– Ну да, если зомбировали уже начальника СВБ Лиги, то это не лезет ни в какие ворота! – еще раз проглядывая файл, присланный генералом, буркнул Верден. – Странно, но я проверял буквально за двадцать минут до вылета из дома и не нашел этой информации!

– Угу. Ваши противники вышли на более высокий уровень. Все, что касается реимплантации высокопоставленных чиновников, засекречено. Кроме того, ваше желание выйти на начальника СВБ просчитано, и в здании Управления вас уже ждут… Именно поэтому мы были вынуждены действовать так грубо.

Верден вспомнил крушение флаера, предшествовавшее потере сознания, и поежился:

– Да, я думал, что долетался…

– Все так подумали. Ваш хладный труп уже в морге… – ухмыльнулся Семашко. – А ваши противники радостно потирают руки… Ладно, это все – лирика. Давайте займемся делом. Мне нужна вся информация, которую вы успели накопать. Все выводы, догадки, нюансы. Времени осталось крайне мало… Завтра может оказаться поздно.

– Я готов, – пожал плечами Верден. – Только, по моему мнению, гораздо важнее то, что содержится в комме телохранителя госпожи Беолли: к своему стыду, могу признаться, что способностей к нестандартному видению ситуации у него оказалось больше.

– Он находится в операционной… – поморщился Семашко. – Мы немного не успели… Возьмем его сразу, как только он с Беолли вылетит из здания «Удовольствия».

– Вы знаете, что он – инкуб? – удивился Кайм.

– Да. Я же говорю, что у нас – несколько больше возможностей, чем у вашей конторы или у полиции. Все базы данных, от ПЗС и до списков получивших продление инкубов – в нашем распоряжении. Так что проблему, которую вы раскопали, мы видим немного шире.

– Ясно… – сник капитан. – Куда сбрасывать данные?

Пока длилась передача, генерал молчал. Видимо, знакомился с какими-то ключевыми моментами, выделяемыми из потока данных его аналитическим блоком. Заметить даже отголоски обуревающих его чувств на непроницаемом лице оказалось невозможным, и Верден с интересом посмотрел на возникшего в дверях толстяка.

– О, капитан! Рад вас видеть! – улыбнулся майор Гирд. – Булочку с яблочным джемом хотите?

Прислушавшись к поведению желудка, Кайм решил, что кризис миновал, и утвердительно кивнул.

– Вот и отлично! – Лоуренс протянул ему упаковку и, пододвинув поближе кресло, устроился рядом. – Вы уже в курсе последних новостей?

– Да, я дал ознакомиться, – буркнул Семашко, отрываясь от своего комма.

– Заговор-то гораздо масштабнее того, что мы с вами себе представляли! Господин Сейн Ломарро при всем желании не смог бы зомбировать столько людей за какие-то паршивые полгода!

– У него достаточно денег для того, чтобы нанять любое количество помощников, – пожал плечами капитан.

– До вчерашнего дня я думал так же. Однако люди генерала провели несколько тестов, и оказалось, что кое-какие нюансы не бьются… В общем, мы пришли к выводу, что во главе заговора – как минимум человек восемь… Причем каждый из них – очень деятельная личность… Именно поэтому гибель господина Ломарро никак не сказалась на их замысле.

– Я хотел бы ознакомиться со всей имеющейся у вас информацией… – вздохнув, попросил капитан. – Если, конечно, мне будет позволено.

– С сегодняшнего дня вы прикомандированы к подразделению «Зет»… – кивнул Семашко. – Как и майор Гирд, вы назначаетесь сотрудником расчетно-аналитического отдела. Чуть позже пройдете модернизацию комма и получите личное оружие. А пока можете принять душ и переодеться. А то после аварии вашего флаера вы смотритесь… не очень… Майор Гирд вас проводит.

Ожидание действовало на нервы. За два часа, пока длилась процедура, Элли раз пятнадцать пыталась отвлечься, подключаясь к развлекательным ресурсам Сети, и каждый раз, проведя там пару минут, прерывала соединение – ни юмористические программы, ни показ последних коллекций одежды, ни ее любимые комедии оказались не в силах заставить ее не думать о будущем. Мысль о том, что, выйдя из операционной, Рейг может вообще не обратить на нее внимания, ввергала ее в состояние шока. Последние минут двадцать перед окончанием процедуры девушка металась по помещению, не находя себе места, и пыталась справиться с то и дело охватывающей ее дрожью. К моменту, когда двери в операционный блок, легонько свистнув, ушли в стены и на пороге появился улыбающийся врач, Элли была готова расплакаться.

– Госпожа Беолли! Процедура завершена. Пациент будет здесь через две минуты. Он принимает душ.

– Спасибо, доктор! – Еле найдя в себе силы улыбнуться, девушка пожала протянутую ей руку и, проводив взглядом покинувшего фойе врача, заставила себя сесть в кресло и немного расслабиться.

…Рейг выглядел немного растерянным. Казалось, что он заново учится смотреть, думать и чувствовать. Глядя, как он изучает ее лицо, Элли не выдержала и разрыдалась.

– Что с твоими губами? – Встав перед ней на колени, Рейг осторожно отвел ее ладони от заплаканного лица и расстроенно посмотрел ей в глаза. – Искусала? Почему ты плачешь? Чего ты так боишься?

– Ты что, не чувствуешь? – всхлипнула Элли.

– Нет… – вытирая слезы с ее лица, признался инкуб. – Эмпатия, функции транслятора и большинства служебных программ восстановятся в течение суток. Пока я могу только видеть и слышать… Даже комм пашет процентов на двадцать.

– Понятно. – Проведя тыльной стороной ладони по своим губам, девушка увидела на коже кровь и с некоторым запозданием почувствовала жжение. – Черт, прокусила…

– Знаешь, а ты – красивая… – тихо-тихо, на пределе слышимости вдруг прошептал Рейг. – Тебе, наверное, идет, когда ты улыбаешься.

– А ты не помнишь? – чувствуя, как по ее лицу снова покатились слезы, спросила Элли.

– Пока нет… – признался инкуб. – Знаешь, мне кажется, что наличие комма заставляет некоторые отделы мозга деградировать. С ним все просто – выдернуть из его памяти любое событие и просмотреть его на любой скорости, в цвете и со звуком настолько просто, что нет необходимости что-то запоминать, и сейчас я чувствую себя куклой без собственного прошлого. Странное ощущение. Надо учиться запоминать головой.

– А душой ты тоже ничего не помнишь? – испуганно глядя на своего любимого мужчину, спросила Элли.

– Мне было с тобой очень хорошо… Только все мои ощущения как будто подернулись дымкой. Стали словно чужими… – делая большие паузы между фразами и словно глядя в себя, буркнул Рейг. – Я тебя очень любил… Я это знаю… Разумом… А душа? Она словно бы спит… Не плачь, пожалуйста! Она проснется обязательно… Когда я вижу твои слезы, мне становится больно… И вообще пошли отсюда, а? Мне тут некомфортно.

– Пошли… – Заставив себя встать, Элли вытерла рукавом глаза и, вцепившись в руку двинувшегося к выходу Рейга, засеменила следом.

– Здорово, что они не прощаются с клиентами после процедуры… – выйдя из лифта на стоянку флаеров, буркнула девушка. – Мне что-то не хочется никого видеть. И слышать…