– Это просто человечка, – грубо оборвал мужчина, сдерживая злость. – Она доставила бы вам только хлопоты…

– Ты ошибаешься, Дорин. Она не просто человечка. Для меня – нет. Я выбрала ее своей Сангири, – твердо произнесла девушка, а мужчина изумленно пошатнулся.

– Нет…

– Мы с тобой похожи больше, чем хотели бы, братец, – мрачно усмехнулась блондинка. – Как оказалось, наша семья имеет слабость к людям, не только в гастрономическом виде, – засмеялась она зло.

– А Алукард?..

– Не знаю, но подозреваю, то же самое, – пожала она плечами, на невысказанный вопрос брата. – Ты забрал единственную двух вампиров, братец. У тебя есть достойные оправдания? – глумливо вскинула она бровь.

– У людей мой сын и внук. Я должен забрать, чеканя слова сквозь зубы, признался мужчина.

– Вот как, значит, спрятал девку у людей? Предусмотрительно. Но почему бы тебе просто не забрать их?

– Жанет умерла родами. Мне пришлось отдать ребенка на воспитание в другую семью и вернуться к отцу. Я не мог остаться с ним, – опустив голову, тяжело вздохнул мужчина. – А после возвращения, отец отправил меня с миссией в Салайх. Я вел переписку с той семьей, они подробно рассказывали о жизни моего сына, как и то, что война добралась и до их земель. Им пришлось иммигрировать к оборотням, куда вампирам хода не было. Благо, мой сын не перенял все отличительные черты нашей расы и на его происхождение закрыли глаза, решив, что он результат насилия над человеком. Когда я узнал о желании Алукарда просить помощи Князя Эриха, поддержал и помог, в надежде добраться до своего мальчика. С трудом, но это произошло и я встретился с ним. У него уже была своя семья, он женился и его жена, такая же человечка, как его мать, была беременна. Они отказались возвращаться со мной, но если бы война между людьми и вампирами продолжилась, вмешались бы оборотни, и семья моего сына вновь была бы под угрозой. Вырезали бы всех, кто даже отдаленно имеет связь с вампирами. Я не мог этого допустить.

–Что-то похожее на это Алукард и предполагал, – кивнула девушка. – Но это тебя не оправдывает, – строго заметила она. – Ты ответишь за то, что лишил меня Сангири. Ты отстраняешься от своей должности и лишаешься всех привилегий. Ты покинешь свой пост, передав его тому, кого я скажу.

– Стефа, послушай, ты не можешь! Я понимаю, ты зла на меня, но я не могу покинуть пост в самом разгаре расследования… – запальчиво воскликнул мужчина.

– Я могу все, даже больше, Дорин, – строго заметила императрица. – В память о том, что ты сделал для меня в прошлом и за годы службы, мы с Алукардом сохраняем не только твою жизнь, но и твой титул со всем богатством. И только. Мой тебе совет, воспользуйся этой возможностью, и посвяти ее своей семье. Быть может, тогда ты обретешь счастье, которого решил лишить меня.

– Ты не можешь решить это одна, – возмутился начальник тайной канцелярии. – Мне нужно поговорить с Алукардом, – порывисто произнес мужчина и захотел уйти, но был остановлен коротким:

– Ты не найдешь императора в замке, Дорин, можешь не искать. И во время его отсутствия, все вопросы решаю именно я.

Прошла неделя с тех пор, как я покинула Салайх. И чем дальше мы отъезжали, тем более замкнутой я себя ощущала. Я не хотела ни общаться с Тристаном, ни с его супругой, которая неожиданно проявила ко мне интерес. Подозреваю – просто ревновала и хотела познакомится со свой соперницей поближе. При других обстоятельствах я бы посчитала это даже забавным. Либо пошла бы девушке навстречу, сопереживая и попытавшись поддержать. Но возрастающая с каждым днем тоска угнетала. Неожиданно вместо вполне ожидаемой радости и предвкушения от мысли вернуться домой, я чувствовала себя еще более разбитой, чем когда отправлялась в ссылку с посольской миссией в страну врага.

Потому, когда мы миновали знакомую пограничную крепость, оставив свой вампирский эскорт, я больше старалась не выходить из кареты. Ничего меня не радовало, даже увиденное впервые за несколько месяцев солнце, по которому, казалось, тосковала. Но когда, проснувшись, заметила его лучи на стене своей палатки, лишь плотнее завесила тканью проход и сильнее укуталась в одеяла. Пришлось перестраиваться на другой  режим, отличный от вампирского, но я по привычке предпочитала спать именно днем, просыпаясь тогда, когда закат окрашивал небо в ярко малиновый.

После того случая в кабинете, Тристан, чувствуя вину за собой, старался держаться со мной более сдержано, но не оставлял попыток вернуть наше общение. И с тоской я понимала, что каждый разговор новоиспеченный король выворачивал в совещание. Не желая терять времени, Тристан вновь и вновь лишь использовал меня. И в такие моменты я с грустью вспоминала моменты перед камином за долгими и увлекательными разговорами с Алукардом, или веселыми и задорными со Стефой. С мрачной обреченностью я старалась принять для себя, что теперь вся моя жизнь и будет заключена именно служению, без надежды повторения того странного, ненормального уюта, что я ощущала в компании самых грозных вампиров современности. От этой мысли наваливалась такая тоска, что я с трудом сдерживала слезы, ссылалась на усталость и акклиматизацию, а после уходила прямо посередине очередного совещания, замаскированного под дружеский разговор с Тристаном. Более не было той легкости, которую я ощущала в его присутствии. Хуже то, что ее никогда прежде и не было. Оглядываясь назад, я понимала, что общение со страшим принцем всегда сводилось лишь к обсуждению проблем. Не важно, личного, делового, или государственного значения. Видимо, привыкнув с самого детства, я считала нормальным то, что никого не интересует моя жизнь. Я лишь покорно выслушивала и давала советы, считая это в правиле вещей.

И как бы иронично это не звучало, именно в своей ссылке я поняла, что бывает иначе. Мне показали, как может быть приятно вести диалог, делится с кем-то своими переживаниями, взглядами на жизнь или банальными воспоминаниями. И с чувством горечи на губах я стала отчетливо видеть эту разницу.

Однажды вечером, когда до Катимы осталось совсем немного пути, я вышла из своей палатки. Посмотрела в ночное небо с яркой луной, вдохнула ночной воздух, и с неудовольствием почувствовала, насколько он жаркий, несмотря на водопад, рядом с которым мы разбили лагерь. Вздохнула еще раз, а затем прошла вперед. Вслед за мной отправились двое стражников, что Тристан приставил ко мне для охраны. Не поскупился и выделил двух гвардейцев из своей личной охраны, что были одеты в тяжелые латы, с глухим шлемом на голове. Мысленно посочувствовала парням, представив, как им сейчас должно быть невыносимо в такой духоте, да еще и в металле.

Проходя мимо королевской палатки, послышалась возня и девичий заливистый смех, которому вторил знакомый, низкий, мужской. А я поморщилась и покачала головой, так как видела королеву в другом конце лагеря. Девушку становилось жаль все больше с каждой минутой. Оставалось уповать, что она вскоре выбросит из головы весь романтический бред и наивные ожидания, посмотрит на брак с Тристаном, как и должно быть – вынужденную обязанность, с умом заведет себе любовника, а лучше двух, и тогда перестанет мучиться моральными терзаниями, как я сейчас.