— Дарую тебе жизнь. — И Паули убрал кинжал. — Но помни: возмездие ждёт тебя, ежели выдашь меня и не вернёшься в лоно православной церкви. — И Паули покинул покой, вернулся к товарищам.

Тотчас они покинули постоялый двор и бегом-бегом скрылись из местечка. Они уходили на север. А когда Ингалина осталась верстах в трёх позади, Паули увёл своих друзей с дороги в лес, который возник на их пути. Пройдя лесом с версту, Паули остановился.

— Я ведаю, где митрополит и князь. Они в Мальборгском замке близ Мариенбурга. Запомните сие, други. Но отступник, коего я прижал, поди выдаст нас, и будет погоня. И нам не уйти от преследователей, ежели не выйдем на них. Отважимся ли?

Бывалый Арсений ответил просто:

— Дело привычное. Лишь бы рогатины успеть вырубить. — И Арсений деловито поспешил искать деревца, годные для рогатин. Паули понял замысел монаха: россиянину и медведь не страшен, а не только верховой воин, даже ежели он вооружён саблей или мечом. Вскоре же берёзовые рогатины были изготовлены и все трое вышли к дороге.

...Лишь только Паули покинул постоялый двор, бывший волоколамский дьякон разыскал Петра Скаргу, дрожа от страха ввалился в покой богослова и, движимый рабскими чувствами, сказал:

— Святой отец, россиянин ищет Филарета.

— Где он? Кто такой?

— Я не ведаю, кто он, но спрашивал с пристрастием.

— И ты сказал?

— Бес попутал, святой отец. Тать грозился живота лишить.

— Ты порочен без меры! — зло крикнул Пётр Скарга. — Но должен искупить вину. Сей же миг возьми коня и воинов, скачите за татем, ищите и приведите сюда.

Феофан не мешкая покинул покой богослова, нашёл воинов, и спустя несколько минут три всадника рысью выехали из ворот постоялого двора и устремились на север.

А спустя полчаса в лесном урочище разыгралась короткая драма. Лишь только Паули услышал на дороге конский топот, как вышел на неё и спокойно пошёл вперёд. Арсений и Антон, таясь за придорожными деревьями, продвигались следом. И вот всадники появились. Феофан увидел на дороге идущего человека и крикнул:

— Это он! Хватайте его!

Воины подскакали к Паули, один вырвался вперёд, развернул коня и стал теснить россиянина. Он же крикнул:

— Стойте! Нога болит, не могу идти. — Всадники оказались в замешательстве. А Паули протянул руку к Феофану и попросил:

— Посади на круп.

Тот подал Паули руку. Лука схватил её, словно клещами, и сдёрнул Феофана с коня. В тот же миг из леса выскочили Арсений и Антон, ринулись на всадников, достали их рогатинами, и те в мгновение ока оказались на земле. Завязалась борьба. Лука первым покончил с Феофаном-предателем, проколол-таки ему живот и поспешил на помощь Антону, которого польский воин подмял под себя и душил за горло. Лука ударил врага в шею. Тот лишь охнул, и Антон сбросил его с себя.

Арсений же проявил к врагу милость, который был слабее монаха. Он сорвал с себя сыромятную опояску, связал ему руки и ноги и потянул в лес, словно куль. Лука и Антон тоже стянули с дороги убитых. Потом Лука велел Антону поймать коней, которые неподалёку мирно щипали траву, сам же поспешил допросить оставшегося в живых поляка.

— Ты останешься жив, ежели скажешь правду обо всём, что знаешь о русском митрополите, — сказал воину Лука.

Перепуганный насмерть, улан и не думал ничего скрывать, охотно рассказал всё, что знал.

— Идите до озера Лудан, там вдоль реки Небезде до Мариенбугра. Справа от города возле озера Алу есть замок, в нём и ищите ваших, ежели удастся проникнуть за стены. Замок охраняется, а сколько стражей, не знаю.

— Хорошо, верим. Ты побудешь в лесу, а мы поехали. — И Лука велел привязать воина к дереву.

Арсений и Антон сделали то, что просил Паули, все трое сели на коней и на рысях пошли на север. Знали они, что за ними может быть новая погоня, уходили, не щадя лошадей.

Судьба не один день оберегала русских лазутчиков. За ними была погоня, но благодаря опытному Луке им удалось от неё скрыться. Однако опасность настигла их, когда они вовсе не ожидали её.

Лука, Арсений и Антон были уже вблизи Мариенбурга, до замка оставалась всего одна ночь пути. Утром они спрятались в лесу, в полуверсте от дороги, там отдыхали до вечера. В сумерках отправились в путь и в чистом поле наткнулись на отряд литовских наёмников. Это были воины королевича Владислава, который нанял их для нового похода в Россию. Всё случилось так неожиданно, что бывалые разведчики не успели даже подумать о бегстве. Литовские воины возникли из придорожных кустов перед путниками словно тени, окружили их, отрезав путь к бегству. Их стащили с коней, обыскали, отобрали оружие и погнали в сторону Варшавы. Полковник Сабовский, который командовал отрядом, сказал россиянам:

— Кто бы вы ни были, я клянусь Матерью Божьей, что заставлю вас воевать против русских. Вы поможете моему государю Владиславу сесть на московский трон!

Но после трёх дней пути на юг Луке Паули удалось бежать. Все трое они были привязаны к повозке. Вечером, ещё на марше через лесное урочище, Паули упросил стражников отвести его в лес по большой нужде. Сопровождал его самый свирепый страж, от которого россияне много натерпелись. Лука и стражник удалились от дороги всего сажен на пять-шесть, но лишь только кусты скрыли их от воинов, как Лука неуловимым движением извернулся, оказался сбоку от стражника, и тот рухнул на землю, получив страшный удар по шее. Взяв у стражника саблю и пистолет, Лука побежал вглубь леса, но, чтобы запутать преследователей, он бежал не назад, а вперёд, по ходу отряда, и, пробежав достаточное расстояние, вышел к дороге, перебежал на другую сторону, уходя уже в обратном направлении.

К Мальборгскому замку Лука добрался только через неделю. Шёл по ночам, а днём прятался в лесной чаще. Он умирал от голода, питаясь лишь лесными ягодами и орехами, одежда на нём изорвалась, сапоги развалились. Но когда в глухую полночь он увидел крепостные стены, то у него хватило сил улыбнуться: достиг-таки цели. За оставшуюся часть ночи Паули дважды обошёл вокруг замка, пытаясь проникнуть за его стены. Но все попытки оказались напрасными. Уже ранним рассветом в овраге, который выходил к озеру, среди каменных нагромождений Паули нашёл тайный заброшенный ход и решил испытать счастье, пробраться к замку по нему. И пробрался по ходу достаточно далеко, предполагая, что над его головой уже двор замка. Но путь ему преградила тяжёлая чугунная дверь, закрытая изнутри... Как ни старался Лука открыть её, она даже не шелохнулась. И показалось Паули, что она замурована. Обессиленный, Паули откинулся к стене и неожиданно для себя уснул. Он проснулся от холода, сырости и мрака, долго соображал, где он есть. Наконец, вспомнив, содрогнулся и поспешил к выходу. Увидев в конце входа яркий свет Лука обрадовался, но тут же радость сменилась тревогой: не поджидает ли его на воле божьей опасность, нужно ли ему показываться при солнечном свете на открытом месте? И всё-таки, осторожно подобравшись к выходу, Паули выбрался из него. Яркий свет ослепил его, притерпевшись, Паули осмотрелся: окрест было пустынно. Лишь чайки кружили над озером, издавая крики. К оврагу подступали кустарники, в которых легко было затаиться. И Паули нырнул в них, дабы добраться к тому месту, откуда можно увидеть ворота. Он нашёл такое место и в густых зарослях чувствовал себя в безопасности, одновременно имея возможность наблюдать за частью дороги, ведущей к замку.