Вместе с тем основные силы артиллерии 5-й гвардейт ской танковой армии начали подходить в район Прохо-ровки вечером 10-го и утром 11 июля, оказавшись под авиационными ударами, в условиях успешного наступления противника и неопределенности собственных рубежей развертывания (первоначально намеченные рубежи были потеряны). В связи с этим подразделениям армейской артиллерии удалось выйти на огневые позиции лишь во второй половине дня 11 июля, а приданные артиллерийские части, многие из которых в то же время задействовались на других участках, стали прибывать только к вечеру и в ночь на 12 июля. Кроме того, ночной рейд 6-й танковой дивизии 3-го танкового корпуса оперативной группы «Кемпф» в район села Ржавец позволил немцам уничтожить часть приданной артиллерии в ходе перегруппировки, а также отсечь тылы ряда артиллерийских подразделений, предназначенных для усиления 5-й танковой армии, оставив их без боеприпасов (в частности, 1529-й тяжелый самоходно-артиллерийский полк, имевший на вооружении 152-мм САУ образца СУ-152, очень опасные для всех типов немецких танков, прибыл под Прохоровку к исходу 12 июля с одним боекомплектом и без своих тыловых подразделений373).

Положение затруднял беспорядок в штабах соединений Воронежского фронта. Так, полковник Федор Андреевич Антонов, командир 10-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады, прибывшей из состава Юго-Западного фронта (60 дивизионных и противотанковых 76- и 57-мм орудий), с 18 часов 11 июля до 2 часов 12 июля получил четыре противоречащих друг другу приказа на перемещение от штаба Воронежского фронта, штаба 5-й гвардейской танковой армии, командующего артиллерией 69-й армии и самого генерала Ватутина374. Для прекращения неразберихи на армейском и корпусном уровне требовалось непосредственное вмешательство командующего фронтом, однако об отданных им лично распоряжениях не всегда оповещались штабы фронта и армий.

Штаб командующего артиллерией 5-й гвардейской танковой армии генерала Ивана Владимирова (Иван Васильевич Владимиров) не располагал необходимыми средствами связи с армейскими и корпусными артиллерийскими частями (689-й истребительно-противотанковый, 76-й гвардейский и 307-й минометные, 678-й гаубичный артиллерийский полки, корпусные — по одному истребительно-противотанковому, минометному, самоходно-артиллерийскому полку, отдельные дивизионы реактивных минометов), отсутствовала батарея управления, из транспорта за штабом был закреплен всего один грузовой автомобиль375.

Соответственно, провести надлежащую организационную работу по подготовке артиллерийского наступления — разведку позиций противника; основывающуюся на разведывательной информации разработку схемы огня с учетом взаимодействия артиллерии разных соединений; оборудование артиллерийских позиций и наблюдательных пунктов; налаживание связи; обеспечение боеприпасами — органам управления Воронежского фронта и 5-й танковой армии не удалось376. В условиях недостатка времени для сосредоточения и организации артиллерии Ротмистрову пришлось сократить время артиллерийской подготовки контрудара с 30 до 15 минут.

Для авиационного обеспечения контрудара в основном привлекалась 2-я воздушная армия, которая к 12 июля понесла серьезные потери — из 880 самолетов в строю осталось 502 боеготовые машины: 266 истребителей, 96 штурмовиков, 140 бомбардировщиков377. Поэтому задача армии в первую очередь заключалась в поддержке главной группировки 5-й гвардейской танковой армии. Так,.подготовка авиационного прикрытия войск атакующего эшелона со стороны советского командования выразилась в массировании истребительной авиации на Прохоровском направлении — самолеты-истребители 5-го истребительно-авиационного корпуса 12 июля произвели 320 самолетовылетов в районы Прохоровка, Васильевка и Беленихино, сбив здесь 20 самолетов противника. Бомбово-штурмовые удары предполагалось нанести на главных направлениях по второму эшелону войск противника и его ближнему тылу. Для этого впервые после 5 июля было решено массированно использовать бомбардировочную авиацию — 1-й бомбардировочный авиационный корпус полковника Ивана Полбина получил задачу в период с 10:00 до 10:15 12 июля всем составом нанести бомбардировочный удар по скоплению вражеских войск в районе Покровка—Большие Маячки—Яковлево, а через два часа быть готовым к организации следующих боевых вылетов под прикрытием частей 4-го истребительного авиационного корпуса1. Штурмовая авиация должна была примерно в это же время нанести массированные удары в районе Сухо-Солотино—Покровка—Гремучий—Сырцево— Верхопенье. Силы 17-й воздушной армии задействовались для отражения ожидавшегося наступления оперативной группы «Кемпф» на Корочанском направлении и поддержки действий 7-й гвардейской армии. В ночь с 11 на 12 июля самолеты ночной бомбардировочной авиационной дивизии 17-й воздушной армии произвели массированные воздушные налеты на тылы группы «Кемпф» в районе Соло-мино—Маслова Пристань.

Вместе с тем к началу проведения фронтового контрудара служба наблюдения и оповещения по линии военно-воздушных сил по-прежнему организована не была, связь между штабами соединений наземных войск и командными пунктами воздушных армий осуществлялась через штаб Воронежского фронта (по заявкам), в передовых частях атакующих группировок отсутствовали наблюдательные пункты воздушных сил со своими средствами связи. Поэтому командиры батальонов и полков не всегда обозначали свой передний край из-за боязни собственной авиации (как уже было отмечено, 9 июля до 60 самолетов Ил-2 два часа бомбардировали боевые порядки стрелковых подразделений 69-й армии на участке Васильевка—совхоз «Комсомолец», хотя аналогичные инциденты имели место и во 2-м танковом корпусе СС378).

Кроме этого, как отмечает В. Горбач379, вызывает удивление отсутствие плана взаимодействия 1-го штурмового авиационного корпуса и 291-й штурмовой авиационной дивизии 2-й воздушной армии с 18-м и 29-м танковыми корпусами 5-й гвардейской танковой армии. Отсутствие такого плана свидетельствует, что командование Воронежского фронта было убеждено в успехе прорыва танковой армии через передний край вражеской обороны и поэтому сочло более рациональным организовать авиационную поддержку танковых корпусов уже после их выхода в тыл противника.

Противовоздушная оборона 5-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армии осуществлялась силами корпусных зенитно-артиллерийских полков (по 16 37-мм пушек и 16 зенитных пулеметов в каждом), а также 6-й и 26-й зенитно-артиллерийских дивизий (по 64 орудия и 64 пулемета в каждой), которые располагали возможностями надежно защитить весь район боевых действий танковой армии380. Вместе с тем буксируемые огневые средства зенитно-артиллерийских подразделений обладали низкой подвижностью и не располагали возможностью оперативно прикрыть маневр танковых и механизированных соединений от авиационного воздействия противника.