы и методы оказания военной помощи должны определяться советской стороной:

— СССР может иметь воинские гарнизоны в тех местах, в которых сам пожелает;

— СССР может взять под охрану все объекты афганско-советского сотрудничества;

— советские войска могли бы взять на себя охрану коммуникаций ДРА».

В тот же день, 17 декабря. Ю. В. Андропов принимает в своем кабинете на Лубянке начальника внешней разведки КГБ В. А. Крючкова и Ю. И. Дроздова, утвержденного всего месяц назад в должности начальника Управления «С» — нелегальной разведки, не сумевшей с первой попытки ликвидировать X. Амина с помощью спецсредств. Ю. И. Дроздову, естественно, предлагается срочно вылететь в Кабул и, как оп сам выразился, «посмотреть, чем занимаются сотрудники Управления, прибывшие туда в ноябре месяце». 20 декабря Ю. И. Дроздов уже в Кабуле.

22 декабря. Совпосол Ф. А. Табеев информирует X. Амина о том, что Москва в полной мере выполняет его просьбу о вводе советских войск в Афганистан. При этом замечает, что практически ввод войск может начаться 25 декабря.

X. Амин соглашается с предложенными сроками ввода войск, просит передать искреннюю благодарность советскому руководству и туг же отдает приказ Генштабу ВС ДРА оказывать всяческое содействие вводимым в страну советским войскам.

24 декабря. Д. Ф. Устинов проводит совещание руководящего состава Министерства обороны СССР, на котором сообщает о решении Политбюро ЦК КПСС ввести советские войска в Афганистан. Во исполнение этого решения он отдает приказ ввести в ДРА воздушно-десантную дивизию и отдельный парашютно-десантный полк ВДВ, мотострелковую дивизию ТуркВО и отдельный мотострелковый полк Среднеазиатского Военного Округа.

Конкретные задачи на ввод и дислокацию советских войск на афганской территории определялись в Директиве № 212/12/01, подписанной Д. Ф. Устиновым и начальником Генштаба Н. В. Огарковым.

25 декабря. В 12.00 в войска поступает приказ министра обороны: 25 декабря в 15.00 (время московское) начать переход и перелет государственной границы ДРА войсками 40-й армии и авиацией ВВС.

В тот же день, 25 декабря. «Мы с колонной батальона, — пишет в своих мемуарах В. Федоренко, — на БМД двинулись к Кабулу. Задача «мусульманского батальона» состояла в том, чтобы завязать бой на подступах к дворцу. Захват дворца и других объектов предполагалось осуществить силами «Зенита» и «Грома» («Группа «А»). Два напряженных дня просидели на Кабульском аэродроме».[205]

В тот же день, 25 декабря. Планируется выступление X. Амина, по афганскому радио и телевидению с заявлением о начале ввода советских войск в Афганистан по просьбе правительства ДРА. Однако текст заявления задерживается на Старой площади, где он проходит согласование. Выступление X. Амина перед афганским народом отменяется.

26 декабря. В пограничном афганском городке Пули-Хумри советских воинов встречают митингом «боевого сотрудничества», организованным командованием 10-го пехотного полка 20-й пехотной дивизии ВС ДРА. Афганцы благодарят шурави за интернациональную помощь, выступают за укрепление дружбы и сотрудничества.

В тот же день, 26 декабря. На перевале Саланг крупное вооруженное формирование исламской оппозиции яростно атакует десантно-штурмовой батальон капитана Л. Хабарова. В ответной атаке погибает лейтенант Н. Кротов.

На пути из Хорога в Файзабад мотострелковый полк под командованием подполковника В. Кудлая подвергается атакам со стороны мелких групп моджахедов.

В тот же день, 26 декабря. На виллу спецназа КГБ в Кабуле под охраной сотрудников «Альфы» прибывают Б. Кармаль и А. Ратебзад.

27 декабря. «С утра началась непосредственная подготовка к штурму дворца X. Амина. Личному составу «мусульманского батальона» и спецподразделения КГБ разъяснили, что X. Амин повинен в массовых репрессиях, по его приказу убивают тысячи ни в чем не повинных людей, он предал дело Апрельской революции, вступил в сговор с ЦРУ США и т. д. Правда, эту версию мало кто из солдат и офицеров воспринимал. «Тогда зачем Амин пригласил наши войска, а не американцев?» — резонно спрашивали они. Но приказ есть приказ, его надо выполнять. И спецназовцы готовились к бою»,[206] — свидетельствует Ю. И. Дроздов.

В тот же день, 27 декабря. «На совещании у Ю. Дроздова, — вспоминает Я. Семенов, — получили приказ на боевые действия. Моей подгруппе и подгруппе «Гром», которой руководил Михаил Романов, предстояло с двух направлений атаковать дворец и за 45 минут захватить его целиком».[207]