— Снова выходите на задание?

— Да, нужно кое-что сделать. Как лошади?

— Я продал несколько, но их стало еще больше. Появилось много жеребят. Ты так и собираешься их тут оставить? Все ходят на них слюни пускать, сил моих больше нет.

— Ха-ха-ха, вот как. Прекрасные новости. Если мои товарищи зайдут к вам, выдайте им побольше денег на расходы. Они одиноки, эти бедняги.

— А ты изменился, так переживаешь за своих воинов.

— Они живут на острие меча, как тут не будешь жалеть их?

В последнее время Ким Ёнчоль зарабатывал себе на жизнь, работая помощником повара на кухне. Он мог бы найти местечко получше и сам занять место главного повара, но, так как ему приходилось частенько отлучаться по делам Северных Мечей, воин довольствовался тем, что ему было где спать и что есть. Хозяин трактира тоже был крайне доволен таким положением дел.

Ким Ёнчоль легко заводил дружеские связи. Спустя несколько дней после появления в трактире он уже был на короткой ноге со всеми рабочими, словно дружил с ними не один десяток лет. Пара закусок, несколько рюмок вина, дружеская беседа — и окружающие приняли его как родного.

Однако была у Ким Ёнчоля одна особенность — он быстро уставал от однообразия. Оказавшись запертым в наполненной запахами еды кухне, он сходил с ума от скуки и жажды деятельности. И вот как раз когда ему уже совсем стало невмоготу, воин обнаружил на двери прилепленный лист дерева. Обрадованный Ким Ёнчоль поспешил к месту сбора. Давно не видевшиеся товарищи весело приветствовали друг друга и обнимались. Живя вместе в казармах, они, бывало, постоянно ссорились и хватались за мечи, но теперь вдруг осознали, насколько глубоки их дружба и привязанность.

Воины сняли большую комнату на постоялом дворе и весело провели целую ночь за выпивкой и разговорами. Каждый из них все это время жил неплохо, но, собравшись с товарищами, наконец смог ненадолго расслабиться и поделиться сокровенными думами. После роспуска командир дал им один приказ: ни в коем случае не привлекать к себе внимания. Для воинов, которые провели полжизни на поле боя и обладали внушительной комплекцией и суровыми взглядами, эта задача была не из простых.

Ким Ёнчоль заранее исследовал обстановку у столичного дома Ён Хамуна и поручил членам отряда отдельные задания: они должны были разделиться по парам и следить за каждым посетителем этого дома. Кроме того, воин приказал товарищам завести связи со слугами Ён Хамуна и разведать у них информацию о том, что происходит у хозяев.

В разгар пьянки один из изрядно выпивших товарищей внезапно спросил у него:

— Эй, Косой, ты чего делаешь?

— Я же за старшего.

— Вот я и спрашиваю, что должен делать тот, кто за старшего?

— Отчитываться командиру да за вами, балбесами, следить.

— Значит, сегодня ты за все платишь?

Тут в разговор влезли другие воины:

— А чего у нас только еда да вино? Давайте и женщин позовем! Расслабимся хорошенько!

— Мы что, развлекаться тут собрались? — возмутился Ким Ёнчоль.

— Эй, Косой, ты как следует нашими деньгами распоряжайся. Иначе напорешься на меч.

Ким Ёнчоль понемногу начал раздражаться: народ стал слишком наглеть. Они и раньше иногда перегибали палку, но, проведя столько времени среди обычных людей, видимо, совсем позабыли о военной дисциплине.

— Ну все, хватит с меня! Не буду я больше за старшего! Что я вам, раб какой-то? Все, с этого момента я тоже сдерживаться не собираюсь — не лезьте ко мне! Еще раз кто-то назовет меня Косым — испробует мой клинок! — взорвался наконец Ким Ёнчоль.

— Эй, да успокойся ты, мы ведь просто выпивали, — засмеялись товарищи.

Ким Ёнчоль состроил недовольную гримасу, и его глаза действительно скосились в разные стороны.

— Ну хватит, успокойся, мы знаем, что не каждый может быть за старшего. Тут голова на плечах должна быть. Эй, Косой, ну не дуйся, на вот, выпей еще!

Воины столпились вокруг Ким Ёнчоля, успокаивая его и похлопывая по плечу. Он насупленно глянул на них и буркнул:

— Черти, сказал же не называть меня Косым!

— Да ничего страшного, это хорошо, когда старший косой, ему видно лучше!

Ли Чжинму прекрасно осознавал важность порученного ему задания. Разузнать об обороте соли в стране было достаточно легко, переодевшись в купца или рабочего, но выяснить, куда на самом деле уходят все деньги от монополии, представлялось сложной задачей. Здесь явно приложил руку какой-то высокопоставленный чиновник, за которым стояли могущественные люди.

Ли Чжинму отправил трех воинов на соляные поля у Западного моря с наказом проследить за тем, куда уходит соль с места производства, а еще двоих отрядил следить за маршрутом, по которому двигалась проданная соль. Остальным товарищам было велено составить список всех крупных торговцев солью в стране. Сам он решил расследовать, как с оборотом соли связаны Черные Смерчи.

Чхве Уён прогуливался по улицам рядом с постоялым двором и заглядывал во все лавки. Спустя несколько дней таких праздных шатаний он наконец увидел знакомое лицо — старуху из горной деревни Са, которая шла продавать лекарственные травы. Чхве Уён скупил все ее травы и пригласил старуху пообедать с ним в трактире. Они заказали себе суп с рисом и принялись беседовать.

Старуха шутливо спросила:

— Парень, куда это ты собрался использовать все эти травы? Ты же даже не знаешь, как они называются, да?

— Я знаю, что, если трава лекарственная, значит — полезная для здоровья, — неловко усмехнулся Чхве Уён.

— Так я и думала, — кивнула старуха. — Смотри, вот это — хмель, он полезен при высокой температуре и кашле. Астильбу можно добавлять в кашу, чтобы избавиться от мокроты. А это — гвоздика, помогает при месячных. Хотя у тебя-то женушки нет, верно?

Чхве Уён пропустил слова старухи мимо ушей и перевел разговор на нужную тему:

— Честно говоря, я хотел кое-что спросить у вас.

— Ну и говорил бы раньше. Мог бы на супе сэкономить.

— Я о деревне, где живут Са. В