Тайлер и Эрика пытались объяснить, что это невозможно — приборы «Теранос» еле работали даже в стенах родной лаборатории, но было ясно, что Джордж им просто не верил. Он рекомендовал им забыть о «Теранос» и жить дальше. После такого разговора стало ясно, что альтернатив, кроме как последовать совету Джорджа Шульца, у Тайлера и Эрики просто не было.

Эрика уволилась на следующий день. Она написала короткую прощальную записку Элизабет и Санни и передала ее через Марка Пандори. В ней она еще раз упомянула, что категорически против обработки анализов настоящих пациентов на «Эдисонах» и что, судя по всему, «компания не разделяет общепринятые стандарты качества и не заботится о пациентах». Взглянув на записку, Марк сунул ее обратно Эрике и сказал, что лучше уйти тихо, не устраивая скандала.

Немного подумав, Эрика решила, что он прав. Она сложила лист с запиской и убрала его в рюкзак. Но буквально через несколько минут Мона из отдела кадров, оформляя документы на увольнение Эрики, спросила, не осталось ли у нее чего-либо, принадлежавшего компании. Чтобы доказать, что у нее ничего нет, Эрика открыла рюкзак, и Мона заметила сложенный листок, который тут же конфисковала. Она заставила Эрику подписать новое соглашение о неразглашении и предупредила, чтобы та не смела ничего писать о «Теранос» в социальных сетях или на форумах.

«Мы внимательно следим за такими вещами, — сказала Мона. — Если напишете что-нибудь, мы тут же узнаем».

Ричард и Джо Фьюзы в напряженных позах сидели напротив Дэвида Бойза и одного из его партнеров за столиком в лобби отеля Fairmont в Сан-Хосе. Стоял воскресный мартовский вечер, и в обычно шумном холле, где по вечерам не умолкали два рояля, было неожиданно тихо. Четверо мужчин могли говорить, не повышая голоса. Бойз, одетый в щегольский темно-синий пиджак и свои фирменные черные кроссовки, выглядел весьма расслабленно и уверенно. Он попросил организовать эту встречу, чтобы обсудить урегулирование судебного разбирательства, тянувшегося между Фьюзами и «Теранос» последние два с половиной года.

В начале этого процесса Ричард и Джо были полны решимости бороться до победного конца, чего бы это ни стоило, но сейчас — через два с половиной года — они выглядели усталыми и потрепанными. Слушания по делу начались несколько дней назад, и только тогда до Фьюзов начало доходить, насколько другая сторона превосходит их по силам и возможностям. Не найдя достаточно профессиональных юристов за те деньги, которые они могли себе позволить после нескольких лет постоянных расходов, Фьюзы решили выступать в суде самостоятельно. Но сейчас это решение, казавшееся еще недавно разумным, выглядело очевидной ошибкой: Джо был юристом, но специализировался на патентном праве и никогда не выступал в суде, и уж тем более не мог составить сколько-нибудь серьезной конкуренции лучшему юристу страны и армии его помощников.

Кроме того, смерть Иена Гиббонса лишила Фьюзов очень ценного и важного свидетеля. В какой-то момент казалось, что вдова Иена, Рошель, может свидетельствовать вместо умершего мужа: Ричарду удалось связаться с ней, и Рошель рассказала, что Элизабет пыталась угрозами заставить Иена отказаться от выступления в суде, потому что знала, что тот собирается вскрыть многие случаи обмана и лжи в материалах и заявлениях «Теранос». Однако судья отклонил запоздалое ходатайство Фьюзов о привлечении Рошель в качестве свидетеля.

Навредило делу и выступление перед судом самого Ричарда Фьюза. Бойз поймал его на нескольких подряд фактах совершенно бессмысленной лжи, которая в принципе никак не подтверждала обвинения со стороны «Теранос», но в целом значительно подорвала доверие вообще ко всему, что в дальнейшем говорил Фьюз. Например, Фьюз утверждал, что до сих пор вел активную врачебную практику и принимал пациентов — факт, который отказалась подтвердить под присягой даже его собственная жена. Когда Бойз объявил об этом, то Ричард, не имея ни малейшей причины упорствовать, кроме разве что гордости, продолжал стоять на своем. А в скомканном вступительном слове Ричард зачем-то сказал, что его патент вообще никак не был связан с «Теранос», что было очевидной глупостью, учитывая, что в тексте патентной заявки упоминалось название компании и присутствовали цитаты с сайта.

Джо наблюдал за провальным выступлением отца с нарастающей тревогой. Когда-то отец был великолепным оратором: его бизнес-речи были полны импровизаций и неожиданных примеров из жизни. Но этот вольный и легкий стиль не работал в суде во время свидетельства под присягой, когда матерый адвокат противоположной стороны в буквальном смысле проверял каждое слово на точное соответствие фактам и предыдущим заявлениям. Да и память Ричарда к семидесяти годам была не так хороша, как прежде.

Джо боялся, что выступление его брата вызовет новые проблемы. Бойз знал взрывной характер Джона и наверняка придумал, как спровоцировать его, чтобы тот сорвался перед присяжными. Адвокат уже упоминал, что Джон угрожал Элизабет и отпускал грязные ругательства в ее адрес.

В общем и целом все это выглядело как прямая дорога к проигрышу дела. Но самую большую жуть нагоняла мысль, что в случае проигрыша, который казался практически неизбежным, суд мог обязать проигравших Фьюзов возместить судебные издержки «Теранос». Джо боялся даже подумать, сколько контора Бойза получила за то время, что шла тяжба. Выплата такой суммы могла разорить и его, и отца, а ведь они сами уже потратили больше двух миллионов долларов на юристов.

На неформальную встречу в отеле Бойз пришел с Майком Андерхиллом, одним из своих коллег. Андерхилл, очень высокий и худощавый, начал беседу, дружелюбно спросив Ричарда, действительно ли тот вырос на ферме. Это было правдой, и разговор перешел на тонкости разведения скота, в которых Бойз кое-что понимал, потому что владел ранчо в долине Напа. Когда же наконец перешли к делу, Андерхилл сказал, что, похоже, лучшим исходом для обеих сторон будет мировое соглашение. Фьюзы, конечно, могли продолжать упорствовать, но тогда, по словам Андерхилла, его сторона раскроет в суде сведения, которые похоронят карьеру и доброе имя Джона Фьюза. Он не уточнил, что это за сведения, и в целом пытался сделать вид, что не угрожает, а наоборот, будет очень расстроен, если ему придется нанести такой удар. Мрачная ирония ситуации заключалась в том, что Майк и Джон работали бок о бок в бюро McDermott Will & Emery, у них даже была одна на двоих секретарша. Андерхиллу пришлось уйти из бюро после того, как Джон, от лица как раз их секретарши, подал жалобу на сексуальные домогательства со стороны Андерхилла. Последний, впрочем, отрицал какое-либо неподобающее поведение и всегда говорил, что на тот момент ему уже предложили место в бюро Бойза, потому он и уволился.

Перспектива разбираться еще и с компрометирующей брата информацией добавила Джо головной боли, но, по правде говоря, и он сам, и его отец были и без этого готовы пойти на мировую. Осталось договориться о деталях: Фьюзы отзывают патент, а «Теранос» — иск. Никто не платит никаких неустоек, каждая сторона оплачивает свои судебные издержки самостоятельно. По итогу получалось, что Фьюзы безоговорочно капитулируют, а Элизабет победила.