Вообще-то, если бы не банки, то никакой организованной преступности и не было бы.

Малум натянул капюшон. Денек разгорался, народу на улицах становилось все больше. Быстрым и легким шагом он двинулся вдоль стены, то и дело оборачиваясь посмотреть, не собирается ли кто-нибудь помешать ему. Дело предстояло непростое, в нем нельзя было полагаться на свои привычные связи или на то, что публика испугается и не станет вмешиваться. Деруж, в элегантной малиновой тоге и черном непромокаемом плаще, шел, как всегда, домой, в северо-восточную часть Старого квартала. Сильно нервничая, Малум бесшумно крался за ним тем же глухим переулком, привычно подмечая все, что попадалось ему на пути: мусор на мостовой, бездомного, греющегося на углу на солнце. В одной подворотне три старухи толковали о погоде. Юноша натягивал между домами бельевую веревку, а откуда-то изнутри дома доносился плач ребенка.

Вдруг пошел дождь, крупные тяжелые капли забарабанили по мостовой. Деруж впереди тоже натянул капюшон и прибавил шагу. Из рукава Малума показался его любимый мясницкий нож – переулок, по которому бандит преследовал банкира, с каждым шагом становился все уже. Малум побежал. Десяток неслышных шагов – и он преодолел расстояние между ними, пнул Деружа сзади в колено и, когда тот упал, прыгнул на него сверху. Перевернув банкира на спину, Малум наступил ногой ему на грудь, схватил за воротник и приставил лезвие ножа к горлу:

– Делай, что я тебе говорю. Сейчас ты пойдешь со мной. Так что вставай и спокойно иди обратно, туда, откуда пришел. Когда я скажу поворачивать, поворачивай. На месте тебе наденут на голову мешок. Понял?

– А… если нет? – пропищал Деруж.

– Тогда я разрежу тебя вот этим вот самым ножом наискось, вытащу твои кишки, пока ты еще жив, и прибью их к дверям твоего дома. – И Малум поднял нож, демонстрируя несчастному оружие, которым он приведет в исполнение свою угрозу.

– Ясно. – Деруж кивнул, насколько это было возможно.

– Вот и хорошо. – Малум встал и за шиворот вздернул банкира на ноги. Развернув его затылком к себе, он оттянул его плащ назад и прорезал в нем отверстие, в которое просунул руку вместе с ножом так, чтобы холодное лезвие упиралось тому в спину. – А попробуешь сбежать, я тебя проткну, и ходить ты больше не будешь.

И Малум стал подталкивать заметно нервничающего Деружа вспять, как будто туда, откуда они пришли, но в конечном итоге выбрал совершенно иное направление. Со стороны они должны были выглядеть как двое близких друзей, которые идут по улице, обнявшись.

Так они шли минут десять, пока не достигли переулка на самой окраине Старого квартала; там, подальше от глаз любопытных прохожих, которые могли бы вызвать патруль, Малум достал холщовый мешок и надел его Деружу на голову:

– Это чтобы ты потом не болтал лишнего.

Банкир неохотно подчинился и весь как-то обмяк, когда Малум натянул мешок ему на голову. Затем он повел пленника в Дипинг, где, пройдя всего несколько кварталов, они вошли в дом современной постройки, с плоской крышей и без всяких украшений на фасаде. Ничего, для их сегодняшних целей и такой сойдет. Малум громко постучал в дверь, в ней приоткрылось окошко, и кто-то глянул на них изнутри.

– Это я, – буркнул Малум.

Дверь распахнулась, Малум с банкиром шагнули внутрь.

Они привязали Деружа к крепкому стулу в комнате на втором этаже – с голым полом, шероховатыми стенами и крошечным окошком, выходящим на улицу позади дома. Малум разжег огонь, а когда решил, что банкир уже довольно помучился, снял с его головы мешок.

– Ну, как дела, все не так плохо, а? – спросил Малум.

– Если это из-за денег, я все устрою, – прошепелявил Деруж. – Меньше чем через час любая сумма будет у ваших дверей, без лишних вопросов.

– Денег у меня и так хватает. Но все равно спасибо. Приятно знать, что банкир может вот так запросто распоряжаться чужими сбережениями.

– Эй, Малум, – в дверях показалась голова какого-то юнца, – может, тебе принести выпить или пожрать чего-нибудь?

– Не, я в порядке, – отозвался бандит. – Оставь-ка меня пока с глазу на глаз с этим типом.

Парнишка последовал приказу: слышно было, как он спускается по лестнице.

– Малум, – повторил Деруж, щурясь, чтобы получше разглядеть бандита. – Я слышал это имя.

– Вот и хорошо, значит, тебе уже страшно.

– Что же тебе может быть нужно от меня, кроме денег? Не представлю, что еще могло бы нас связывать. Ты и я, мы вращаемся в совершенно разных кругах.

Малум ударил его по лицу – просто так, чтобы дать понять, кто тут главный, – и банкир сначала завалился на бок, а потом попытался принять прежнее положение, со страхом глядя на своего мучителя.

– Я убил за свою жизнь больше людей, чем ты заключил сделок, – сказал Малум. – Так что не думай, перерезать тебе глотку, когда время настанет, у меня рука не дрогнет.

– Для чего же ты тогда привел меня сюда? – Деруж сплюнул. – Если все, что тебе нужно, это моя смерть, ты мог бы убить меня еще там, в переулке.

– А ты не глуп, – заметил Малум. – Ты не сдох только потому, что мне нужно получить от тебя кое-какую информацию, а для этого информатору полагается быть живым.

– Что ты хочешь узнать?

– Вот это дело. Ты – один из банкиров, которые связаны с военными.

– Мы все с ними связаны.

– Я хочу, чтобы ты рассказал мне о своих сделках с альбиносом.

– И это все? – удивился Деруж. – Ну, он собирается отстроить город заново, и, естественно, без наших денег ему не обойтись. Империю ни на что не построишь. – И банкир бросил на Малума полный презрения взгляд, точно подозревая, что тот слишком глуп, чтобы понимать даже такие очевидные вещи.

За что тут же схлопотал кулаком в живот.

Малум дал банкиру пару минут, чтобы опомниться, а сам пока сделал по комнате круг у него за спиной, потом снова вышел вперед и еще раз прошелся перед ним.

– Значит, вот какова его цель – отстроить империю заново?

– По крайней мере, он сам так говорит. Кажется, он принимает близко к сердцу интересы города.

– Как бы не так – спит и видит, как бы повесить имперское ярмо на шею Виллирену, вольному городу, и подчинить его имперским законам.

– Ну, это меня не касается. Мое дело – наращивать банковские капиталы, а вложение в армию – дело прибыльное и надежное.

– Почему?

– Случись самое плохое, военные завоюют кого-нибудь, кто поближе, и заплатят нам сполна из их ресурсов, – хохотнул Деруж.

– Разве ты еще мало нажился на войне? – Малум подошел к окну и встал там, сложив на груди руки. – Я знаю все о твоих сделках с оружейниками.

– Это верно, мы помогли им заработать. Им нужны были кредиты на добычу руды, мы их предоставили, и тогда военные завалили их заказами так, что они едва справлялись. Обычная практика, ничего противозаконного.