— Расстегни ширинку, любовь моя.

Кейт расстегнула его брюки и вынула член. Финн раздвинул края разреза ее атласных панталон и приставил головку своего члена к входу в ее бархатистое лоно. Карету тряхнуло на ухабе, и член глубоко вошел во влагалище Кейт.

— Мисс Уиллоуби!

Она лизнула его нижнюю губу.

— Я слушаю вас, агент Ганн.

— Можно я возьму вас грубо и буду заниматься с вами любовью до самого отеля?

— Можно.

Ее ответ заглушил страстный поцелуй. Их языки переплетались и боролись друг с другом. Финн осыпал пылкими поцелуями шею Кейт и покусывал ее плечи. Затем он снова припал губами к ее соску и стал покусывать его. Карету подбросило на ухабе, и Кейт громко вскрикнула. Финн зализал укус и попросил у нее прощения.

Финн чувствовал, что скоро кончит, Кейт тоже была перевозбуждена, и он стал врубаться в нее мощными толчками. На пороге оргазма он вдруг замер, прижавшись лбом к ее груди. Кейт чувствовала на своей коже его горячее прерывистое дыхание. Затем он откинулся на мягкое сиденье, ожидая нужного момента.

Губы Кейт припухли от поцелуев. Финн отметил про себя, что ей это идет, а значит, ее надо чаще целовать. Повернув голову, Финн взглянул в окно. Впереди уже маячил отель, но он не мог выпустить из своих объятий эту каталонскую богиню, сидевшую на нем верхом. Грудь Кейт была обнажена, острые затвердевшие соски привлекали внимание Финна. Из прически Кейт выбились пряди, хотя с растрепанными волосами она выглядела еще привлекательней. Сегодня ночью она полностью принадлежала ему.— Я передумал возвращаться в отель. Ты не будешь возражать, если я прикажу кучеру еще немного покататься по городу?

Прикосновение мягких женских ягодиц возбудило Финна и заставило проснуться. Он открыл один глаз. Сквозь щель в портьерах в комнату пробивался утренний свет. Кейт, размеренно дыша, спала рядом, от нее исходил восхитительный запах женского тела. Финн приподнял простыню. Кейт была ослепительна в своей наготе. Почувствовав прикосновение утренней прохлады, она теснее прижалась к нему. Финн крепко обнял ее.

— Доброе утро, мисс Уиллоуби, — промолвил он, целуя ее в плечо.

Кейт что-то пробормотала во сне и повернулась на спину. Опершись на локоть, Финн привстал и взглянул на нее. Ее глаза были закрыты, но на губах играла улыбка, словно она ощущала на себе его взгляд.

— Ты разглядываешь родинку на моей щеке или неаккуратно выщипанную бровь?

— Щербинка в твоем переднем зубе просто сводит меня с ума. Может быть, снова начнем то, чем занимались всю ночь?

Финн взял в рот ее сосок, но тут же выпустил и стал причитать, подражая ее интонациям:

— О Боже, о Боже, не останавливайся!

Кейт сладко, по-кошачьи потянулась.

— Неужели все во время соития кричат «о Боже, о Боже»?

— Думаю, это зависит от человека.

Бледные лучи утреннего солнца освещали смятую постель и согревали их кожу. Финн прижался к Кейт, и она открылась навстречу ему.

На этот раз их соитие было коротким.

— Я, наверное, кажусь тебе похотливым мальчишкой, — сказал он, вынимая член из ее лона и заменяя его рукой.

Вскоре он умелыми ласками довел Кейт до экстаза.

— Ты дважды кончала сегодня ночью. Сделай это еще раз ради меня, Кейт.

Кожа Кейт порозовела, она утратила чувство реальности, вся отдавшись страсти. Наблюдая за ней, Финн испытывал огромное наслаждение. Наконец волны оргазма накатили на нее, и Финн стал осыпать поцелуями ее трепещущий живот.

Когда ее тело обмякло, он перевернул ее на бок, и их ноги сплелись. По телу Кейт снова пробежала судорога, и Финн стал нежно поглаживать ее, чтобы продлить удовольствие. Кейт пробормотала что-то нечленораздельное, чувствуя себя на седьмом небе от блаженства.

Неожиданно за дверью послышался какой-то шум и скрип официантской тележки. Финн резко сел на постели и прикрыл Кейт простыней.

— Друзья мои! — Дверь открылась, и в спальню заглянул Робидо. — Я доставил вам кофе и круассаны. Хорошее начало дня, не правда ли?

— Сильвен… — пробормотал Финн.

— Кто еще, кроме него, мог бы так нагло вторгнуться в наш номер? — донесся из-под простыни голос Кейт.

— Официант здесь, рядом, — сообщил француз, — хотите, я закажу что-нибудь еще?

Кейт тоже села на кровати, прикрыв простыней грудь.

— Еще, пожалуйста, яичницу с большим количеством поджаренного бекона.

Финн залюбовался ее красивой спиной и ямочками на пояснице.

— Мне то же самое, — сказал он.

Как только дверь закрылась, Кейт вскочила на ноги, приоткрыла ее и крикнула вслед Робидо и официанту:

— Приготовьте, пожалуйста, горячей воды для ванны!

Подойдя к зеркалу, Кейт вынула из прически заколки и распустила волосы.

— С тебя надо писать картины, — сказал Финн.

Кейт расчесала иссиня-черные пряди.

— В Париже Эдгар Дега сделал несколько набросков с меня во время репетиции. Он приглашал меня и пару других балерин позировать ему в мастерской в обнаженном виде.

— И что ты ему ответила?

— Я не стыжусь своего тела, я привыкла, что его разглядывают, — ответила Кейт, наблюдая за Финном в зеркало. — Ты это не одобряешь?

Финн постарался смягчить выражение лица.

— Если бы другой мужчина разглядывал твое обнаженное тело, не думаю, что мне бы это понравилось.

— Тогда я была совсем юной. Приглашение я получила за год до того, как мы с тобой встретились в Барселоне. Художник вел себя, как истинный джентльмен. Я осталась невинной… и сохраняла целомудрие до тех пор, пока мы не встретились, если ты это, конечно, помнишь.

— Я все прекрасно помню.

Кейт зарделась румянцем. Она положила расческу на столик и поймала в зеркале взгляд Финна.

— Ты единственный человек, который умеет приводить меня в смущение. Как тебе это удается?

Финн встал, и Кейт увидела, что его член снова принял боевую стойку.

— Вот посмотри, что ты делаешь со мной, — сказал он и, подойдя ближе, обнял ее.

Его ладони легли на грудь Кейт. В действиях Финна, в его выражении лица, которое Кейт видела в зеркале, читалось только одно: «Ты моя». Он поцеловал ее затылок и шею.— Сам не знаю, каким образом я превратился в похотливого ненасытного самца, — с извиняющейся улыбкой промолвил Финн. — Прости меня, пожалуйста.

Завтрак был очень вкусным.

— Великолепное утро, правда? Будем надеяться, что остаток дня пройдет так же хорошо.

Финн намазал вареньем еще теплый круассан и отправил его в рот. Удовлетворив свою страсть сегодня ночью, он пребывал в прекрасном расположении духа, готовясь к решению сложных задач текущего дня.