– Влад, не зажигай свет. Не нужно, чтобы нас видели вместе.

Голос вроде знакомый, вот только никак не вспомню, где я его слышал.

– Тогда предлагаю пойти на кухню. Там единственное окно выходит на солнечную сторону, поэтому жалюзи всегда закрыты. К тому же сомнительно, чтобы кто-то в такую погоду бегал по улице и заглядывал в окна.

– Хорошо. Иди вперед. Только, пожалуйста, без выкрутасов – я вооружен.

Без выкрутасов так без выкрутасов. У меня тоже кобура на поясе, но поверх надет свитер размером еще на меня прежнего, широкий и длинный. Оружие из-под такого быстро не достанешь.

– Проходи вперед и садись за стол. Руки перед собой на столешницу.

Прошел. Сел. Положил руки, как сказано. Невидимый собеседник включил свет.

– Кого я вижу! Спецагент Шорт собственной персоной. К чему эти игры с пистолетом, вроде бы в прошлый раз мы расстались без взаимных претензий?

– С прошлого раза многое поменялось. Пока с пистолетом мне будет спокойнее, а дальше… Зависит от того, как мы договоримся.

– Договоримся… Новое слово в лексике сотрудников ФБР. До сих пор все больше требования и угрозы звучали. Хотя да, с пистолетом в руке можно и договариваться.

– Прекрати выделываться и слушай.

– Слушаю. Что еще остается?

– В прошлый раз мы с тобой расстались тогда, когда мой замечательный шеф сам себя перехитрил, пытаясь поймать русского резидента. На вкусную приманку, роль которой исполнял ты. Провокация оказалась грубоватой, русские не повелись, и шефа отозвали обратно за ленточку как не оправдавшего доверие.

– О том, что у него ничего не получилось, начальство узнало из твоего рапорта?

– Как оказалось, не только из него.

– И подложить шефу полноценную свинью не получилось?

– Получилось. Две свиньи. Одну ему, одну себе. Начальство распорядилось, чтобы я остался и провел расследование инцидента.

Внутри у меня тревожно заныло.

– И как успехи? И, самое главное, почему ты это мне рассказываешь?

– Слушай. Всему свое время. Так вот, я прилетел на Базу и начал разговаривать с людьми. Первая версия, которую поручило проверить начальство, – не было ли нападение на вас с Джонатаном попыткой тебя вытащить в Демидовск. Чтобы не только разговоры говорить, но и более серьезные аргументы применять.

– И как?

– Мимо. Я добыл и почитал личные дела той пары негодяев, что на вас напали. Один из них – обычный подросток из неблагополучной семьи, который перешел в Новый Мир, чтобы избежать призыва в армию у вас там, в России. В Новой Москве завербовался в местную полицию. А вот второй… Второй поинтереснее. Григорий Демченко, двадцать семь лет. Из молодых, да ранний. По молодости неоднократно задерживался за хулиганство, попытки грабежа и прочие неприглядные действия. Несколько раз умудрялся выкрутиться, но потом за него взялись всерьез. Выкрутился и здесь – ушел в армию. Про его военную службу информации нет. Когда вернулся, сразу пошел «быком» к криминальному авторитету Георгию Гогадзе по кличке «Гога». За несколько лет выбился в «бригадиры». Потом очередная криминальная война, «крестного отца» убивают и начинают гонять остатки его воинства. Демченко успевает убежать в Новую Москву. Но там хватает своих бандитов. Снова идти рядовым «быком» он не захотел, устроился в полицию на низовую должность и перебивался поначалу мелким рэкетом. Со временем стал доверенным лицом одного из высоких полицейских чинов. Привлекался к тайным операциям московских властей. Замазан в множестве неблаговидных дел. Чтобы этот человек взялся помогать Демидовску – невероятно.

– Разве только ему обещали заплатить больше. Или шантажировали…

– Зачем? Если бы демидовские действительно хотели тебя похитить, – сделали бы это собственными силами. И дешевле, и результат почти гарантирован. Нет, нападение – очевидно личная инициатива Демченко. Попытка спонтанная, плохо продуманная, но почти удавшаяся. Если бы не…

– Если бы не мастерская стрельба Джонатана?

– Джонатана ли? Все дело в том, что Джонатан никогда не блистал как стрелок из пистолета. Со скрипом выполнял нормативы с автоматом, и этим его начальство удовлетворялось. В конце концов, он был не простым патрульным. Зато рядом с ним сидел большой любитель стрельбы как раз из пистолета. Догадываешься, о ком я?

– В Интернете пишут, что один морпех с двух миль попал из М2 точно в Северный Вьетнам. Давай его тоже начнем подозревать? Случаи разные бывают…

– Бывают, конечно. Вот только здесь одна нестыковка на другой. Для начала, машина остановилась так, что, сидя на водительском месте, он никак не мог попасть по нападавшим. Для этого пришлось бы вставать и открывать дверь.

– Ну и что? Встал и открыл.

– Помимо того, что он был тяжело, смертельно ранен, звук открывшейся двери привлек бы внимание. А стрелки умерли, не успев испугаться. Уровень адреналина в крови едва выше нормы.

– Может, его посчитали мертвым, а он сумел бесшумно подняться и открыть дверь?

– Не исключено. Но парафиновый тест показал следы пороха на правой руке Джонатана, а он был левшой.

– Он был серьезно ранен. Возможно, левая рука не слушалась?

– Возможно. Вот только все отстрелянные из его пистолета гильзы почему-то оказались внутри салона. Если бы он встал и стрелял поверх двери, гильзы улетели бы через крышу вправо.

– У него было открыто стекло на двери. Я потом закрыл. Боялся хищников.

– Предположим, что так. Осталось объяснить самую малость – откуда у тебя такая рана на плече? Доктор на базе сказал, что это от экспансивной пули. Таких пуль у нападавших не было, в автоматах у них обычные оболочечные, а до пистолетов дело не дошло. А вот у Джонатана в «беретте» были как раз экспансивки. Не расскажешь, что же случилось на самом деле?

– После стрельбы я подошел к Джонатану, думал оказать какую-то помощь. А он пальнул в меня, после чего умер. Видимо, тоже считал, что меня пытаются похитить, и пытался это предотвратить. У всех у вас мозги набекрень, а нам страдать.

– Звучит правдоподобно. Теперь расскажи, как все было с самого начала, и мы с тобой подружимся. Только не надо втирать про снайпера Джонатана, и тогда я не расскажу про осколок лобового стекла, который повредил ему ведущий глаз. Единственный, которым он мог видеть дальше собственного носа, потому что второй безумно близорук, а очков или линз безопасник не носил принципиально. Не буду рассказывать про пистолетный магазин и патроны без отпечатков пальцев, но которые явно протирали бумажной салфеткой. И даже забуду про следы за кучей земли на обочине. Ну же, Влад, смелее! Облегчи душу.

Я вздохнул.

– Меня пытались захватить живьем, поэтому стреляли только по Джонатану. Я думал, что он убит. Вытащил его пистолет и спрятался за кучей земли. Когда подошли эти охотники за головами, застрелил их.