Оберштурмфюрер не сомневался, что только что она повторила слова Гиммлера, а потому подвергать их сомнению не стал.

— То есть, как я и предполагал, все это — напрасные труды? — обвел рукой комендант зомби-лебенсборна пространство вблизи себя. — Все эти подземелья, подземные поезда и электростанции, десятки дотов и прочих опорных пунктов?

— Сейчас фюрера одолевает только одна мысль, как бы побольше войск оттянуть за Одер, чтобы не подпустить русских к Берлину. В расчете, что там, под стенами столицы рейха, союзники все же предадут Сталина. Впрочем, это уже высокая политика. А для нас с вами важно, что «Лагерь дождевого червя» фюрер отдал на откуп Гиммлеру, к чему, собственно тот и стремился. Но только... значительно раньше. Поэтому рейхсфюрер СС тотчас же передал его Кальтенбруннеру, а точнее, диверсионному отделу подчиненного ему Главного управления имперской безопасности. Вот и получилось, что теперь судьбу его будет решать известный вам Отто Скорцени.

— Понятно, — задумчиво произнес Ланс. — Я тоже считал, что, в конечном итоге, сюда загонят остатки разбитых русскими и потерявших боеспособность частей, которые окажутся в этом районе, или же которые не успеют уйти за Одер.

— Суть не в состоянии морального и боевого духа этих войск, мой дорогой Ланс. Не стану пересказывать наш разговор с Гиммлером, но вождь СС ясно дал понять, что теперь уже «Регенвурмлагерь» рассматривается не как романтическая «СС-Франкония» и даже не как мощная подземная цитадель. Генрих советовался по этому поводу со Скорцени. Тот заявил, что русские не станут штурмовать подземелья «Регенвурмлагеря», а просто заблокируют и заминируют выходы из него и, оставив небольшие заслоны, пойдут дальше, зная, что через неделю гарнизон лагеря сдастся без боя.

— Теперь понятно, какова была цель недавнего визита Скорцени. Хотя так и не понятно, почему работы здесь до сих не сворачиваются.

— Потому что с некоторых пор, мой дорогой Ланс, это всего лишь полигон, на котором отрабатываются все те премудрости, которые затем пригодятся в настоящей подземной «СС-Франконии».

— Вы сказали: «настоящей»? — остервенело повертел головой оберштурмфюрер. — А «Регенвурмлагерь», по вашему мнению, какой?..

— По мнению рейхсфюрера, — уточнила Эльза.

— Допустим, по мнению рейхсфюрера?..

— Всего лишь бутафория. Теперь уже — всего лишь бутафория.

— Вы думаете о том, что говорите?

— Я всегда думаю над тем, что слышу от рейхсфюрера, — жестко заметила Аленберн. — Поверьте, это нелишне. Так вот, с некоторых пор ваша «СС-Франкония» — всего лишь «ложный след» для тех, кто решится выяснять, где же нужно искать настоящую Франконию Четвертого рейха.

— Четвертого... рейха?

— Вы не ослышались.

Ланс отрешенно помолчал, затем открыл было рот, чтобы спросить, а где же ее в самом деле следует искать, эту «Франконию четвертого рейха», но поначалу так и не решился. И лишь когда старший патруля объявил, что колонне с секс-мерзавками позволено двигаться дальше, суетливо, загораживая путь Эльзе к машине, спросил:

— Так где же все-таки она будет располагаться, эта, настоящая?..

— Вам приходилось что-либо слышать об «Альпийской крепости»?

— Нет. Очевидно, речь идет о каком-то укрепленном районе в Альпах.

— По-моему, где-то в Австрии, неподалеку от границы со Швейцарией. Впрочем, это тоже всего лишь перевалочный пункт. На самом деле зомби, а также специалисты по зомбированию пленных, как и специалисты по созданию подземных лагерей, понадобятся уже где-то за пределами рейха. К тому времени, очевидно, погибшего. И может, даже за пределами Европы.

— Понимаю, что это тайна, но где именно? Хотя бы приблизительно.

— В счастью, этой тайной я не обладаю, а то бы проболталась.

— Зато дальше меня это никуда не ушло бы. Кстати, вы для меня многое прояснили. У вас настолько доверительные отношения с Гиммлером? Он часто, ну, скажем так, инспектирует ваш лебенсборн?

— Лебенсборн? Нет. Он однолюб. Или же просто очень осторожный человек. Зачем ему огласка? Тем не менее... Когда мужчина находится в постели с любимой, — стрельнула она глазками при слове «любимой», — женщиной, он способен выдать многие тайны. Гиммлер не исключение. Хотя... все-таки он — Гиммлер. Все, ничего более конкретного по этому поводу вы от меня узнать не сможете. Кстати, здесь, в лагере, появился человек Скорцени, некий штурмбанфюрер СС Штубер. Тоже, говорят, один из лучших диверсантов рейха, из команды «человека со шрамами». Он наверняка знает больше, но...

— Есть такой. Заместитель коменданта. Попытаюсь познакомиться с ним поближе.

Ланс хотел было сообщить, что и сам Скорцени находится сейчас в лагере, но попридержал язык, поскольку прибыл обер-диверсант не сам, а с фюрером. И визит этот — предельно секретный.

— Укротите свое любопытство, Ланс. Говоря о Штубере, я всего лишь хотела подчеркнуть, что у него здесь свой человек. Однако время сейчас нервное, а потому и люди из СД тоже крайне нервные. Если уж вы решили стать камикадзе, то поинтересуйтесь лично у фюрера, — неудачно съязвила она. И была очень удивлена, когда, немного поколебавшись, Ланс признал это здравой мыслью, тем более что фюрер только что прибыл в «Реген-вурмлагерь».

— Он здесь?! — поразилась этому сообщению Эльза. — Фюрер прибыл в лагерь?! Вы идиот, Ланс. Почему вы до сих пор скрывали это от меня?

— Не знал, что для вас это важно. Поскольку вы — из близкого окружения Гиммлера, думаю, что от вас скрывать этот визит не стоит. К тому же рано или поздно вы узнаете о нем.

— Мне не мешало бы встретиться с фюрером.

Ланс снисходительно хмыкнул.

— Появилась одна идея, которая тоже может быть реализована за пределами погибающего рейха.

— ... Подчеркиваю: — не придал оберштурмфюрер значения ее словам, — сегодня это самая большая тайна «Регенвурмлагеря», поскольку визит фюрера совершенно секретный. Так что мы в расчете, гауптштурмфюрер: секрет за секрет.

— Не надейтесь, что так легко отделаетесь от меня.

— Вы от меня — тоже. И мой вам совет: не пытайтесь навязываться здесь фюреру.

— Навязываться? Мне?! Никогда не употребляйте в присутствии женщины это дурацкое слово — «навязываться». Я еще никогда и никому не навязывалась, ни одному мужчине. Это мужчины обычно навязываются мне, оберштурмфюрер Ланс.

— Все остальные — допускаю. Но только не фюрер, — назидательно напомнил ей начальник отдела секс-зомби. — Здесь вам рассчитывать не на что. Тем более — в присутствии Скорцени.

— Стоп, так вы хотите сказать, что и Скорцени тоже здесь? — задумчиво кивала головой «прародительница» лебенсборянок. — Это способно многое изменить в моих планах. Спасибо, что предупредили, оберштурмфюрер. Вот кого бы я сейчас с величайшим удовольствием затащила в" постель, так это Скорцени, — по-цыгански, азартно щелкнула поднятыми вверх пальцами — Уж он-то по-настоящему украсил бы мою коллекцию. А, как считаете, мой все еще несоблазненный Ланс?