– Да, конечно!

Райдер взял нож и взрезал обложку, затем оторвал корешок и разорвал нитки. Книга распалась. То же самое Райдер проделал еще с двумя книгами.

Они проверили все снова. Наконец дело дошло до самой сумки, которую Райдер разрезал, отделив подкладку.

– Ничего! – Миракл, еще раз осмотрев предметы, едва сдерживала отчаяние. – Какие-то ничего не значащие обрывки. Этот браслет, пожалуй, имеет какую-то ценность – просто счастье, что ирландец не прихватил его, – но все остальное не может интересовать лорда Хэнли.

Райдер кивнул.

– Стало быть, мы зря спешили. Когда граф обнаружит, что у меня нет того, что он ищет, – что бы это ни было – он выдвинет против меня обвинение в убийстве.

– Нет, он не сделает этого.

– Именно это он и сделает. Приключения странствующего рыцаря подошли к концу, Райдер. Мне следовало бы прямиком двинуться в Ливерпуль.

– Люди Хэнли будут караулить вас в портах.

– Придется рискнуть. – Миракл бросила браслет на стол. Крошечные бриллиантики заискрились. – Вырученных за это денег, надо думать, хватит, чтобы заплатить за билет в новую жизнь. Если только я не вознаграждена за свои труды подделкой.

– Прекратите! – Райдер стиснул ее запястье. – Как смеете вы каждый раз бросать мне в лицо свое прошлое!

– Смею, потому что я такая, какая есть, милорд. Моя история не имеет счастливого конца.

В дверь постучали. Райдер выпустил руку Миракл.

– Войдите! – ответил он, хмуро сдвинув брови, недовольный тем, что им помешали.

Грум из Рендейла вошел в помещение и дотронулся до своего чуба.

– Да? – вопросительно проговорил Райдер. – Говорите же, Йорк!

– Мистер Джордж Мелман благополучно отбыл, милорд, однако вашу светлость спрашивает другой джентльмен, он ждет в пивной. С ним лорд Бротон.

Миракл посмотрела Райдеру в лицо:

– Бротон?

– Местный судья. Прошу вас, продолжайте, Йорк.

– Первый джентльмен чрезвычайно подробно описал хозяину постоялого двора вашу светлость и леди. А плотно сбитый малый, который, смею предположить, с Боу-стрит, ждет во дворе. Остальные люди охраняют выходы сзади. Хозяин ничего не сказал, однако множество других постояльцев видели, как мы подъезжали.

Миракл прижала руку ко рту.

– Это лорд Хэнли! Мне нужно бежать.

Райдер улыбнулся. В его улыбке чувствовались беспокойство и угроза.

– Вы не можете бежать.

– Он донесет на меня, на сей раз с ним судейские.

– Оставайтесь здесь, – сказал Райдер. – С вами побудет Йорк. Лорда Хэнли я беру на себя.

Миракл уронила голову на руки, пытаясь унять сотрясавшую ее дрожь.

– Вы не должны из-за меня запятнать себя убийством, Райдер.

– Это мой выбор, не ваш. – Он слегка коснулся ее плеча. – Но за все его преступления, о которых мне даже не известно в полной мере, граф достоин смерти без суда и следствия.

– Вы еще не утратили веру в суды? Законы пишут аристократы, а повешением казнят простой народ. Я очень боюсь.

– Вам не нужно бояться, – ответил Райдер. – Никто не погибнет. Даже Хэнли. И уж конечно, не вы.

Миракл уставилась на все еще разбросанные по столу вещи: разорванные книги, прелестные гребешки для волос, шелковый веер с изображением Венеры и Адониса. Столько усилий потребовалось от нее, чтобы обеспечить себе существование – и что же, у нее не осталось ничего, кроме этих никчемных безделушек.

– Я видела однажды, как на виселицу привели воров, – проговорила она. – В это время мой экипаж проезжал мимо сквозь толпу зрителей. Никакого геройства или высокопарных речей я не помню, но что действительно осталось в моей памяти – как один из приговоренных кричал и сопротивлялся. Затем раздался булькающий звук, и наступила ужасающая тишина, за которой последовал рев толпы.

– Я скоро вернусь. – Райдер в дверях оглянулся. – Вам не нужно проявлять храбрость. Все разрешится благополучно. Просто подождите здесь с Йорком и готовьтесь к следующему путешествию, оно обещает быть продолжительным и трудным.

И лорд Райдерборн выскользнул из комнаты.

Это случилось гораздо быстрее, чем он думал, но Хэнли рано или поздно должен был их настигнуть. С пылающим сердцем Райдер вошел в пивную. Граф с лордом Бротоном беседовали с какими-то приезжими гостиницы. Как и сообщил Йорк, постоялый двор был окружен людьми Хэнли.

Теперь, когда развязка была близка, решение, принятое Райдером, вызвало у него невероятное возбуждение. Чем бы ни окончился этот день, а закончится он, без сомнения, чем-то ужасным, – пути назад не будет.

– Хэнли! – воскликнул Райдер. – Какой приятный сюрприз! Случайные встречи в затрапезных глухих гостиницах становятся у нас с тобой доброй традицией.

Граф резко обернулся:

– Боже мой! Райдерборн! Радуешься жизни, как всегда? Благодаря услугам некой леди, я полагаю? – Хэнли прищурился, на его виске пульсировала жилка. – Мы уже знаем, что она с тобой. Не отрицай этого!

– Я и не отрицаю, но давай проявим сдержанность. – Райдер повернулся к судье: – Очень рад встрече с вами, Бротон! Вправе ли я надеяться вскоре видеть вас с леди Бротон в Уайлдшее? Или в Рендейле? Как вам будет угодно? Герцогиня горит от нетерпения поделиться с вами последними новостями, как только они с герцогом прибудут на север.

Бротон, явно смутившись, улыбнулся:

– Моя супруга почтет за честь, Райдерборн! Покорнейше благодарю, вы очень любезны!

– Ну что вы! Однако нам с Хэнли нужно обсудить один предмет личного свойства – чрезвычайно, кстати, его интересующий, – я и так вынудил его проехаться за мной по всей Англии. Уверен, вы нас простите.

Мужчина поклонился.

– Любое дело между джентльменами, конечно, лучше улаживать с глазу на глаз. Однако лорд Хэнли подразумевал, что мне, возможно, придется предпринять здесь кое-какие действия в качестве судьи.

– Речь, конечно же, о моей гнедой кобыле? – Райдер повернулся к Хэнли спиной. – Какой-то негодяй украл одну из моих лучших верховых лошадей и, разъезжая на ней, грабил на большой дороге. Черт бы его побрал! Он украл даже мои часы.

– Я помню эту кобылу. – Хэнли взял понюшку табаку, в его глазах мелькнула ненависть. – Тот же проклятый разбойник украл и мои часы. Будь на то моя воля, я бы его повесил.

– Я тоже, – сказал Райдер. – Редкостный наглец! Однако терять вещи в твоем обыкновении, тогда как я, обычно, их нахожу.

Табакерка графа захлопнулась.

– Что вы, черт возьми, имеете в виду, сэр?

– Только то, что одна из ваших последних пропаж, и самая важная, найдена. Вы, я полагаю, рады это слышать?